Глава 10 «Center Stage»

Музыканты «расквартировалась» в Клифтоне. Вечером того же дня я приняла их приглашение вместе выпить. Точнее, первой заикнулась об этом я сама. Загвоздка только в том, что мне такие посиделки и не очень-то нужны были сейчас. Увы, случайно высказанное предложение было поддержано ну очень оживлённо. И окончательно меня добил неодобрительный взгляд курсанта Фокс.

Поначалу сидеть с ними в трактире Лорел было одним удовольствием, словно я вернулась в прошлое и выпиваю после репетиции в Нью-Йорке. Интерьер, освещённый лампами с разноцветными огоньками, несколько мешал моим мечтаниям о старых добрых временах. Я старалась пить как можно меньше, чтобы не сболтнуть лишнего.

Ребята сперва сдержанно между собой посмеивались над моей (по сравнению с ними) трезвостью, но с количеством употребляемого «топлива» тема становилась всё более обсуждаемой. Однако, не единственной.

Все они знали друг друга в течение многих лет и, хоть не были профессиональной группой, временами играли вместе. Увлечение музыкой стало тем, что объединило их ещё в подростковом возрасте. Кроме того, я поняла, что люди, сидящие сейчас передо мной – далеко не полный состав большой и дружной компании со своими внутренними проблемами, чаяниями и стремлениями. И в той же степени, что и музыка, их объединяло то, что они все потомки иномирцев. Тэмми работала преподавателем в школе искусств, Саймон был барменом, и так далее. Одна только Холли решила связать свою жизнь с тем, что имело отношение к двум взаимопроникающим друг в друга Мирам. Она пошла по стопам своего старшего брата, служившего в магической части Бюро в отделе по связям с общественностью.

В тот вечер, из многочисленных подколов и шуточек стало ясно, что пресса начала активное обсасывание темы «Кто такая Кристина Йорк?» Я временами сама смеялась над этим. Как тошно было мне на самом деле, думаю, лучше умолчать.

Итог встречи за кружкой эля был до невообразимого предсказуем – отправилась спать раньше всех.

На следующий день у нас была назначена репетиция. Она проходила так же на свежем воздухе. Из всех участников вчерашнего «похода в кабак» бодрее всех выглядели Тэмми и я, с остальными дело обстояло куда… выразительнее.

Пока музыканты разыгрывались, я сидела на порожке фургона и по памяти пыталась восстановить тот последний придуманный Джен и группой, с которой мы тогда выступали, кавер на песню одной известной поп-исполнительницы и актрисы.

Представляя перед глазами откидной блокнот на пружинах формата А4, каким пользовалась моя подруга, я карандашом на нотных листах наскребала наброски аккордов и текст под ними. Порой это сопровождалось стуком кулака по лбу и хватанием за волосы – аккорды не хотели вспоминаться.

Когда я протянула итог часового мучения своим новым знакомым, то почувствовала, что заливаюсь краской. В наличии у меня ошибок сомневаться не приходилось, так как сама на музыкальных инструментах не играю. Старания Джен пропали даром. Я была одинаково плоха как в попытках игры на гитаре, так и на синтезаторе.

Группа дружно склонилась над моими каракулями. Лицо Холли стало серьёзным и несколько недовольным. Дин не сдержался и загоготал.

– Ты действительно хочешь петь это? – Саймон поднял на меня слегка оплывшее после вчерашнего лицо. Он особенно подчеркнул последнее слово.

Короткий прерывистый кивок.

– Знаю, на ваш взгляд, наверное, такая песня ужасно попсовая…

– Да при чем тут вообще «попсовость»? – вмешалась Тэмми. – Это ж чистой воды провокация! Газетчики тебе до конца дней будут припоминать такой… эпатаж.

– Выпендрёж – будет точнее, – добавила Фокс с кислой миной.

– Значит, буду популярной, – с невинной улыбкой я сложила пальцы знаком «V». – Шокировать – уже половина успеха! Или вы про «вижуал кей» не слышали?

– А это что за зверь? – спросила Фокс, одалживая у Ленни сигариллу.

– Хм, – я почесала затылок, – что-то вроде глэм-рока, панка иже с ними, но с японским акцентом…

– Японцы меня как-то не возбуждают, – усмехнулась курсантка.

– Я тебя об этом и не прошу, – почёсывание затылка продолжалось. – Суть в том, что концепцию своего внешнего вида на это выступление я тоже собираюсь разработать… Нет-нет, вас в этом участвовать никто не просит!

– О, мой Бог! – Холли была раздосадована и одновременно удивлена моими идеями.

– Да, ладно тебе, Фокс, – принялся в демонстративно-игривой манере утешать её басист. – Занятное шоу придумал наш «поющий агент»!

Так вот, он был не прав. Самое занятное началось гораздо раньше, когда я отправилась искать Донну Уандер с целью выклянчить у неё что-то перекусить для всех. Компания же осталась дорабатывать музыку к каверу. И именно Донна рассказала мне, пока собирала корзинку сандвичей, словно для пикника, что ещё вчера Ван Райан всё-таки пригласил ранее упоминавшийся струнный коллектив. Резко захотелось поговорить с ним на предмет выяснения отношений, но в поместье он отсутствовал.

Корзину сандвичей встретили с восторгом, а новости – нет.

– Давайте я поговорю с шефом, когда он вернётся, – проглотив последний кусочек хлеба во время самопального пикника, осторожно предложила я, – и выясню, что он там задумал. Репетировать надо аккуратно, чтобы до торжества минимальное количество людей было в курсе того, что мы планируем исполнять, и сам именинник – в особенности. Говоря об исполнении… меня тут посетила идейка, какой именно песней поздравить директора, хе-хе… Только её тоже надо переложить в другом ключе. Короче, на то время, что вы здесь, прошу вас стать моим сообщниками. Если нет, то…

– Идёт, – тихо произнесла Холли.

– Поддерживаю, – Тэмми широко улыбнулась. – Мы тут немного посовещались, пока тебя не было, и решили рискнуть и остаться на твоей стороне.

– Кха… И кто же, мне интересно знать, заварил всю эту кашу с выступлением? – Фокс просмеялась и теперь косилась на меня.

– Сложный вопрос, – предельно честный ответ звучал бы так: «Наверное, я».

К организации приёма Ван Райан в итоге не допустил никого из нас, ограничившись комментарием, что мы можем не беспокоиться, и нам он отдаёт всю вторую часть вечера. С меня директор стребовал отдельное обещание уйти со сцены как можно раньше. Я, в свою очередь, его успокоила тем, что исполню всего лишь две песни.

На кровати ждало заранее приготовленное платье светло-бирюзового оттенка – единственное привезённое с собой, что я могла надеть по такому случаю. Короткое, но в пределах «уголовного кодекса», на тонких бретелях и с адекватным вырезом декольте. Вечерний макияж изменил моё лицо. Я смотрела в зеркало и не узнавала эту девушку.

Одевшись и заколов волосы в произвольный пучок, я подхватила серебристые босоножки и большой бумажный пакет с подготовленным для выступления костюмом.

Было около восьми вечера, когда я дошла босиком до компании единственных людей, с которыми за прошедшие дни мне удалось почувствовать себя «своей в доску». Я отчётливо понимала, что в моём теперешнем положении это лишь иллюзия, но, чёрт возьми, иллюзия приятная. Нам было весело вместе, и мы над многим смеялись.

Меня постоянно награждали характеристиками «тупица» и «позёрша». Сначала было неприятно, но я быстро поняла, что это они так – искренне, по-дружески. Музыканты и друг другу давали прозвища, порой похлеще моих.

Про них уже слагали байки. Конкретно про то, как они каждый вечер отдыхали в «Тролле и чёрном единороге». Говорят, ребята стали завсегдатаями и сумели расположить к себе абсолютно всех, чья нога переступала порог заведения.

Озеро с множеством помостов и тентов сверкало внизу, а два ставших мне родными фургона одиноко стояли на склоне по дороге к месту проведения праздника.

Когда я нарисовалась на горизонте, то увидела, что все участники коллектива, облачённые в строгие брюки, белые рубашки и чёрные галстуки, стоят, смотрят на озеро и нервно курят в долгий затяг. Курить страшно захотелось и мне самой.

– Йоу, народ! – поздоровалась я. – Можно я пакет с костюмом вам оставлю?

– Она ещё спрашивает… – выпустил струйку дыма Дин.

– Спасибо, извините за неудобства, – и я скрылась в одном из фургонов.

– Что за экзотическая манера постоянно извиняться, по поводу и без? – пожала плечами Холли Фокс.

Потом, высунувшись из фургона, я попросила ребят дать мне воды, чтобы отмыть ноги после прогулки босиком. Водой со мной охотно поделились.

– А почему вы не на озере? – поливая ступни из пластиковой бутылки и опираясь о дверцу машины, поинтересовалась я.

– Скучняк там… полный, – небрежно протянул Ленни.

– Ну, мне в этот скучняк сейчас надо идти… Так что, пожелайте удачи!

Ремешки босоножек плотно обхватили щиколотки. Я сделала несколько пробных шагов, проверяя устойчивость обуви.

– А то хочешь, оставайся с нами до выступления, – предложил Саймон. – У нас тут выпивка есть и парочка косяков…

Холли Фокс с силой треснула парня по плечу, а гитарист недоуменно на неё уставился в свою очередь.

– Чокнулся, что ли? Она же была агентом! – яростно шикнула девушка в его сторону.

Знакомое чувство зародилось у меня в груди. Именно такого совершенно открытого и даже панибратского отношения мне и не хватало. Такого, каким могут похвастаться лишь очень близкие приятели или друзья.

– Ветер сегодня шумный… – протянула я с улыбкой, направляясь прямиком к озеру.

Мне никто ничего не ответил – погода была абсолютно безветренной.

Грудь возбуждённо вздымалась по мере того, как я приближалась к праздничной декорации. Тогда я ещё не знала, что впоследствии этот день запомнится мне надолго – пятнадцатое июня две тысячи шестого года…

Несколько минут я простояла перед деревянным помостом, ведущим к середине озера, где близко друг к другу располагались понтоны. Над некоторыми из них возвышались белоснежные тенты, а другая часть оставалась под открытым небом. По поверхности озера скользили лампы из цветного стекла. Всюду, отражаясь на водной глади, мерцали фантастические огни, больше похожие на маленькие звезды. Часть этих огоньков, будто живые, сновали туда-сюда по бокам помоста на разной высоте.