Глава 60. Путь к свету

Ренан приблизился к кровати, на которой лежала Каролина. На девушку было страшно смотреть: каждый кровеносный сосуд под мертвенно-бледной кожей был заполнен чернотой, создавая страшный мраморный узор. Каролина едва дышала.

— Положительных изменений никаких? — глухо спросил Профессор Айс у Майи, сидящей в кресле рядом с кроватью.

— Нет. Я не знаю, что мне делать, как помочь ей? Арманд сказал, что новая порция его яда убьёт её. Но если чернота дойдет до сердца…

— Она умрет в любом случае, — закончил ледовый маг речь целительницы.

— Мои снадобья действуют слабо, но они сдерживают яд, не дают ему добраться до её сердца.

— Благодарю вас, Майя. Вы целыми сутками сидите возле Каролины. А я даже не знаю, что еще я могу сделать. Кажется, что все мои действия не приносят результатов.

— Из некрологического сна она может выйти только сама, — произнёс вошедший в комнату некромант.

— Этот проклятый сон, — прорычал Ренан, сжав кулаки, а затем умолк, пораженный внезапной догадкой, — сон. Как я сразу не додумался! Я могу, как сновидец, соединиться с ней и вытащить из этого состояния. Мне стоит лишь найти её!

— Нет, Ренан, это опасно. Ты не знаешь природы этого сна. То, что она там видит, кажется ей реальным. Если ты попытаешься насильно вытащить её оттуда, я гарантирую, что к нам Каролина вернётся полоумной. Да и ты можешь тронуться умом.

— Неужели ты не понимаешь, что я чувствую себя беспомощным, глядя, как она с каждым днём угасает. Все наши зацепки, кроме этого чокнутого некроманта, разлетелись. Шот'Лак погиб, Октопус скрылся. Доставь меня к этому Остриксу из Денеспина. Хоть на нём зло сгоню, — в глазах Ренана полыхал яростный огонь.

— К нему мы отправимся вместе. Острикс, хоть и старый хрыч, но сил у него хватит, чтобы утереть нос десятке магов.

— Сейчас ты недооцениваешь особое управление. Я знаю об этом некроманте кое-что интересное.

— Просто поверь. Острикс отнесется к твоим вопросам более благосклонно, если с тобой будет тот человек, которого он знает лично.

— Тогда нам не стоит медлить, — решительно сказал Ренан.

— Хорошо. Но мы пойдем только вдвоём. Острикс терпеть не может имперские силовые структуры.

***

Портал открылся на окраине Денеспинского леса, двое мужчин ступили на промерзшую землю.

— Если мы хотим, чтобы Острикс ответил на наши вопросы, придется соблюдать «законы вежливости». Знаешь, о чем я говорю? — спросил Арманд у своего спутника.

— Не стоит меня недооценивать, — быстрая улыбка мелькнула на губах Ренана, — О «законах вежливости» я узнал еще в академии благодаря тебе.

— Что поделать, — пожал плечами Арманд, — некроманты большие собственники и крайне щепетильно относятся к тому, что считают своим. А я уверен, что Острикс присвоил себе часть леса, если не весь лес. Значит, напичкал его ловушками для не прошеных гостей. Учитывая старческую придурковатость, Острикс способен на многое. И что-то мне подсказывает — старый некромантский пень уже осведомлён о нашем появлении. Потому, нам остается только ждать. Мы же не хотим нарушить «законы вежливости». Нам ведь надо вернуться назад, при этом желательно живыми. Мы, некроманты, знаешь ли, очень сильно нервничаем, если нашу собственность портят внезапным вторжением.

— О! Об этом можешь мне не рассказывать. Как-то нам довелось арестовать одного некроманта. Этот ненормальный посчитал своей собственностью кладбище. Прикрываясь вашими «законами вежливости», он закрыл для доступа цвынтарь в Меланике. Сам понимаешь, местным жителям это пришлось не по нраву, а выселить его с погоста, они не смогли. За доступ к кладбищу между местным населением и некромантом развернулись полноценные военные действия. Тогда пришлось вмешаться особому управлению. Виданное ли это дело, когда на тебя с явными дурными намерениями и внезапно отросшей острой челюстью кидается твой собственный умерший дедушка, которого ты пришел оплакать. Люди не оценили, что некромант использует их умерших родственников, чтобы отстоять свою так называемую собственность.

Арманд фыркнул в ответ на эту историю.

— Как человек, я вполне могу понять возмущение жителей Меланики, но как некромант….

Молодые люди переглянулись и рассмеялись.

— Чего орёте? Не видите, я спать лёг? — раздался голос.

— Острикс, ты что ли? — Арманд зорко всматривался в лесную чащу.

— А кого ты ожидал здесь увидеть, обнаженную деву верхом на медведе? — невидимый собеседник Арманда был той еще язвой, — за каким умертвием тебя сюда принесло?

— Острикс, нам необходимо задать тебе несколько вопросов, мы не отнимем много времени. Позволь нам пройти.

— Ох уж эта молодежь, не дают старику покоя. Ладно, зомби с вами, проходите, только с тропы не сворачивайте, а то сами виноваты будете, если доберётесь ко мне по частям, — буркнул голос, а впереди загорелся красный огонёк.

Ледовый маг и некромант двинулись во владения Острикса из Денеспина.

***

Меня впервые в жизни пытали. Для начала, дознаватели-палачи, они же служители Ордена, бросили меня в узкую камеру без воды и еды, оставили в кромешной тьме на несколько суток. А затем, когда глаза привыкли к мраку, с помощью артефактов три дня мучили ярким светом, не давая уснуть. После этого настала очередь стихийной магии. И если с предыдущими пытками я как-то справилась, то последующие просто лишили меня воли и сил. Кажется, я никогда в жизни столько не кричала. Меня оставляли без воздуха, затем, наоборот, выхолаживали камеру пронзительным ветром, окунали в холодную воду, ошпаривали кипятком, засыпали землей на сутки, придавливая сверху камнями, потом нагревали стены и пол камеры. Я обожгла себе ступни и ладони. Сколько это длилось? Я не знаю, но повторялся этот ужас бесконечно много раз.

Я всё-таки не выдержала и воззвала к единственному человеку, который мог мне помочь. Мог, но вряд ли желал так поступать. Ледовый маг присутствовал на всех пытках, бесстрастно наблюдая за моими мучениями. И лишь когда я произнесла его имя, истязания остановились.

На несколько дней меня оставили в одиночестве. Я слегка оправилась от пережитого ужаса. Мне даже залечили самые серьёзные раны, дали нормальной еды и сменную одежду, пусть не новую, но зато чистую. Даже помыться разрешили. Впервые за это время мне удалось немного поспать, забыться тревожным сном. А затем пришел он.

— Как вы находите своё временное и последнее пристанище? — от звуков этого голоса мне хотелось выть и рвать на себе волосы. Ибо был он светским, с небольшой долей насмешки. Я до сих пор не могла прийти в себя, привыкнуть к тому, что мой любимый маг, каждый день приходит в мою темницу, садится на стул в центре комнаты и наблюдает за моими страданиями, либо говорит со мной по-светски отстранённо, как с незнакомым человеком. К тому же, я поняла, что Ренан является моим главным обвинителем и судьёй в одном лице. И хоть я провела в темнице уже много дней, но не смогла смириться с таким положением дел. Он ведь намерен отдать меня в руки палача.

Я, поджав ноги, сидела на соломенном тюфяке, служившем мне постелью. А в кресле, стоящем сейчас в центре моей камеры, сидел Ренан. Нет, Великий инквизитор. Он совершенно не узнавал меня, впрочем, подозреваю, что в этом бредовом мире, где я очутилась благодаря магическому артефакту, ледовый маг вообще мог меня не знать.

— Что же вы молчите? — глаза Профессора Айс холодно блеснули, — неужели язык проглотили? Или не желаете меня видеть?

Что мне следовало ему ответить? Рассказать, что я вообще не знаю, как здесь оказалась? Вряд ли ледовый маг адекватно воспримет информацию подобного рода. Попытаться перетянуть его на свою сторону? Чтобы он помог мне сбежать? Но куда я денусь отсюда? Мне необходимо как-то выбраться, оказаться дома. Самая большая для меня пытка состояла в том, что, несмотря на весь абсурд данной ситуации, я не могла отказаться от коротких встреч с ледовым магом. Каждый день я ждала его, намеревалась всё ему рассказать, а когда он приходил, молчала, будто в рот воды набрала.

— Знаете, ваше однообразное молчание меня утомило. Собственно, скоро мои неудобства завершатся. Я пришел сообщить, что через пять дней вас казнят. В Нейлианде нет места ни для проклятой магии, ни для её носителей.

И вновь в моей темнице воцарилось молчание. А я переваривала услышанную информацию. Я в Нейлианде. Возможно, мне и бежать-то некуда.

— Ну что ж, раз вам больше нравиться играть в молчанку, думаю, и в одиночестве вам не будет скучно, — Ренан поднялся со стула.

— Погодите! Почему моя магия проклята? — спросила я и подалась вперед.

Профессор Айс быстро обернулся и посмотрел прямо в глаза. У меня сложилось ощущение, что он давно ждал, когда я задам вопрос, да и вообще пойду на контакт. Ледовый маг вновь расположился на стуле.

— Вы поистине странный человек, то молчите, то вдруг задаете такие нелепые вопросы. Ответ является единственным, что вы хотите узнать? Вас не интересует, какой смертью вы умрете? — ледовый маг не сводил с меня внимательного взгляда.

— Я даже не знаю, какой магией обладаю, — и сейчас я не лукавила. По сути, мне даже было неизвестно, является ли Ренан боевым магом водной стихии.

— Вы обладаете редкой проклятой эмпатической магией. Вам объяснить причину, по которой ваш дьявольский дар смертелен для его обладателя?

— Да.

— Ну, так даже неинтересно. Вас что же, ничему не учили? Любой житель Нейлианда знает, что эмпаты совершили государственный переворот, и практически разрушили Трискелион, вызвав эмпатический, а по-другому ментальный, взрыв. И всё ради власти. А вы, судя по объяснениям вашего дяди, обладаете активной формой проклятой магии. Как Великий инквизитор, я не могу оставить вас в живых, вы слишком опасны.

— Но он врёт! Я не убивала культера Онитера. Он сам задушил его! И Октопуса я тоже просто оттолкнула.