A Dangerous Collaboration

“Deliciously gothic….A brooding castle, rain-lashed windows, hidden passages, and a séance all contribute to a delightfully creepy tale with twists that would make Daphne du Maurier proud."—Publishers Weekly

“Lively and adventurous…Positively excellent, or—as Veronica would say—‘Excelsior!’”—Booklist (Starred Review)


“A ruthlessly intelligent heroine.”—NPR

“I love this series! Veronica Speedwell is utterly unique.”—Amanda Quick, New York Timesbestselling author of The Other Lady Vanishes

“Veronica Speedwell is sure to join the greats of mystery fiction.”—Alan Bradley, New York Times bestselling author of the Flavia de Luce series

“A treat. One of the few writers who can make history feel immediate and exciting without losing a grasp of the period.”—Rhys Bowen, New York Times bestselling author of the Royal Spyness series

“Veronica Speedwell...triumphs over adversity and danger with wit, charm, and uncanny determination.”—Robyn Carr, #1 New York Times bestselling author of the Virgin River series

“A fine combination of detective story and character study...sure to interest mystery lovers and Anglophiles alike.”—The Historical Novels Review

“A smart, plucky, way-ahead-of-her time heroine.”—Fort Worth Star-Telegram

“Veronica Speedwell might just be one of the most endearing heroines in mysteries, period....She’s smart, dashing, and entirely capable....Her sense of humor and chemistry with Stoker, her counterpart, just make this series even better.”—Bustle

“Wickedly clever and devilishly amusing...Veronica Speedwell is a joy.”—Susan Elia MacNeal, New York Times bestselling author of the Maggie Hope series

Всем бесстрашным авантюристам, которые только и ждут начала своих путешествий…

Глава первая

Лондон, Mарт 1888

- Какого дьявола ты собралась уезжать? Что ты имеешь в виду? - требовательно спросил Стокер.

Он оглядел наполовину упакованный саквояж на моей кровати, в который я складывала запасную блузку и Magalhães’s Guide to Portuguese Lepidoptery. Справочник оказался тяжелее, чем я ожидала. Меня ввело в заблуждение приложение, посвященное бабочкам Мадейры и ярким мотылькaм, встречающимся только на Азорских островах.

- Именно то, что сказала. Я пакую свой саквояж. Когда соберуcь, покину это место и сяду на поезд, идущий до побережья. Там я сойду с поезда и пересяду на корабль. А когда он остановится на Мадейре, сойду на берег.

Мой голос сел от волнения. Я боялась рассказывать Стокеру о своих планах, ожидая что-то вроде легкого взрыва: я добилaсь экспедиции (пусть даже незначительной), в которую его не пригласили. Вместо этого он принял известие с арктическим холодом. Я обвиняла в этом его аристократическое воспитание. И его нос. Очень легко смотреть свысока на других, когда у тебя нос, которому позавидовал бы римский император.

Я не могла винить его. Мы естествоиспытатели, и нас не могло не злить вынужденное пребывание в Лондоне. Каждый из нас жаждал открытого моря, небес, простирающихся до бесконечности, горизонтов, манящих к пахнущим специями ветрам. Вместо этого граф Розморран нанял нас для каталогизации обширных коллекций его семьи - довольно интересной, хотя и скромно оплачиваемой работы, которая со временем иссушивала душу. Сколько чучел мартышек может пересчитать человек, пока не взбунтуется? Мысль, что я сбегаю от доброжелательного работодателя, бросив напарника на этих галлерах, рассердила бы самого благородного человека. А Стокер, как и я, не был лишен здорового эгоизма.

- На Мадейру?

- На Мадейру.

Он сложил руки на груди.

- Могу я поинтересоваться предполагаемой продолжительностью экспедиции?

- Можешь, но тебя разочарует ответ. Я еще не планировала точно, ожидаю, что буду отсутствовать несколько месяцев. Возможно, до осени.

- До осени, - повторил он, растягивая слова.

- Да. Ищи меня в «поре туманов, зрелости полей».

Ни моя слабая попытка пошутить, ни реверанс его любимому Китсу не смягчили сурового выражения лица Стокерa.

- И ты хочешь поехать одна.

- Вовсе нет, - возразила я, кладя в сумку банку с кремом для лица. - Леди Корделия и я едем вместе.

Он фыркнул от смеха, которому явно не хватало веселья.

- Леди Корделия! Ее единственный опыт вояжа на корабле - круизный пароход. Ее представление о путешествии без удобств - отсутствие второго лакея. И я боюсь даже думать о том, что Сидони скажет по этому поводу.

Я поморщилась при упоминании о надменной французской камеристке леди Корделии.

- Она не едет.

Его рот раскрылся от удивлния, и Стокер оставил позу ледяного презрения.

- Вероника, ты не можешь говорить всерьез. Знаю, ты мечтаешь стряхнуть с себя лондонские туманы, так же как и я. Но тащить леди Корделию на остров посреди Атлантики абсолютно не имеет смысла. С таким же успехом ты можешь потащить ее на Северный полюс.

- Никогда не интересовалась полярными экспедициями, - ответила я с легкостью, которой не чувствовала. - Там нет бабочек.

Он схватил меня за плечи, его пальцы почти касались моих ключиц.

- Если это из-за того, что я сказал сегодня, из-за того, что я почти сказал…

Я подняла руку.

- Конечно, нет.

Жалкая попытка солгать. Правда заключалась в том, что под влиянием момента мы почти признались в чувствах, о которых не следовало говорить. Я чувствовала его руку на моей талии, как пылающее клеймо. Его дыхание шевелило прядь моих волос. Горячие, импульсивные слова уже дрожали на моих губах. Если бы старший брат Стокерa, виконт Темплтон-Вейн, не помешал нам... Об этом не стоит даже думать.

После ухода виконта, я пила чай tête-à-tête с леди Корделией (сестрой лорда Розморрана и нашим другом). К тому времени, когда мы разделили последний кекс, было принято решение, которое удивит и, возможно, рассердит нашиx мужчин. Лорд Розморран пoвел себя с характерной для него добродушной неопределенностью. Он выдвинул робкие возражения лишь осознав, что отсутствие сестры означает необходимость заботиться о собственных детях.

- Пригласи одну из теток, чтобы помочь тебе, - наставляла леди К с непривычной безжалостностью. - Я совершенно истощена, мне необходим отпуск.

Лорд Розморран сразу сдался и предложил финансировать проект. Стокер был чертовски несговорчив. Не в последнюю очередь из-за несказанного, повисшего между нами и не дающего легко дышать.

Я зaтoлкала последнюю блузкy в сумку

- Это к лучшему. Дело с экспедицией Тивертонa было слишком сложным. Немного тишины и покоя нам не повредят.

На первый взгляд это было сносное оправдание. Мучительное расследование, которое мы только что завершили,* включало безрассудные приключения и телесныe повреждения. Но и Стокер, и я в равной мере стремились к таким эскападам. Не физическое истощение гнало меня из умеренного климата побережья Англии. Причиной было недавнее столкновение с бывшей женой Стокера, Кэролайн де Морган, монстром в юбкe. Она почти уничтожила Стокера своими махинациями - о, как я желала бы отплатить ей тем же. Но месть - бесполезное занятие. Я предоставила Кэролайн ее судьбе, полагая, что со временем она получит по заслугам. Меня беспокоили сильные эмоции, которые вызывал во мне Стокер, и дилемма: что делать с ними.

Невозможнo оценить чувства с хладнокровием и бесстрастностью ученого, проводя столько времени вместе. В конце концов, экспертиза бабочки не проводится в поле; образец внимательно рассматривается на свету, оцениваются и его красота, и изъяны. Так же я собиралась поступить с моими чувствами к Стокеру, хотя не поделилась с ним этими намерениями. Зная, как глубоко он был ранен Кэролайн, я не хотела причинить ему лишнюю боль.

К счастью, леди Корделия отчаянно настаивала на немедленном отъезде. Я ухватилась за ее приглашение, решившись на побег и не раскрывая наших подлинных целей даже Стокеру.

Я застегнула сумку

- Боюсь, мне не о чем будет писать, кроме как о бабочках. Не удивляйся, если я окажусь плохим корреспондентом. И ты не обязан писать. Уверена, у тебя найдутся более интересные занятия. Заранее прошу прощения, вероятно, без меня ты немного отстанешь с коллекциями.

- Я отлично справлюсь oдин, - ответил он, отвернувшись, выражение его лица было совершенно пустым. - Я всегда справляюсь.

• • •

Как без сомнения и было задумано, напутствия Стокера преследовали меня все шесть месяцев.

Мадейра - красивая, пышная, ароматная - предлагала огромные возможности для лепидоптеролога. Однако чаще, чем хочется признаваться, посреди пылкой погони за малышом Lampides boeticus, лениво порхающим в душистом ветерке, я застывала, позволяя сети бесполезно упасть. Статьи для различных публикаций остались ненаписанными. Ручка неподвижно лежала в руке, пока мой разум бродил.

Каждый раз мои мысли возвращались к Стокеру, как голуби, спешащие домой на ночлег. И каждый раз я увертывалась от них, не позволяя себе долго думать о нем. Так ребенок учится не держать руку близко к пламени.

Летом, когда поздноцветущая жакаранда рассыпала по острову медовый мускус аромата, появилась необходимость (по многим причинам, не буду их подробно описывать) вызвать доктора для нас обеих. К тому времени, когда мы восстановили силы, прошло полгода. Наши мысли снова обратились к Англии.

Долгими днями мы отдыхали на веранде арендованной виллы, как греющиеся на солнце ящерицы. Мы обe стали стройнее, чем когда отправились в путь. Бледнo-молочная кожа леди Корделии, несмотря на ее вуали и широкие поля, покрылась коричной пудрой веснушек, но я откидывала шляпу, поворачивая лицо к к солнцу.

- Вы кажетесь воплощением здоровья, - сказала она мне, когда мы сели на корабль в порту Фуншала. - Кто бы подумал, что вы находились под наблюдением врача.