Она замолчала, словно опасалась заканчивать предложение. Это было из-за того, что прервало ее отдых, или она сомневалась, что со мной было безопасно видеться? Звонок показывал, что она решила поддерживать связь.

Я держался за четкие и новые воспоминания с ней с того дня.

— И я, — сказал я. И я мог поделиться с ней хоть каплей новостей. — Знаешь… я рассказал папе о тебе. Немного. Но он знает, что ты существуешь.

Рочио снова рассмеялась, но теперь уже нервно.

— И что он сказал?

— Думаю, он понял, что то, что ты — Чемпион, вызывает определенные сложности. Но он уже пригласил тебя на ужин, когда мы будем готовы к этому.

— О, — ее голос был удивленным, но радостным. — Эм, может, это подождет, пока я не смогу внятно говорить не только о пяти процентах своей жизни. Но я рада. Ты мог… Когда у меня будет увольнительная, уверена, мои родители будут рады увидеть тебя, если захочешь. Это, конечно, неловко, но… Мне теперь звать тебя своим парнем?

Я улыбнулся и не мог остановить себя, да и не хотел.

— Ты можешь звать меня, как хочешь. Но так обычно зовут мужчину, с которым много времени проводишь за поцелуями.

— Ладно. Парень, — она вдруг зазвучала смущенно. — У меня такого еще не было, так что я не опытная. И это даже звучит как-то обычно… после всего, да?

— Да, — теплая дрожь пробежала по моей груди, боль без нее и от всех ужасов, которые мы пережили, слилась с симпатией. — Но это работает. Девушка.

Она фыркнула и пробормотала ругательство на испанском.

— Время вышло. Я позвоню на следующей неделе. Обещаю.

Я хотел, чтобы она могла обещать, зная, что ничто не помешает ей его выполнить.

— До следующей недели, — сказал я.

Горько-сладкая боль осталась со мной, пока такси ехало к Ньюарку. Я удерживал это ощущение, эту связь с Рочио, пока мы не подъехали к церкви. Я отдал водителю деньги и привел себя в чувство, выходя на холодный ветер.

Мы впервые собирались после протеста, и в комнате энергия гудела так, как еще не было раньше. Но не вся энергия была веселой.

— Поверить не могу, что история аж на пятнадцатой странице, — говорила девушка у двери.

Я прошел к ней.

— Эй, что происходит?

— Репортер, что брала интервью у Луиса и Тамары, — другая девушка скривилась. — Мы получили лишь небольшую заметку, где звучит, будто мы испорченные гады, желающие особого отношения.

— Что? — я так и не привык проверять газеты простаков — это стоило изменить. — Они не снимали на интервью?

— Ноэми сказала, что видела сюжет в первую ночь, — сказала первая девушка. — Но ужасно короткий. Они не увидели в этом большой проблемы.

Парень рядом с ней нахмурился.

— Видимо, пара сотен недовольных людей — не проблема для такого большого города.

Так наши старания видели другие люди? Но я не пустил разочарование в голос.

— Мы только начали, — сказал я, ловя их взгляды, чтобы они видели, как я верил своим словам. — Мы наберем единомышленников. Мы привлечем больше внимания. Конфед два года шел от обсуждения Разоблачения к его осуществлению. Но мы это получили.

— Да, — первая девушка чуть взбодрилась. — Конечно, все не удастся исправить за один раз.

Я отошел от них, ощущая, что поступил правильно, и поддерживал словами остальных подавленных членов Лиги. Я повернулся и оказался рядом с Луисом.

Он кивнул, руки были в карманах, поза — расслабленной, но немного напряжения было в его широких плечах, хоть он и старался скрыть это. Я так привык смотреть на него издалека, слушать его уверенный голос, звенящий со сцены, что забывал, что наш лидер был не намного старше меня. Я не слышал его возраст, но было сложно представить, что он был сильно старше совершеннолетия.

— Приятно видеть, как ты всех поддерживаешь, Финн, — сказал он.

— Думаю, нужно всех подбодрить, — сказал я, но не знал, что еще сказать парню, что собрал нас. — Я… спасибо, что даешь шанс сделать свой вклад. Я ценю это.

Он улыбнулся.

— Не спеши меня благодарить. Ответственность бывает невыносимой.

— Но я хочу помочь, чем могу, — быстро сказал я, хоть он звучал так, будто шутил. — Невероятно, сколько людей ты вовлек.

— Да, — согласился он, еще улыбаясь, оглядел толпу вокруг нас. Он провел рукой по густым черным волосам. — Знаешь, я и не думал, что группа будет такой большой. У меня много друзей в школе Ньюарка, и было важно видеть, как связи разрываются, когда многих из нас приглушили. Я подумал, что нам понадобится место, чтобы обсудить то, что с нами происходило. В первый раз нас пришло пятеро, а потом слышали другие люди и… — он указал на комнату, полную людей.

— О, — мои глаза невольно расширились. — Ого.

— Кто знал, что идея окажется снежным комом, — сказал он. — Многие нуждались в таком, и я не мог сказать им, что места нет. Мы находили комнаты больше. Мне нравится, что тут так много голосов, и все пытаются понять, как сделать лучше. Но держать все под контролем сложно.

Парень, который следил за прибытием новеньких, закрыл дверь комнаты. Он указал на Луиса, а тот кивнул мне и пошел через толпу на сцену.

— Начнем! — сказал он, слова прогремели в комнате без уязвимости, которую я успел увидеть. В толпе стало тихо, все смотрели на него. — Я знаю, что многие злятся из-за того, как простаки описали наш протест, но не будем забывать, чего мы достигли. Мы заинтересовали людей. Первым делом я хотел придумать план, как сделать так, чтобы Конфед не помешал нам. Если есть предложения, я слушаю.

Я приблизился к сцене, чтобы слышать предложения остальных.

— Думаю, можно менять места встреч, — сказала одна женщина. — Каждый раз другое место, или хотя бы чередовать их. Разгадать просто, если просто следить за этим местом. Конфед уже мог отыскать это место.

— Может, нам нужен способ, как передавать информацию, — сказал Флойд. — Листовки уже раздавать опасно. Может, как-то через интернет?

— Да, пора выбраться в интернет, — сказала Тамара. — Я поговорю с Дэниелом и узнаю, есть ли у него идеи.

Луис назначил нескольких волонтеров выбрать места встречи. Эри запрыгнула на сцену и прошла к нему, ее длинные черные волосы раскачивались, пряди были пурпурными сегодня. Она склонилась и сказала ему что-то на ухо. Он отошел.

— У Эри есть предложение.

Эри подняла руку в воздух с яростной улыбкой, и я понял, что мне не понравятся ее слова.

— Народ Лиги! — завопила она. — Мы нашумели на прошлой неделе, да? Давайте послушаем это!

Люди завопили, и мне пришлось присоединиться, хоть это было странно. Она вдруг решила, что план Тамары был успешным?

— Мы можем сделать выводы из частей, что пошли не так, — продолжила она. — Понятно, что пресса простаков не будет уделять нам нужное внимание. Ладно! Они нам и не нужны. Нам нужно продолжать, пока мы не заполучим внимание Круга — еще протест, но сильнее, и в этот раз сосредоточимся на крупных местах Конфеда. Не дать им отвернуться. Показать им, что с нами нужно считаться.

— Да! — заорал Марк недалеко от меня, последовал хор согласных.

Улыбка Эри стала шире.

— Позже в этом месяце должны прибыть представители организаций магов для конференции с Конфедом. Нужно узнать, когда и куда они уходят, и мы перекроем им путь. Лидеры Конфеда не должны говорить с ними, если не слушают нас.

Мой желудок сжался в комок, шепот одобрения звучал вокруг меня. Она говорила о конференции, из-за которой папа нервничал последние несколько недель, которую он организовывал. Он говорил, что у него уже были проблемы с правительством простаков из-за некоторых представителей. Как они отреагируют, если все охватит хаос?

Было проще говорить сегодня, по сравнению с первым разом.

— Международные отношения — опасная тема для Конфеда, — сказал я громко. — Есть другие способы привлечь внимание Круга.

— Раз это больная тема для Конфеда, нам и нужно напасть на конференцию, — сказала Эри, глядя на меня с презрением. — Круг не заметит, пока не возникнут последствия, что они не могут игнорировать.

— Соглашусь с Эри, — сказала Тамара у сцены. — Конференция будет скоро. Другого шанса не будет.

И я ощутил вес взглядов на себе. Я направил людей до этого. Они ждали мое мнение, чтобы понять, направлю ли я их снова.

Мог ли я ответить?

Если бы я забыл, кем я был, и кем я считал Эри, я не мог отрицать, что согласился бы с Тамарой. Нарушение конференции заставит Круг и другие важные лица Конфеда заметить нас. Когда представители организаций магов из других стран услышат, как мы хотим сохранить магию, они могут повлиять на Конфед.

Если бы отец не был вовлечен, я бы мешкал? Нет. Я знал это, и правда наполнила рот горечью.

Я не хотел идти против родителей, но Луис тоже не думал, что окажется во главе такой группы. Он остался, потому что люди нуждались в этом. Может, и в этом протесте мы нуждались.

Я был ни за, ни против. Я отдал книгу простачке, сидел на ступенях у колледжа, опустив шапку на глаза. Но это были пустяки. Я хотел выступить… и папа был частью системы, против которой мы выступали.

Мое горло сдавило, но я заставил себя говорить громче, чем гремел пульс.

— Знаете, что? Вы правы. Нужно напасть на эту конференцию.

— Есть возражения? — крикнул Луис. Никто не говорил, и он улыбнулся. — Похоже, мы выбрали следующую цель. Все, кто хочет продумывать план, подходите к Эри справа от сцены.

С тяжелыми ногами, но поднятой головой я пошел планировать величайшее поражение в карьере отца.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Рочио

Тонкий слой снега покрывал крышу, на которой я сидела — этого хватало, чтобы холод начал проникать сквозь подошву. Джослин рядом со мной дышала на сжатые чашей ладони, чтобы согреть лицо. Мы следили за каменным зданием, пока ждали бури, уже несколько часов.

Одна из мишеней была внутри. Судя по данным, другая должна была присоединиться к нему ночью. Она была, как думали старшие офицеры, в ответе за появление нескольких чудищ, что пробили путь в одно из зданий правительства несколько дней назад.