Глава 11 «A strange night for a strange people»

Теперь ты знаешь то, что я никогда не хотела доверять кому бы то ни было, за редким исключением. Теперь ты знаешь, почему я пою. Я пою от боли.

Аплодисменты, отклик публики, как сейчас – от них в пору банально расплакаться. Аплодисменты… Их звук не был оглушительным, но меня он оглушил. Вот так и произошёл «дисконект» на последней фразе беззвучного короткого диалога на расстоянии. Что ты хотел сказать мне, Драйден Ван Райан? Что?

Я была озадачена и сбита с толку. Как такое вообще могло произойти? Он же говорил, что это невозможно. Походка, когда я направилась к спуску со сцены, выдавала смятение. Неожиданно ступеньки будто стали скользкими. Балансировала на каблуках я плохо. Нет, ну не настолько же я идиотка, чтобы оступиться сейчас, когда всё уже позади и пролететь – ой, ой, ой, ой!.. Поправка, проехать на заднице ровно четыре последних ступеньки. Нет, похоже, что всё-таки идиотка и именно настолько.

Это был самый настоящий фееричный провал, фееричный до такой степени, что не мог оставить равнодушным никого из видевших его.

Ленни и Фокс одновременно перегнулись через борт сцены с шокированными взглядами. Первые ряды либо ахали, либо хихикали. Стыдно было до жути, но и смешно тоже.

Кто-то протягивает мне руку. Узловатые пальцы, с крупным кольцом, – их сложно не узнать. Барбара… Я осторожно взяла её руку, очень аккуратно, ухватившись лишь за кончики пальцев. В конце концов, она уже в возрасте, не могу я на неё навешивать вес своего тела, поэтому по большей части вставала самостоятельно. Барбара развернулась лицом к гостям:

– В такие моменты я всегда вспоминаю, как случайно сбила с ног официанта на приёме, когда мне было лет семнадцать… – говорила она непринуждённо и с самоиронией. – Ах, какой был конфуз! Особенно, когда до ушей моего отца дошли слухи, как двусмысленно выглядело падение его дочери на пол «в обнимку» с молоденьким официантом!

Личное обаяние леди и её положение в обществе в который раз смягчило последствия моих оплошностей. Вежливый сдержанный смех окружающих окутал меня своим звучанием, но больше не чувствовалось того ужасного напряжения, что я ощутила, когда все взоры были устремлены на шлёпнувшуюся меня.

Барбара медленно повернулась и посмотрела на сцену.

– Прошу вас, продолжайте! – сказала она, изящно повернув в воздухе кисть руки, а затем направилась сквозь ряды приглашённых, приветливо улыбаясь каждому из них.

«Совершенна! Она совершенна…» – думала я, глядя ей вслед, и, сорвав с глаз повязку, быстрым шагом принялась её догонять. Благодарность была единственным, что я могла дать ей. Хотя был ещё один человек, которого мне сейчас не терпелось разыскать. Вернее, человеком он как раз не был.

Распустила волосы на ходу, развязала и застегнула блузку, чтобы немного изменить внешний вид. Быть узнаваемой после «падения» совсем не хотелось. Намотала кружевную повязку на руку, чтоб не мешалась. Именно тогда меня и нагнала музыка. Было невозможно не остановиться и не бросить на них взгляд.

Чувственная мелодия одного из старых хитов Сантаны разлеталась над толпой. Под неё хотелось танцевать вместе с кем-то, кто по-настоящему умеет наслаждаться ритмами. Найдя пяточек свободного места среди приглашённых, я решила остаться на нём. Огляделась вокруг. Дезориентация в пространстве вроде бы прошла. Ведь не будет же ничего плохого, если я подпрыгну и помашу ребятам?

А падение? Да ладно! Со мной и похуже бывало… Просто перечеркнуть этот эпизод в памяти и поиронизировать над проблемой – куда более действенный способ от неё избавиться.

Я оттолкнулась сильнее и действительно вознеслась над общей массой гостей аж на добрую половину туловища, размахивая руками и перекрещивая их над головой. И в этот же момент почувствовала, как тело изменило своё положение в воздухе. Чем мне это могло грозить, я понять не успела: кто-то вовремя меня подстраховал и помог твёрдо встать на ноги.

– Спаси… – начала я свою благодарственную речь и тут же запнулась, увидев, что «спасителем» вновь оказался Ван Райан. И быстро переведя дыхание, продолжила: – В смысле, спасибо… А теперь мне очень хотелось бы знать, что же ты такое только что сотворил? Как залез вот сюда? – мой указательный палец стукнул по виску. Для наглядности.

Он молчал и смотрел словно сквозь меня, а потом тяжело вздохнул.

– Ничего.

– Ничего? – опешила я, не веря собственным ушам.

Ван Райан шагнул ко мне, хотя мы и так стояли близко. Внутри у меня всё напряглось.

– Это сделала ты сама.

– Ни черта я не делала!

– Делала, – утвердительно кивнул головой Ван Райан, и мне показалось, что его волосы стали длиннее с того момента, как мы с ним говорили в последний раз. – Ты как будто открылась…

– Ты по-человечески можешь объяснить?

– Мог бы, если бы это было так легко объяснить простым языком, – будто даже сочувственно произнёс он, хотя недовольства в голосе было предостаточно. – Сейчас, когда ты пела, твой разум был распахнут. Любой, кто обладает достаточным могуществом и опытом, мог бы легко вторгнуться туда, захоти он этого…

Я смотрела прямо перед собой, не веря его словам. Глаза были широко раскрыты, ладони вспотели.

– Однако там ждёт ловушка, заставляющая искажаться намерения и истинные мысли, так же как чувства, – Ван Райан сделал паузу. – Напоминает блуждание по лабиринту…

– Н-но ты же в неё не угодил? – мой голос дрогнул от изумления.

– Угодил, – чуть улыбнулся полукровка. И это была странная улыбка. – Просто мне удалось легко оттуда выбраться…

Рот открылся. Я собиралась выдохнуть неловкое «как?» Начальственная улыбка стала шире.

– Не знаю. Возможно, подсознательно ты не хотела причинять мне вред.

Колкости вперемежку с грубостями застряли у меня в горле.

– Прошу меня простить, – Ван Райан уже собирался уходить. – Я должен переговорить с руководителем французского подразделения Комитета. Интервью с Самантой переносится на день твоего вступления в должность Защитника.

Я продолжала стоять, не в состоянии шелохнуться. Мне не нравилось, как бьётся моё сердце. Оно не должно так биться.

– Ах, вот и наша новая звезда сцены! – сбоку на меня навалился кто-то невысокий, с пьяными интонациями в голосе, но пока ещё чёткой речью. По сильному мелодичному голосу и пышным формам я узнала Донну Уандер. – Чего это ты стоишь тут одна-одинёшенька? Пойдём-пойдём, – приговаривала она, утаскивая меня за собой, а я и не противилась.

У меня появилась боль в пояснице (должно быть, от падения). Никогда бы не подумала, что порадуюсь ей, но именно боль подтверждала то, что я ещё человек.

Высокий тент белого цвета с золотой вышивкой больше напоминал собой богатый шатёр. Банкетный стол ломился от различных угощений. Высоченные блюда с фруктами и сладостями возвышаются над столом, как башни. Тут было, чем завлечь и гурмана, и рядового любителя поесть: ароматные рагу, румяная индейка, мидии, королевские креветки, лобстеры… У меня неумолимо потекли слюнки, но еда не входила в мои планы. Пока я не отошла от выступления.

Донна привела меня прямиком к Барбаре и другим людям, причастным к моей сытой и спокойной жизни в поместье, ну, или почти спокойной. Наши с хозяйкой поместья взгляды встретились.

«Спасибо», – я не говорила этого, только губы слабо шевельнулись несколько раз, но она всё поняла – это читалось в её глазах.

Все вместе жители особняка, включая самых юных, стояли, образовывая кружочек, и держали бокалы с разными напитками – от шипучей газировки до искрящегося шампанского. На их фоне в своём нынешнем, мало похожем на скромный, наряде я смотрелась неуместно. Рядом раздался голос официанта: «Чего изволит мисс?»

«Мартини с водкой, смешать, но не взбалтывать», – захотелось пошутить, но я не стала.

– Мартини… наверное, – и очень тяжёлый вздох, который никак не подходил для заказа спиртного.

Донна и мистер Филдс, тоже изрядно захмелевший, переглянулись, решительно не понимая причины моей внезапной апатии.

– Вы хорошо выступили, – Барбара приподняла бокал в почтенном жесте.

– Ага, особенно удалась концовка, – не удержалась от сарказма я. Замечание было встречено смешками, а я продолжила: – но спасибо, мне приятно это слышать.

Хотелось, чтобы ответ на похвалу звучал бодрее и энергичнее, но на деле выходило не очень. И тут совершенно неожиданно…

– Да откуда вы, вообще, взялись такая на наши головы! – начала обычно серьёзная мисс Мейер, и мне показалось, что вот сейчас уж точно меня должны отчитать по полной программе, но женщина сдержанно улыбнулась. – С небес спустились?

«Скорее нечто противоположное…» – честно ответила я про себя на этот вопрос, но вслух необходимо было сказать другое – что-то нейтральное и доброе.

– Ну, не стоит так уж преувеличивать…

– А вам певицей стать не хотелось? В детстве, небось, только об этом и мечтали? – с огромным энтузиазмом подхватил мистер Филдс.

Они сговорились сегодня, что ли, вывести меня на чистую воду?

Опять-таки, честно и не вслух: в детстве – не мечтала, а вот Джен меня силком по прослушиваниям таскала с пятнадцати лет. Собственно, изначально она и только она решила, что это – то самое «моё». И это был самый драгоценный подарок в моей жизни – мечта…

– Не думаю, что обладаю нужной для сцены внешностью и типом характера, – никакой ложной скромности, я действительно так считаю, иначе уже давно была бы популярной.

– Где вы вообще научились петь и танцевать? – задала ещё один вопрос мисс Мейер. И да, общение в кругу этих людей постепенно меня оживляло, хотя иногда ответы выходили на редкость рассеянными.

– О, я уже рассказывала ребятам из… – рука так и замерла, с готовностью сделать мах в сторону сцены. Потом я вспомнила, что названия у группы нет и, наконец, махнув рукой, повторила, – ребятам из…