Джен вышла вперёд, посмеиваясь над моим паникёрством и тем, к чему оно привело. Ей не следовало этого делать, мне и так было стыдно сверх всякой меры.

– Пойдём! – подруга за руку потащила меня к праздничному столу.

– А стена оранжереи? – я затравленно озиралась то на образованный моим телом проём, то на хрустящие под ногами осколки.

Но стоило только об этом подумать, как стёклышки чуть приподнялись над зелёной травой. Пару секунд они задержались в воздухе, а потом медленно, как волшебная позёмка, понеслись, огибая нас с подругой, к границе оранжереи. Облако осколков стало быстро расти вверх и твердеть, устраняя последствия «эффектного появления». Это была не я.

– Не нужно было утруждать себя, леди, – за её плечом Кроу снова изображал тень, на этот раз – не слишком молчаливую. – Провинившаяся справилась бы и сама…

– Моя внучка, Гордон, – тихо поправила его Барбара.

Вскоре на меня и Джен осыпался дождь из разноцветных конфетти и серпантина. Стоило нам только подойти ближе к столу, как дети выстрелили из хлопушек.

– Итак, ваш окончательный выбор – Бюро? – снова спросила Барбара.

– Да, наверное, – от смущения за оранжерею замялась я. Ещё непременно нужно было «втянуть» обратно крылья – уж слишком они большие. Хорошо, что я была в майке, а то испортила бы вещь.

Барбара смотрела на меня. Глаза на её лице, скрытом в тени кружев зонта, внимательно следили за мной.

– Что ж, свой ответ вы должны дать не мне…

Неподалёку послышался приглушённый звук мотора.

– А вот, собственно, и он…

Шум приближался. В небе над оранжереей что-то пронеслось, стало заходить на посадку. Транспарант завибрировал от резкого воздушного потока. Неопознанный летающий объект устремился к опушке леса, окружавшего поместье, опустился на землю и, сделав крутой разворот, остановился в красивом пафосном положении. Я не могла поверить своим глазам – «объект» оказался Ламборгини Галардой стандартного жёлто-чёрного окраса.

– Я решила преподнести тебе подарок, Кристина, – снова заговорила леди. – Если бы ты захотела вернуться в Нью-Йорк, он бы стал прощальным подарком, а если нет – подарком, знаменующим новый этап в жизни.

– О, Господи… – я зажала рот рукой, не в силах оторвать взгляд от великолепной машины-мечты. – Не нужно было!

– Боюсь, это не тебе решать, – в мягкой покровительственной форме произнесла Барбара. – Иди же! Или ты не хочешь принимать подарок?

Я кивнула и побежала к машине, сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Однако при приближении к цели мне пришлось тормозить; дверца автомобиля отъехала вверх, и из неё показался Ван Райан.

Рукой он поддерживал закинутый на плечо пиджак. Глаза полукровки скрывали причудливые черные очки с прямоугольными стёклами. По бокам оправа была снабжена дополнительной защитой от солнца в виде сужающегося к вискам треугольника.

На Ван Райане опять были перчатки. Из-за этого меня посетило чувство неловкости, и я не знала, что именно ему сказать. «Прошу вас, возьмите меня в Бюро!» или «Я хочу у вас работать, но не будете ли вы так добры рассказать мне всю правду о вашей связи с моими родственниками?» Так, что ли?

Ван Райан вопросительно поднял бровь, ожидая, когда же я прекращу молча таращится то на него, то на машину.

– А ты идёшь как приложение к подарку? – сморозила я первое, что пришло на ум.

Гладкое белое лицо скривилось, вынося моей шутке неутешительный вердикт.

– Нет, в дружескую просьбу леди входила только доставка, – всё тот же холодный тон с оттенком усталости.

– В таком случае – ключи, пожалуйста.

Перед моим носом, как по заказу, бряцнула связка. Я медленно за ней потянулась, и вдруг он спрятал ключи в зажатом кулаке.

– Эй! – вырвалось у меня.

Он лишь слабо усмехнулся и протянул ключи. Я состроила недовольную мину и фальшивым пренебрежительным жестом приняла их, но это было ещё не все.

– Я хотел бы услышать ваш ответ.

Я издала тяжёлый демонстративный вздох.

– Ты и так можешь прочесть его в мыслях присутствующих…

– Предпочитаю услышать из уст будущего агента.

– Ну, раз так – мы будем на тебя работать, – про остальное я твёрдо намеривалась разузнать потом. – Доволен?

– Вполне…

Как всегда, верится с трудом.

– С вами свяжутся в течение пары недель.

И с этими словами Ван Райан спокойно направился к компании у небольшого праздничного стола.

– Крис, ау! – ко мне подкралась подруга и едва не напугала меня до чёртиков

– Нельзя же так! – на Джен обрушились мои возгласы негодования. – Я же тебя совсем не заметила! Меня чуть Кондрат не схватил за одно место!

– Что, попала под действие директорских флюид? – с хитроватым выражением лица парировала Джен.

– Ага, конечно, – я кивнула, – десять раз!

Джен всё так же испытующе на меня смотрела. Мне не верили. Пойду лучше повожусь с машиной.

Обойдя Галларду со всех сторон и тщательно её осмотрев, я с удовлетворением отметила, что все донимавшие меня тревоги и мысли медленно уходят в никуда под натиском умопомрачительных изгибов моей красавицы. Да, именно моей! Никогда не думала, что несколько букв могут так преобразить мысли и чувства…

Джен заглянула внутрь салона, и, не услышав моих предупредительных вскриков, уселась в водительское кресло. Я же стояла и неспешно поглаживала капот рукой.

– Барбара? – громко позвала я так, чтобы меня услышали и за столом.

– Да, Кристина, – её голос прозвучал слегка недоуменно. Леди совершенно точно не нравилось вести со мной диалог на таком расстоянии.

– А можно я с ней поэкспериментирую?

– Конечно, она твоя!

Из машины высунулась голова Джен.

– Сама? – ужаснулась подруга. – А как же Вест Кост Кастомс[56]?

Ответа она не дождалась, потому что я всецело сконцентрировалась на своей руке и поверхности капота под ней. Из-под руки, словно расходящаяся кругом радуга, поползли краски и цвета. Они струились и растекались по капоту, переползали на бока, двигались дальше. Машина менялась по моему желанию и вскоре приобрела окрас закатного неба. На капоте появился красочный христианский символ – горящее сердце, а в области дверей с обеих сторон два нарисованных ангельских крыла.

Дети восторженно-грустно смотрели в нашу с Джен сторону. Похоже, на это раз им просто запретили приближаться к автомобилю, иначе я не знаю, как объяснить их поведение и кислые физиономии.

Я довольно постучала по капоту.

– Выходи, Джен! Пойдём! Невежливо торчать тут, когда ради нас накрыт стол.

– Сейчас, ещё одно минуточку… – это явная ложь – одной минуточкой она ни за что не ограничится. – Представляешь, в этой машине нет стереосистемы! А сюда так и просится саунд из «Нид фор Спид»[57]!

Пришлось подойти к открытой дверце и заглянуть внутрь с умоляющим взглядом, который Джен знала лучше всех и уже очень много лет терпеть не могла.

– Ну, пойдё-о-о-ом! – хлопая глазами, я смотрела на неё, сидевшую за рулём и с самым деловым видом изучающую приборную панель.

В руках подруга держала незнакомый фолиант. Идти она не хотела, но пришлось, поскольку моя настойчивость в такой по-детски раздражительной форме была ей не по нраву. Дженнифер шла позади меня, листая тот самый том с чёрной глянцевой обложкой и повторяя что-то из прочитанного вслух. Мне запомнилось одно непонятное слово – что-то вроде «жхунб».

Я остановилась и посмотрела на неё через плечо.

– Знаешь, Джей, – она подняла голову от своего чтива, я усмехнулась, – может, не всё потеряно, и нам ещё только предстоит стать любимицами судьбы?

– Возможно, Кей[58]! – её глаза смеялись, но говорила она вполне уверенно. – А теперь давай поднажмём, пока там без нас все не выпили и не съели!