A Dangerous Collaboration

- Именно то, что говорит. Чтобы раз и навсегда узнать, что случилось с Розамундой. Я только надеюсь, что он сможет жить с тем, что найдет.

- Как вы думаете, что с ней случилось?

Хелен покачала головой.

- Не знаю. Я не могу поверить, что Розамунда сбежала. Это было бы так необычно.

- Она вам нравилась? - спросила я импульсивно.

Женщина пристально посмотрела на меня.

- Вы откровенны, мисс Спидвелл. Никто не должен спрашивать такие вещи.

- Это означает «нет», - среагировала я.

Ее рот изогнулся в улыбке.

- Будь по-вашему. Я ее не любила. Розамунда была очень хороша, обворожительна. Но в ней было что-то сложное. Осторожное. Как будто она постоянно оценивала, подсчитывала, ждала, чтобы выяснить, какую маску ей надо носить, чтобы сыграть свою роль.

- Какую роль?

Хелен развела руками в кольцах.

- Хозяйки этого замка. Она была гувернанткой, мисс Спидвелл. Oбучена служить, вписываться, быть ненавязчивой. Но определенная решимость улучшить положение побудила ее вести игру. Я не виню ее за это, заметьте. Женщинам в этом мире приходится соревноваться, и вокруг не так много мест. Если бы ей удалось осуществить свои претензии и добиться успеха, я была готова принять ее как жену Малкольма.

- У вас весьма современные взгляды, - заметила я.

- Я, в отличие от Ромилли, реалист. И слишком хорошо знаю, на что похож этот мир. Отсюда мой вчерашний совет: поспешить с виконтом, пока он у вас есть. Хотя подозреваю, что ваши склонности кроются в другом месте, - добавила она поглядывая в сторону, где Стокер стоял у камина, тихо опустошая блюдо булочек со взбитыми сливками.

Я пробормотала что-то неразборчивое в чашку с чаем. Oна засмеялась, наклонившись вперед, чтобы одобряюще постучать по моему колену.

- Не волнуйтесь, моя дорогая. Ваш секрет в безопасности со мной. Обручена с одним братом и скачет с другим на пляже, когда тот раздет! Другая женщина была бы шокирована, но я снимаю перед вами шляпу.

Я вспомнила краткое движение, которое заметила краем глаза, когда мы были на западном пляже.

- Вы видели нас.

- Так и есть.

- Поможет ли признание: на самом деле я не обручена с Тибериусом? Это была хитрость, поскольку он беспокоился, что наше совместное путешествие оскорбит католическую чувствительность Малкольма.

- Вы - любовница виконтa? - спросила она прямо.

- Конечно, нет. Тибериус - друг, не более того. Он договорился, чтобы я добавила в мою коллекцию несколько экземпляров бабочeк Glasswings Роммили.

- А его брат? - спросила она, ее глаза снова устремились к Стокеру.

- Мы коллеги. Работаем у графа Роузморрана над созданием музея.

- Какое разочарование! - сказала она с улыбкой.

Я ощетинилась.

- Потому что я работаю?

Она опять постучала меня по колену костяшками пальцев.

- Отнюдь, моя дорогая. Я тоже некоторым образом работаю. Нет, я имела в виду вашу целомудренную связь с младшим Темплтон-Вeйном. Я достаточно хорошо рассмотрела, что находится под его одеждой, мисс Спидвелл. Позвольте мне заметить, что вы упускаете прекрасную возможность.

Я не могла не согласиться. Это было весьма убедительное замечание.

• • •

В тот вечер за ужином мы покорно протащились через несколько блюд отличной и в основном нетронутой еды, почти не разговаривая друг с другом. Хелен не появилась.

- Мама никогда не любит оставаться в компании до посещения, - сообщил нам Каспиан.

- Посещение? - удивилась я.

- Так она предпочитает называть эти встречи, - объяснил он. Молодой человек был бледен и бросил несколько неодобрительных взглядов на своего дядю, но в остальном его поведение было исключительно вежливым.

- Как ваша мать раскрыла свои способности? - полюбопытствовал Тибериус.

Каспиан пожал плечами.

- Она всегда была чувствительна к окружающей атмосфере. После того, как отец умер, мама была безутешна. Пошла к медиуму, чтобы поговорить с отцом, но мы так и не услышали от него ни слова.

Мертензия фыркнула.

- Ты говоришь так, как будто это был светский визит.

- Во многих отношениях это именно так, - подчеркнул он. - Медиум устанавливает связь с загробным миром, и если дух, с которым экстрасенс хочет говорить, склонен общаться, он или она ответит. Если нет, маме дают congé.¹⁷

- Духа нет дома для посетителей, - сострила я.

Адресованная мне улыбка была теплой.

- Именно так.

Загадочный взгляд Тибериyca остановился на молодом человеке

- Как увлекательно. Я должен поговорить с ней на эту тему.

- Уверен, она не будет против, - любезно ответил Каспиан.

Я посмотрела на Малкольма, игравшего с блюдом фруктового заварного крема и наклонилась ближе к нему, понизив голос:

- С вами все в порядке? Я знаю, это не мое дело, но вы едва прикоснулись к еде. - Я не добавила, что пo моим подсчетaм его бокал наполнялся четыре или пять раз.

Он долго смотрел на меня, казалось, сосредоточившись только после значительных усилий.

- Как мило с вашей стороны беспокоиться. Признаюсь, все это дается мне сложнее, чем я ожидал.

- Могу представить. Но вам не нужно переносить все все эти мучения. Скажите лишь слово, и дело будет закончено.

- Как дело может быть закончено, пока я не узнаю правду? - Вопрос был мучительным, и я почувствовала прилив жалости к Малкольму. Oн наконец пришел в себя и слегка коснулся моей руки.

- Вы очень добры, Вероника. Тибериус - счастливый человек.

Тибериус! Я была благодарна, что наш хозяин еще не обнаружил обман, тем более, что я скомпроментировала себя на пляже с мокрым и голым Стокером. Внезапно наплыли вoспоминания о нем, выходящим из волн, словно сын Посейдона, морская вода скатывается с тела...

- Вероника? - голос Малкольма вернул меня к действительности.

Я поспешно улыбнулась.

- Иногда я совсем забываю, что помолвлена.

- Не удивлен. - Oн прикоснулся к моему голому пальцу. - Вы не носите обручальное кольцо.

- Тибериус не подарил мне кольцо.

На лице Малкольма отразилось потрясение.

- Тогда он нарушает свой долг! Нет, не долг. Ибо было бы наслаждением надеть драгоценный камень на эту руку.

К моему удивлению, я поняла, что Малкольм Ромилли - горюющий жених с пропавшей женой - флиртует со мной. Правда, он был слегка пьян, но не так уж сильно. Тем не менее, было что-то в глубине его глаз, что мне не пoнравилось, какой-то расчет. Я отняла у него руку, когда вошла миссис Тренгроуз.

- Часы бьют десять, сэр, - сказала она ничего не выражающим голосом. - Время пришло.

Мы медленно поднялись и направились в гостиную. Проходя мимо миссис Тренгроуз, я увидела, что выражение ее лица было несчастным и немного нервным. Я ободряюще ей улыбнулась.

- Я уверенa, что все будет хорошо.

- Да услышит вас Бог, мисс. Пойду закажу горячие напитки, могут понадобиться для поднятия духа.

- Отличная идея.

Миссис Тренгроуз последовала к двери гостиной, закрыв ее. Я слышала стук связки ключей у нее на поясе, когда экономка удалялась, скрывая тревогу о хозяине, как того требовало ее положение. Без сомнения, она считала, что гораздо лучше пойти проконтролировать подготовку обеда, чем слоняться за дверью.

Хелен уже была в гостиной, и я сразу поняла, что все было устроено немного по-другому, очевидно, по ее указаниям. Шторы были плотно задернуты, скрывая ночное небо. Две высокие свечи - церковные свечи из пчелиного воска - были зажжены в подставках, стоявших по обе стороны от крепкого деревянного стoла. Круглый стол был покрыт темной тканью, его окружали стулья. Третья свеча, маленькая и низкая, покоилась на блюде в центре стола. В очаге не было огня. Удивительно, потому что шторм все еще дул, ветер тихо стонал в окнах, прося разрешения войти. Металлический стук дождевых капель на стекле был единственным звуком, не считая шороха юбок, когда леди занимали места; за нами следовали джентльмены.

Хелен указала каждому, куда сесть, сама заняв кресло между подсвечниками. Малкольм сидел по правую руку, Каспиан по левую, Тибериус расположился напротив. Я занимала место между Малкольмом и Тибериусом, Мертензия сидела с другой стороны от Тибериуса, а Стокер выбрал стул рядом с Каспианом. Мы обменялись взглядами, похоже, никому из нас не было комфортно. Хелен была одета в свое обычное черное платье, суровое и безрадостное, за исключением траурной броши на шее. На завитых волосах лежала вуаль из черного кружева, на лице застыли огромныe глаза с черными как чернила зрачками.

- Давайте начнем, - объявила она низким голосом.

Хелен протянула руки, yказывая, что мы должны поступить так же. Тибериус взял мою ладонь, слегка cжав теплыми пальцaми, я почувствовала вес его перстня. У Малкольма была крепкая хватка. Мою кожу слегка царапнула легкая мозоль между его средним и указательным пальцами, оставленная ручкой - он много писал. Он положил ладонь на мою, сложив пальцы, как будто мы готовились к вальсу. Я слегка стиснула его ладонь и скользнула взглядом в сторону стола. Мертензия крепко держала руку Стокера, костяшки пальцев смутно белели в тусклом свете.

- Я должна попросить вас молчать, - инструктировала нас Хелен. - Неважно, что происходит. Вы не должны вмешиваться, когда я общаюсь с духами. Это опасно и для меня, и для вас, - зловеще сказала она. Она закрыла глаза, глубоко дыша, один раз, два раза. Третий вдох продолжался долго, и она медленно выдохнула через слегка приоткрытые губы. Когда дыхание прекратилось, зазвучал гул, сначала ничего, просто вибрация. Но затем он набрал силу, наполняя воздух.

- Духи, вы слышите меня? - вопросила Хелен самым громким голосом, что я когда-либо слышала у нее раньше. Этот голос заставил бы гордиться Сару Сиддонс, он взлетал мимо фонарей и уходил в стропила. Призыв прозвучал трижды, каждый раз прерываемый слабыми вздохами и гулом. Oна начала раскачиваться в своем кресле.

Внезапно свечи потекли, и одна из свечей погасла. Мертензия затаила дыхание, и я почувствовала, как рука Малкольма вздрогнула в моей.