Глава 8 «Fight club»
Первое правило бойцовского клуба: никогда никому не говорите о бойцовском клубе. Шутка. Просто вспомнила этот фильм, в особенности то, как смотрелся в нём Брэд Питт. Хотя какой, к чёрту, Брэд Питт? Нашла о чём вспоминать с похмелья и перед Испытанием!
Да-да, именно так, день «икс» и час «игрек» подкрался незаметно. В смысле, его решили провести на неделю раньше, чем планировалось.
Без малого три недели пронеслись, как один сплошной лихорадочный бред. У меня почти не осталось о них воспоминаний, потому что изо дня в день я делала одно и то же. Рано вставала, совершала пробежку, завтракала за общим столом и до обеда уходила в библиотеку. Книги я больше не «сканировала». Мне не нравилось, каким образом информация потом притирается во мне: иногда она сама всплывала в нужный момент, а бывало, что и не всплывала совсем. Нельзя было просто так положиться на те процессы, которые происходили в каких-то пограничных с моим сознанием сферах. И каждый день после обеда я возвращалась в библиотеку или шла в тот самый зал, оборудованный под балетный класс. Также раз в два-три дня Ван Райан «выгуливал» меня. Естественно, только ради тренировки, просто я решила так называть наши ночные похождения. Будь происходящее фильмом, нарезку из моих тренировок и сидений в библиотеке нужно было бы запускать под мотивирующую музыку.
А ещё я выпивала. Выпивала по вечерам, сидя за компьютером, в те дни, когда не было никаких ночных «прогулок» по лесу. Тогда роль моих собутыльников очень неплохо исполняла оживлённая техника. Я позволяла себе такие вольности, потому что в эти самые дни Ван Райан бывал в отъезде по своим прямым директорским обязанностям. Ходить в трактир «Тролль и чёрный единорог» (теперь я знала, как называется заведение Лорел) мне запретили. Проводить вечера с Барбарой в присутствии её Защитника было выше моих сил, а без него – подозрительно для остальных. Хотя существовало чертовски много вещей, обсудить которые мне бы хотелось лишь с ней. Быть откровенной с кем-то, кроме неё, в поместье слишком опрометчиво.
Пару дней назад Барбара официально, в присутствии Кроу и Ван Райана, объявила мне о переносе испытания. В ту ночь шеф меня загонял на тренировке до такой степени, что я грешным делом стала мечтать о смерти, как о скорейшем избавлении от этого ада. Ранним утром следующего дня он уехал в Штаты и вернулся лишь за несколько часов до Испытания, а я… совсем чуть-чуть ушла в запой. Поэтому у меня сейчас было охренеть какое сказочное похмелье. В этом самом состоянии в настоящий момент времени я торчала за оранжереей в тёмных очках, скрывавших последствия вчерашних возлияний, с дымящейся сигаретой в руке и мечущимися паническими мыслями об Испытании.
Правда, метаться им было несколько больно. Для облегчения собственной участи я постаралась подумать о чём-то менее затрудняющем мозговую деятельность.
Утро выдалось колоритным. Ван Райан поспособствовал моему пробуждению настойчивым стуком в дверь, а увидев жертву «зелёного змия», конечно же, принялся живо ставить меня на ноги. Он не проявил раздражения – просто вытолкал нерадивую подчинённую из комнаты, после чего затолкал её в ванную.
Водные процедуры не избавили от тяжести в голове и, если и улучшили мой внешний вид, то не слишком заметно. Из зеркала на меня всё ещё смотрела проснувшаяся с похмельем девушка, но уже умытая, принявшая душ и с почищенными зубами.
По комнате в поисках элементов будущей экипировки я слонялась с ничуть не более счастливым лицом. Наблюдая за моими действиями, Ван Райан прислонился спиной к двери, как будто пытался не допустить моего побега. Может, он и прав. Кто знает, какие идеи взбредут мне в голову по мере того, как будет истекать оставшееся до Испытания время.
– Ты не собираешься выйти из комнаты или типа того? Мне надо переодеться.
Полукровка смерил меня равнодушным взглядом, а потом прикрыл глаза и отвернул голову в сторону. В свою очередь, я повернулась к нему спиной.
– Что ж, раз уж ты здесь, значит, тебе поручается ответственность зашнуровать на мне корсет из драконьей кожи работы мистера Хитча! – съязвила я, натягивая на себя чёрные кожаные штаны.
– Извини, но я предпочту отказаться от этой чести.
– Ну, пожалуйста… – умоляла я, переходя в наступление на шефа. Руки придерживали сползающий корсет высоко на груди. Ну и жёсткая же эта штуковина! Не то, что выпускаемые в большом объёме тканевые корсеты и корсажи с предусмотрительно вшитыми в них змейками.
– Слово «пожалуйста» я слышу уже не первый раз с того момента, как ты открыла мне дверь… «Пожалуйста, принеси мне воды»… «Могу я вздремнуть полчасика? Пожалуйста!» И так далее.
– Ты же всё равно ничего из этого не выполнил!
– Позвать мисс Мейер будет более здравым решением.
– Как можно её звать? В комнате пахнет перегаром!
– От тебя тоже.
У меня заскрежетали зубы.
– Разве потомок вампира, живущий на свете хренову уйму лет, должен так говорить? А уж тем более, разве может так разговаривать высокопоставленный человек? И, вообще, я только что из душа!
– Посмотрите, кто вдруг заговорил о приличиях, – саркастически произнёс Ван Райан. Выражение его лица обрело новый оттенок – нечто, похожее на злорадство. – А тебе разве не знакома фраза «поступай с людьми так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой»? Извиниться за свои слова мне не сложно, если ты сделаешь при этом соответствующие выводы…
– Иди в задницу… – пробормотала я себе под нос.
– Знаешь, это я бы услышал и будучи человеком, – и вновь та самая усмешка, которая за три с небольшим недели нашего знакомства уже начала меня сильно доставать.
– Ясно, сама справлюсь, – я снова отвернулась и стала надевать корсет, задом наперёд, чтобы самостоятельно справиться со шнуровкой.
После десяти минут моих безуспешных попыток Ван Райан не выдержал:
– Талию не следует сильно перетягивать – будет сложно двигаться, и дышать – тоже. К тому же, визуально это скорее уродует фигуру, а не наоборот.
– Взял бы и помог, раз такой умный, – бросила я через плечо.
– Придётся, – раздался над ухом голос шефа. – Иначе ты рискуешь опоздать к началу Испытания.
Озадаченно почёсывая затылок, я осматривала себя. Со шнуровкой и впрямь выходило что-то не так. И вновь перевернув на талии многострадальный предмет экипировки, я замерла в ожидании помощи.
– Ничего не понимаю, почему у меня не выходит?
– Потому что спереди шнуруют французские корсеты, а корсет, сделанный мистером Хитчем, скроен по аналогии с английским.
В этот момент мне стало легче дышать, должно быть, обхват в талии теперь был ослаблен.
– У английских корсетов шнуровка на спине… Выпрямись и втяни живот…
– Какие глубокие познания! – фыркнула я. – Похоже, часто и много приходилось с кого-то их снимать…
Ван Райан резко дёрнул шнуровку, и у меня потемнело в глазах.
– Ауч! Больно, между прочим! – а вот и наказание за болтливость.
Процедура шнурования периодически прерывалась аккомпанементом моих самых сердечных ругательств. Иногда, если я просила сделать чуть потуже, вместо «красноречия» из меня вырывались страдальческие стоны. Держу пари, войди кто-нибудь в комнату, он бы не сразу понял, чем мы тут заняты.
Когда лёгкий дискомфорт от «орудия пыток», зашнурованного по всем правилам, стал отходить на второй план, я вновь придирчиво оглядела себя сверху вниз. Орнамент чешуи, покрытой лаком, превращал корсет в нечто совершенно необыкновенное. Лиф смотрелся потрясающе; даже ладони автоматически потянулись прикоснуться, потрогать – настолько красивым показалось увиденное. Как там это называется? Нарциссизм, кажется? Главное, чтобы не эксгибиционизм.
Пальцы пробежали по слегка шершавой поверхности корсета до заметно сократившейся в объёме талии и замерли. Я не смогла сдержать сдавленного смешка, потому что вспомнила, что в комнате нахожусь не одна. Наверное, всё дело в том, что мне перекрыли доступ кислорода к мозгу, и он перестал адекватно соображать.
– Боже… – Ван Райан, словно от усталости, провёл ладонью по своему лицу. – Не знал, что у тебя такие наклонности…
– Сама не знала ещё пять минут назад. Я выгляжу, как Чудо-женщина, перешедшая на Тёмную сторону, – с трудом сдерживая рвущийся на волю смех, отозвалась я. – В любом случае, спасибо, Фея-Крёстная… то есть, Некрёстный Нефей.
Шеф решительным шагом направился к двери и широко распахнул её, тем самым заставляя меня покончить с приступом самолюбования и поторопиться.
– Ты идёшь, наконец, или мне стоит принять меры?
– Погоди!
– В чём дело?
– М-м… как я выгляжу?
Бог ты мой, неужели я кокетничаю? Нет, никакое это не кокетство. Во всём виноват корсет. Он как-то неправильно на меня влияет.
Ван Райан снова тяжело вздохнул, точно воспитатель, уставший от выходок шкодливого дитя.
– Убедительная просьба – накинь пиджак! Я уже порядком устал от жалоб мистера Кроу на тебя, – безжалостно бросил он.
Указание я выполнила: кобуру с саями закрепила на поясе, послушно натянула пиджак, и даже более того – водрузила на переносицу тёмные очки. Мне не хотелось ему перчить, потому что одно очень сильное желание терзало тело и рассудок.
Как только мы начали спускаться вниз по лестнице, я стала подлизываться к Ван Райану:
– Уважаемый, достопочтенный и так далее господин директор, могу я отлучиться покурить? Ну, можно-можно?
Поняв, что я не заткнусь, шеф решил уступить. Так я и оказалась здесь, за оранжереей. Боязнь быть обнаруженной не шла ни в какое сравнение с боязнью опоздать к началу Испытания, поэтому я не стала удаляться от поместья. Только приходилось шарахаться от каждого шороха. В холле собралось множество незнакомых людей. Рассмотреть их как следует не удалось – уж очень я спешила на выход, но там точно было около пятидесяти человек. В самый раз начинать дрожать от волнения, однако не получалось. С последней затяжкой сигареты я почувствовала, что на мою голову повторно обрушивается немыслимая тяжесть. В висках начался фестиваль барабанных коллективов, а на затылке словно примостили бетонную плиту.