— Это не оправдывает…

— Довольно, сержант, — прервал его Ленуар. Ему нужно было подумать, но он не мог этого сделать, пока Коди закатывает истерику. — Что сделано, то сделано. А пока мы должны сосредоточиться на том, что это означает. Если то, что вы мне говорите, правда, Мерден, тогда действительно, кажется, кто-то вмешался в дела пациентов. Вопрос только в том, как и почему?

— Я должен увидеть тела, — произнёс Мерден.

— Зачем?

— Чтобы определить, что их убило. Если я добьюсь успеха, это может пролить некоторый свет на то, кто это сделал.

— Отлично. Как инспектор Департамента полиции, я могу заставить Лидмана передать нам тела погибших. Но вы должны быть осторожны, Мерден. Трупы очень заразны.

— Я ценю вашу заботу и приму соответствующие меры предосторожности.

— В таком случае нам надо поторопиться, — сказал Ленуар. — Учитывая риски, они пожелают избавиться от тел как можно скорее.

Мерден уже шагал вперёд.

— Я приступлю немедленно.

* * *

— Здесь, — сказал прорицатель, указывая на челюсть мертвеца, — и здесь.

На нем были кожаные перчатки, покрытые каким-то жиром, но даже при этом он не прикасался к трупу больше, чем это было необходимо. Он сменил свой плащ на коричневую куртку и брюки, и даже ботинки, казалось, были другими.

Ленуар понятия не имел, где Мерден раздобыл все эти вещи и что он сделал со своей собственной одеждой, но при виде ее инспектор занервничал, потому что у них с Коди не было никакой защиты, кроме шарфов, которые они повязали на лица.

Он уже совершил ошибку, выглянув за край выкопанной ямы, и одного вида трупов — одного за другим выстроившихся в ряд, как спички в спичечном коробке, покрытых мухами и воняющих гнилью, — было достаточно, чтобы у него закружилась голова.

Он удивлялся, как это удается могильщикам. Они были закутаны с головы до ног, видны были только глаза; безымянные работники, как палачи.

Сейчас могильщики стояли на краю ямы, опершись на лопаты, и смотрели, как ищейки, прорицатель и лекарь спорят об утреннем урожае трупов.

Хорст Лидман нахмурился, пряча лицо за шарфом.

— Ну да, у них есть синяки. И что же это доказывает? — он раздраженно махнул рукой в перчатке. — Перед смертью у них были синяки. Именно так мы их и выбирали, во имя всего святого! Прошу вас, инспектор, У меня нет времени на эту ерунду!

Мерден отвернул в сторону лицо мертвеца.

— Смотрите внимательнее, — сказал прорицатель. — Это следы пальцев. Убийца был правшой, и он стоял здесь.

Опустившись на колени, Мерден встал вровень с плечом мертвеца и провел рукой по синякам.

Ленуар внимательно осмотрел труп. Отметины, конечно, были, но они не очень напоминали ему пальцы.

— Когда жертву душат, синяки обычно хорошо заметны, — сказал он.

— Это можно объяснить внутренним кровотечением, — неохотно согласился Лидман. — Простите за аналогию, но эти пациенты похожи на перезрелые фрукты: малейшее давление вызывает у них сильные ушибы. То, что вызвало бы четкий контур у здорового человека, могло гораздо обильнее кровоточить у кого-то, страдающего этой болезнью.

— Так вы согласны, что это похоже на следы пальцев? — спросил Коди. Судя по его тону, сержант тоже не заметил сходства.

— Точно сказать невозможно, — ответил Лидман. — Однако я должен признать, что всё это довольно странно: столько синяков вокруг носа и рта у всех четверых пациентов. Как правило, кровоподтеки более выражены в области туловища и конечностей.

— Могли они появиться уже после смерти? — спросил Ленуар. — Были ли тела вымыты или обработаны каким-либо иным образом так, чтобы можно было объяснить такой характер кровоподтеков?

— Мне о таком не сообщали.

— Почему вы все стараетесь отрицать очевидное? — фыркнул Мерден. — Эти люди были убиты.

Лидман покачал головой, но это было скорее изумление, чем отрицание.

— Я не понимаю, кто мог это сделать?

«Тот же самый человек, который намеренно начал эпидемию», — подумал Ленуар, но оставил эту мысль при себе.

— Кто имел доступ в лечебную палатку?

— Я сам, мои ученики и множество монахинь и священников, — сказал Лидман. — Вы хотите сказать, что один из нас — убийца?

— Вовсе нет. Помимо отсутствия очевидного мотива, тот факт, что жертвы были задушены, говорит о том, что это был не один из ваших людей.

Лидман моргнул, наполовину успокоившись, наполовину сгорая от любопытства.

— Почему?

Ленуар не был склонен объясняться. В отличие от Лидмана, он не получал никакого удовольствия от назидания других; более того, он находил это весьма утомительным. Однако у Коди была более щедрая натура.

— Удушение — не самый простой и надежный способ убить человека, — объяснил сержант. — Обычно это означает, что убийца надеется, что преступление останется незамеченным.

— Но удушение обычно оставляет хорошо выраженные синяки. Вы же сами так сказали.

— Но большинство убийц этого не знают, — возразил Коди. — Они думают, что то, что они делают, остаётся невидимым.

— По-видимому, это исключает любого, кто обладает медицинским опытом, — сказал Мерден. — Они бы знали, что удушение оставляет следы, поэтому, по крайней мере, использовали бы подушку.

— Вот именно, — сказал Ленуар, подражая Хорсту Лидману.

Если врач и понял, что над ним издеваются, то виду не подал. Он потер подбородок, явно очарованный новой задачей.

— Интересно. Какие заключения вы ещё можете сделать?

Коди был только рад поговорить. Он опустился на корточки, чтобы осмотреть тело, и словно завилял невидимым хвостом.

— Ну, это говорит о том, что убийства не были спланированы или, по крайней мере, не очень хорошо спланированы. Скорее всего, преступнику просто предоставился удобный случай.

— Вполне разумно, сержант, — сказал Ленуар, — но не слишком полезно, поскольку это мы уже знаем. Убийства никак не могли быть спланированы заранее, поскольку мы отбирали пациентов всего за несколько часов до их смерти.

— Это значит, что наш убийца знал, что мы задумали, или имел доступ к тому, кто это знал, — сказал Коди. — Это должно сузить область поиска.

— Действительно. Кроме нас самих, доктор, кто знал о лечении Одеда?

— Никто, — ответил врач, — кроме меня и сестры Оры. Я не мог допустить, чтобы все знали, что я позволяю себе нечто подобное.

— Вы и сестра Ора, — задумчиво повторил Ленуар. — И это всё? Уверены, что никого не забыли?

Лидман выглядел растерянным, и Коди подсказал:

— Ваш помощник.

— Ах, да! Чуть не забыл…

— А также близкие самих пациентов, — добавил Мерден.

— Вряд ли, — сказал Ленуар. — Пациенты были уже смертельно больны. Если кто-то из членов их семей хотел, чтобы их родственник умер, им нужно было лишь отказаться от лечения.

— И в любом случае, их было четверо, — заметил Коди, — и они никак не были связаны друг с другом, кроме болезни и лечения.

Ленуар направился обратно к чумным палаткам. Он увидел все, что ему было нужно, и не имел ни малейшего желания продолжать свое знакомство с трупами.

— Мне нужно немедленно поговорить с сестрой Орой и вашим помощником, — сказал он.

Лидман нахмурился, но все же кивнул.

— А как же тела?

— Можете от них избавиться.

Врач подал знак могильщикам, и они возобновили свою мрачную работу. Ленуар не мог не задаться вопросом, сколько же работников нужно, чтобы не отставать от наводнения смертей.

Те трое, которых он заметил, были только частью команды; другие усердно работали вдоль траншеи, расширяя её. А ведь Лидман упоминал и о второй траншее — точно такой же, как эта, на дальней стороне Лагеря.

«Скоро их придётся сжигать», — подумал Ленуар.

Лидман проводил их обратно в свой кабинет, а сам пошёл искать своего помощника.

— Учитывая все происходящее, он неплохо справляется, — заметил Коди.

— Не забывайте, сержант, что именно Лидман первым выдвинул гипотезу о том, что эпидемия началась преднамеренно. По сравнению с этим, убийство — довольно скучная вещь.

— Может быть, — сказал Коди, — но если вдуматься, это тоже довольно хитроумно. Если бы Мерден и Одед не взялись тайно лечить этого пятого пациента, мы бы никогда не заметили, что что-то не так.

Ленуар помолчал. Пятый пациент. Он совсем забыл об этом.

— Мерден, не стоит ли нам проверить, есть ли у пятого пациента такие же синяки?

Хитрая улыбка тронула губы прорицателя.

— Пятого пациента не было, инспектор.

— Прошу прощения?

— Мне показалось, что вам нужен дополнительный веский довод, и я предложил вам такой сценарий. Я же говорил, пациент «гипотетический».

— Подождите… Вы хотите сказать, что все это выдумали? — Коди недоверчиво уставился на Мердена. — Но если пятого пациента не было, откуда вы узнали, что это убийство?

— Это единственное объяснение.

— Вряд ли, — ответил Ленуар. — На самом деле существовало несколько объяснений, из которых убийство было далеко не самым правдоподобным.

Прорицатель пожал плечами.

— У меня было… как вы, южане, это называете? Предчувствие.

Коди покачал головой.

— Невероятно.

— Я не стану извиняться за свой поступок, сержант. Теперь мы практически уверены, что это было убийство, а значит, лечение Одеда вполне могло сработать. Это дает нам надежду.

— Это дает нам даже нечто большее, — сказал Ленуар, и его раздражение легко улетучилось, затмившись чем-то гораздо более важным.

Наконец-то они почуяли запах преследуемой ими добычи.

Наконец-то у них появилась зацепка.