Ренан удовлетворенно рассмеялся.

— Неужели вы думаете, что я не знаю, кто убил священника? Для меня не секрет, что ваш дядя приложил к этому руку, точнее обе руки. Но культеры всегда готовы жизнь отдать за правое дело и служение Ордену, что в прочем, одно и тоже. Однако я могу простить сусейну Веласкеру его небольшую оплошность, возникшую с Онитером, ведь он раскрыл опасного преступника, то есть, вас.

От слов ледового мага у меня волосы встали дыбом. Теперь я окончательно уверилась, что маг, сидящий передо мной, и Ренан, которого я знаю, два разных человека. Мой Профессор Айс никогда бы не отнесся так легкомысленно в смерти своего работника. А этот, другой ледовый маг, Великий инквизитор, с поразительной легкостью жертвовал служителями неизвестного мне Ордена.

— Что вы скажете жене культера Онитера? — почему-то этот вопрос был важен для меня.

— Ну как что? Конечно же, она будет думать, что её супруг скончался, как герой, во славу Ордена. Я даже буду настолько любезен, что скрою от неё и её сопливых детишек тот прискорбный факт, что Онитер сдох, как бесполезный для общества элемент. Но что поделать, такова жизнь. Когда магия в артефакте заканчивается, его выбрасывают на помойку, а не пытаются реанимировать. Онитер был маленькой шестерёнкой в механизме Ордена, эта деталь износилась, и мы найдём ей замену. Что касается вашего дяди, то хитрый лис понял, что в этот раз ему удалось избежать виселицы. Но чтобы и далее пребывать в добром здравии, ему придётся верой и правдой служить Ордену, ибо он у меня на крючке.

У меня не осталось сомнений, что Великий инквизитор схож с Ренаном лишь внешне. А еще я с горечью осознала, что этому беспринципному эгоисту дорог только он сам и его проклятый таинственный Орден. Великий инквизитор без сомнения и жалости пожертвует, а также воспользуется в своих целях каждым человеком, что встретится на его пути.

— Но мы заболтались. Хочу сообщить, что скоро над вами состоится суд, формальный, как вы понимаете. Ваша участь давно предрешена. Но есть один вопрос, который меня интересует, — Великий инквизитор ненадолго замолчал, а затем спросил, — откуда вы знаете моё имя? Эта информация секретная. Вы не могли о ней знать, живя в своей глуши. Даже в столице моё имя никому не известно.

Что я могла ему ответить? Я и сама не знала, но решила ответить вопросом на вопрос.

— Отвечу, если вы скажете, во главе какого Ордена стоите?

Великий инквизитор неприятно рассмеялся.

— В каком подвале вас держали? Вы, вообще, откуда взялись? Настоящая невежа и дикарка! Любой житель Нейлианда знает это. После того, как эмпаты пытались захватить власть в Нейлианде, а СБИ проморгало эту угрозу, возникла необходимость в реформации сего главного, но несостоятельного силового органа. Так родился Орден абсолютной истины.

Я в ужасе уставилась на Великого инквизитора. Теперь понятно, почему эмпатов объявили преступниками, а магию называют проклятой. «Братство разрушителей» победило. Эта новость вызвала во мне волну злости. Если до объяснения Великого инквизитора я еще размышляла над тем, чтобы ответить правду, то сейчас его слова всё переменили. Выходит, тысячи эмпатов зря пожертвовали своими жизнями и магией.

— Вы никогда не узнаете, откуда мне известно ваше имя, ледовый маг Ренан д'Айсвиль, Профессор Айс, — ядовито и зло рассмеялась я.

Я могла поклясться, что Великий инквизитор вздрогнул. Но он быстро взял себя в руки.

— Думаю, что пятидневное ожидание — непозволительная роскошь для вас и бесполезная трата времени для Ордена. Вы взойдёте на костёр завтра, — прошипел Великий инквизитор.

— Не забудьте закрыть за собой дверь. Я хочу отдохнуть, — бросила ему напоследок.

Не дожидаясь, когда Великий инквизитор уйдёт, я отвернулась и устало закрыла глаза. Ну и хорошо. Завтра мои мучения завершатся.

***

Дом Острикса находился в самой густой и непролазной чащобе Денеспинского леса.

— Дома еще не видно, но я уже чувствую запах курительной смеси из вонючки болотной и грибов, — Арманд втянул носом исходящий неприятный приторно-землистый аромат.

— Как он может курить такую гадость? — скривился Ренан.

— Только не вздумай это ему высказать, — предупредил некромант, — а то уйдём ни с чем.

Полянка с домом обнаружилась внезапно. Дверь была открыта. Молодые люди вошли в прихожую.

— Зачем пожаловали? — голос хозяина дружелюбием не отличался, как и взгляд, которым одарил гостей некромант.

— Достопочтимый Острикс из Денеспина, мы просим тебя уделить нам время для беседы, — нараспев произнёс Арманд.

— Говори уже, только без твоих вычурных слов, — проворчал достопочтенный Острикс из Денеспина, — что принесло ко мне родственника императора и начальника особого управления?

— Вижу, ты хорошо осведомлён, Острикс.

— Я в лесу живу, а не на конце мироздания, — ворчал некромант, — что вам нужно?

— Некоторое время назад к вам обратились двое магов. Они просили заточить в артефакт дестроерра, — начал говорить Ренан, — вам знакомы личности заказчиков?

— Одного я точно знаю, хоть он и пытался скрывать лицо. Это был Октопус — бывший СБИст и бывший арестант.

— Он говорил вам, для чего ему нужен дестроерр?

— Мальчик мой, я в принципе знаю, для чего нужны дестроерры. Основная причина — месть. А Октопус буквально изрыгал ядовитую слюну. Кто-то сильно ему насолил.

— И вы не спрашивали его, кому он решил отомстить?

— Мне не интересно.

— А где искать Октопуса ты, часом, не знаешь? — спросил Арманд.

— Догадываюсь.

— Поделись с нами своими соображениями.

— А что мне за это будет? — нагло спросил Острикс.

— А за это мы не расскажем, что Острикс из Денеспина не так стар, как кажется, и под именем Тадеуша Борски он промышляет торговлей запрещенных курительных смесей, — вежливо и холодно улыбнулся Ренан.

Острикс перестал улыбаться.

— Не понимаю, о чем вы, — огрызнулся конрабандист-некромант.

— Не смотрите на меня волком, Острикс-Тадеуш. Я знаю, что вы талантливый некромант, но кроме этого вы не брезгуете контрабандой, на которой в своё время попались. Под двойной личиной вы живете почти тридцать лет, что очень удобно. Все знают вас как сумасшедшего старого некроманта. А когда возникает необходимость, на его месте оказывается Тадеуш. Но я могу забыть о вашем секрете, если вы поделитесь информацией.

— Проклятые ищейки, чтоб вам пусто было. Что вы хотите? — процедил Тадеуш.

— Где скрывается Октопус?

— Недавно я случайно встретил его в Розанне, — выплюнул Острикс.

***

Майя в тревоге смотрела на Каролину. Чернота опасно подбиралась к сердцу девушки.

— Где же ты, Арманд? — Майя смотрела то в окно, то на бесчувственную подругу.

Целительница вышла в коридор и услышала голоса.

— Арманд, скорее. Что-то происходит! — встревожено крикнула Майя.

Некромант и Ренан ворвались в комнату и подбежали к кровати.

Губы Каролины полностью почернели, от глазниц по лицу поползли черные нити. Сердце девушки стучало еще реже, чем раньше. Руки её были холоднее льда.

— Что происходит, Арманд? — встревожился ледовый маг.

— Кризис. Либо Каролина придёт в себя, либо умрет. Майя, следи за пальцами Каролины. Помнишь, как только они начнут белеть, необходимо дать противоядие.

Ренан схватил Каролину за руку, прижал её к своему лбу и жарко шептал.

— Возвращайся ко мне, малышка с фонтана, я жду тебя! Возвращайся!

***

Суд действительно был формальным. По сути, мне просто зачитали приговор, а сейчас везли на место казни. Меня спалят на костре.

Я взошла на эшафот. Палач крепко привязал меня к столбу. Сухой хворост и ветки уже обложили вокруг места, где я расстанусь с жизнью.

Великий инквизитор поднялся на небольшое возвышение и поднял руку, заставляя толпу мгновенно умолкнуть.

— Эта женщина совершила тяжкое преступление. Она — эмпат, — громко сказал он.

Толпа в ужасе отшатнулась от эшафота. Рокот голосов вновь умело прервал глава Ордена.

— Кроме этого страшного греха, она повинна в убийстве культера Онитера, покушении на сусейна Октопуса. Она опозорила и осквернила свой род одним своим появлением на свет. За эти многочисленные грехи она приговаривается к смерти через сожжение! Очистительный огонь да смоет скверну!

Толпа восторженно орала. Великий инквизитор бросил взгляд в мою сторону.

— Прощай, сусина Каролина, — и сам зажег факел.

Пламя вспыхнуло ярко и быстро охватило весь хворост. Я слышала, как трещат ветки, как восторженно и радостно гудит толпа. Огонь подбирался ко мне всё ближе и ближе, уже лизал пятки и подол одежды смертника. А когда пламя коснулось ног, я пронзительно закричала, подняв глаза к чистому голубому небу.

***

— Её пальцы побелели, Арманд!

— Вижу, моя хорошая. Давай противоядие.

***

Я истово желала покинуть это место. Из моих глаз и груди вырвался чистый солнечный свет, ослепляя меня, палача, Великого инквизитора, толпу, что собралась поглазеть на казнь. Свет заливал всё вокруг, бил из меня непереставая. А мне казалось, что вместе с этим солнечным сиянием и я сама освобождаюсь, рвусь туда, где слышу любимый голос: «Возвращайся ко мне, малышка с фонтана, я жду тебя! Возвращайся!»

***

Каролина дёрнулась и открыла глаза. Спазм скрутил всё её тело. Девушку вырвало. Из неё выходила густая, черная жижа. Одновременно с этим, тело бил озноб, сердце бешено колотилось, прошиб пот. Каролина обессилено откинулась на подушку и посмотрела на людей, сгруздившися около кровати.

— Я поздравляю вас, сьерра Каролина. Вы преодолели оковы некрологического сна, — произнёс Арманд.

Майя с радостным криком бросилась на шею подруги, а Каролина не могла отвести глаз от Ренана, который продолжал крепко сжимать её руку.