— Не хочу. — Чарли улыбнулась, покачав головой. — Нам и вдвоём неплохо, правда?

Она обняла Олли за талию, положив голову на его грудь, не в силах смотреть ему в глаза.

Олли поцеловал её в макушку.

 — Лучше всего.

 — Не хочу ничего менять, — пробормотала она, вдыхая знакомый, любимый запах Олли.

И он с ней согласился.

Он всегда соглашался.

Чарли

 — Олли, должно быть, вчера очень устал, столько всего полезного сделал. — Бабушка посмотрела в сторону гостиной, где на диване спал Олли. В голубых, всё ещё ясных глазах промелькнуло лукавство.

Мои щёки стали наливаться жаром. Это было крайне неудобно. Зря я надеялась, что Пет не слышала нас.

Я виновато покосилась на неё, поднеся чашку с кофе к лицу.

 — Прости, мы не должны были… Мне жутко стыдно!

 — Ох, прекрати, милая! — отмахнулась Пет. — Вы с Оливером взрослые люди, и я сама когда-то была молодой и влюблённой. — Бабушка задумчиво улыбнулась, покачав головой. — Ты ведь любишь Олли?

Я молча кивнула.

 — Тогда ты должна сказать ему об этом.

 — Думаю, он и так это знает.

 — Уверена? — Пет опустилась на стул напротив. — У Оливера могли возникнуть сомнения в том, что это так.

Я вздохнула, прикрыв глаза.

 — Да, потому что я захотела развестись, я помню. Но я сделала это не потому, что разлюбила его.

Пет похлопала меня по руке, глядя с пониманием.

 — Я знаю, детка. Я никогда не сомневалась, что твои чувства к Оливеру никуда не исчезли, несмотря ни на что.

 — Так что мне делать, ба?

Пет всегда находила нужные слова поддержки, и мне было легко разговаривать с ней. Легче, чем порой с мамой.

 — Поступай так, как велит сердце, милая, — ласково улыбнулась Пет. — Сердце подскажет.

Моё сердце подсказывало, что, прежде чем вообще что-то планировать касательно будущего с Олли, я должна рассказать ему правду. А там…

Я не могла предположить, что будет потом. Всё будет зависеть от его реакции. Только вот я не знала, как мне решиться на это.

 — Доброе утро.

Я повернула голову и встретилась взглядом с Олли. Он стоял на пороге кухни в джинсах и футболке, растрёпанными после сна волосами, в которые я зарывалась ночью, двигаясь на нём…

Кажется, я вновь начала краснеть.

 — Доброе утро. Садись, сейчас будет готов завтрак. Чарли, налей Олли кофе.

Пет поднялась, засуетившись по кухне.

 — Я сам, не надо, — остановил меня Олли, когда я хотела подняться.

Он взял себе кофе и сел за стол.

«Боже мой, стол! Не смей краснеть, Чарли!»

 — Привет, — улыбнувшись мне, прошептал Олли.

 — Привет.

Мне хотелось взять его за руку, а ещё лучше поцеловать. Медленно, пробуя… Сесть к нему на колени, запустить пальцы в эти непослушные пряди и целовать до тех пор, пока дыхание не собьётся.

Я прикусила губу, подозревая, что все мои мысли отразились на лице.

 После завтрака Олли засобирался домой.

 — До встречи, Пет. Спасибо за всё, в особенности за невероятную домашнюю еду, — прощаясь, сказал Олли.

Пет тихонько засмеялась.

 — Тебе спасибо за помощь, дорогой. — Она обняла его, и Олли наклонился, чтобы ей не пришлось тянуться. — Тут тебе всегда рады. В следующий раз я испеку твой любимый кофейный торт.

Он кивнул.

 — Буду ждать с нетерпением.

Простившись с Пет, он вышел из дома, и я последовала за ним.

 — Она всё это подстроила, — сказала я, имея в виду нашу встречу.

Олли усмехнулся, проведя рукой по шее.

 — Да, я догадался — трубы были не в таком плохом состоянии. Но я ничего не имею против.

Он смотрел на меня не сводя глаз, и я видела в них, что он не жалеет о том, что произошло ночью. Если, конечно, я до сих пор могла правильно понимать его без помощи слов.

 — Когда ты вернёшься в Гери? — тише спросил Олли, подступив ближе и взяв меня за руку.

Боже, по мне словно энергетические импульсы прокатились! Я не хотела отпускать его, не хотела расставаться после лет, проведённых порознь, но я не могла уехать сейчас.

 — Через несколько дней. Я должна побыть с Пет.

Он понимающе кивнул.

 — Я буду ждать тебя. Нам надо поговорить.

Я согласилась с ним. Нам и правда многое следовало обсудить. Потом Олли поцеловал меня, прыгнул в машину и уехал, а я вернулась в дом.