— Эти грешники не упоминали, когда приобрели столь страшный вид?

— Не знаю… — пожала я плечами. — Но как я поняла из их обмолвок, это произошло не так давно, и с той поры они занялись поисками дарка. В результате нашли меня…

— Оборотни с внешностью дракона и дарк… — протянул инквизитор. — Когда эти двое находятся на расстоянии от вас, то их нынешняя внешность ужасает, но когда они приближаются к вам, то приобретают прежний облик. Все так, как и написано в старых книгах. Это было бы интересно, если б не показывало, к чему приводит отступление человека от пути истинного.

Я в ответ лишь покачала головой, но отец Николас не нуждался в моем мнении по этому вопросу, и продолжал:

— Если вы говорите мне правду, то тут все просто: эти двое заигрались в драконье колдовство, и несколько перегнули палку, в результате чего у них не получается вновь перекинуться в человека. Можно сказать, перед нами хрестоматийный случай печальных последствий недостаточно умелого обращения с черной магией. Я не очень хорошо разбираюсь в этом вопросе, но, насколько мне известно, иногда последствия подобных колдовских ошибок в применении драконьей магии можно снять только при помощи драконов. Ну, а для того, чтоб вести переговоры с этими богомерзкими тварями — тут и нужен дарк… Драконы, эти крылатые твари, они отличаются редкой жадностью, и, несмотря на свою крайнюю нелюбовь к людям, за хорошее вознаграждение согласятся помочь даже своим врагам. Похоже, мы сейчас имеем дело как раз с одним из таких случаев. Я не ошибся?

— Наверное, так оно и есть… — очень надеюсь, что мой голос прозвучал достаточно искренне.

— Свою свободную волю эти двое добровольно подчинили тьме. В ней они и сгинут, увы.

— Ничего не имею против!.. — искренне вырвалось у Патрика.

— Безбожные существа, что с них взять… — подосадовал отец Николас. Не знаю, что подумал Патрик, услышав эти слова, но у меня создалось впечатление, что под это определение попадаю и я.

— У меня создалось такое впечатление, будто вы в чем-то подозреваете мою жену… — нахмурился Патрик.

— Буду честен… — вздохнул отец Николас. — Я еще точно не определился, хотя к этим грешникам и вашей супруге нельзя подходить с одинаковой мерой. Известно, что без греха человека нет, и потому раскаяние и покаяние необходимы в жизни, а иначе, как говорится, все дозволено, что мы в данном случае и наблюдаем.

Какое-то время инквизитор молчал, я тоже помалкивала, но было ясно, что к этому человеку мне следует относиться со всей осторожностью. Кажется, он не менее опасен, чем герцог и колдун. Не знаю, какие мысли бродили в голове у этого человека, но чуть позже он заговорил вновь.

— И давно вам было известно о своих гм… скрытых талантах?

— Да я о них ранее вообще представления не имела!

— Как они сумели вас отыскать? Считалось, что дарки исчезли с лица земли едва ли не вместе с драконами.

— Похоже, никуда они не пропали… — устало произнесла я. — Просто люди живут, и не знают о своих э-э… необычных способностях. Надо только хорошо поискать (а именно этим и занимались те двое) — тогда при большом желании и должной настойчивости еще можно отыскать дарка, хотя это непросто…

— Можно подробнее?.. — поинтересовался инквизитор.

— Как именно эти двое искали дарка — на этот вопрос у меня нет ответа. Если это вам так интересно, то детали нужно спросить у той парочки, что сейчас сидит у огня, только вот от них вы вряд ли дождетесь правды. Могу сказать одно: как я поняла из обрывков разговоров, тех людей, кто может общаться с драконами, осталось совсем немного, а поиски таких… уникумов занимают немало времени. Именно потому герцог и пошел на такой риск — украсть меня из дома супруга, ведь поиски кого-то еще могли затянуться на неопределенный срок, а его у этой парочки времени на подобное просто не было.

— Да, Святая инквизиция не сумела в свое время полностью выкорчевать все дурные корни… — сделал вывод отец Николас. — Что ж, впредь это будет нам наукой.

Хм, тут и без долгих пояснений понятно, что к дурным корням меня можно отнести напрямую. Да уж, невесело…

— К чему все эти вопросы?.. — не выдержал Патрик.

— У меня нет ответов на многое, и потому ваша супруга должна кое-что прояснить. Я понимаю, что вы сын герцога, но, тем не менее, попрошу вас не вмешиваться в мой разговор с вашей супругой.

— На мой взгляд, это не разговор, а допрос.

— Считайте, как вам будет угодно, но попрошу вас мне не мешать — я занимаюсь тем нелегким трудом, который возложила на меня наша мать-церковь, и не выношу, когда мне мешают.

— Лучше бы Святая инквизиция разобралась с невесткой графа Ларес, которая воспользовалась темным артефактом для того, чтоб вывести мою жену из дома, прямо в лапы к похитителям!.. — возмущению Патрика не было предела. — Думаете, та молодая особа сама пошла на такое? Как бы ни так: всем известно, что граф Ларес, отец ее мужа, сторонник герцога Малк, и явно замешен во всей этой истории!

— Не сомневайтесь — Святая инквизиция уже начала расследование по этому делу… — отозвался отец Николас. — Не знаю, сумеет ли доказать свою непричастность граф Ларес, во всяком случае, для этого ему придется хорошенько постараться. Зато его невестке наверняка придется несколько лет провести в отдаленном монастыре, очищая душу покаянными молитвами — в этом у меня нет ни малейших сомнений. Надеюсь, несколько лет строгого поста и воздержания наставят ее на путь истинный.

Что ж, все ясно: граф Ларес, скорей сего, все же сумеет откупиться, выплатив инквизиции (а заодно и короне) кругленькую сумму, а вот прелестную Тарилу никто защищать не рвется: она, конечно, очаровательна, но в семействе Ларес появилась не так давно, и в случае чего от нее всегда можно откреститься — мол, склонности и пристрастия этой юной особы нам пока что неизвестны, и если она оказалась вовлеченной в какую-то неприятную историю, то мы очень и очень разочарованы. Более того — как бы семейка мужа не представила свою новую родственницу главной обвиняемой. Конечно, девицу жалко, но тут уж ничего не поделаешь — кому-то надо ответить за случившееся! Что ж, Тарила, ты сама во многом виновата — не надо было соглашаться на всякие подозрительные предложения, пусть они даже прозвучали из уст твоего нового родственника. Ты уже большая девочка, и с самого начала должна была хорошо понимать, чем может закончиться выполнение столь странного поручения.

— Если я правильно понял, то за золото драконы вернут этим двоим их прежний облик?.. — инквизитор и не думал прекращать свои расспросы.

— Да.

— И вы не стали возражать, и решили помочь?

— А что я могла сделать? Взывать к их совести? Извините, но когда какой-то человек внезапно приобретает жутковатые черты дракона, и он понимает, что может остаться таким до конца своих дней… Сомневаюсь, что в этом случае подействуют уговоры.

— Вы недооцениваете слово Божье… — заметил инквизитор.

— Вот и воздействуйте на них увещеваниями и проповедями, а у меня это не получилось!.. — почти что огрызнулась я.

— Откуда у них золото?.. — этот вопрос настолько интересовал отца Николаса, что он даже оставил без ответа мой выпад.

— Как я поняла, это какой-то старый клад, или вроде того… — пожала я плечами. — Поинтересуйтесь об этом у колдуна.

— Кстати, что вы знаете об этом человеке?

Разговор с инквизитором был долгим. Он, можно сказать, вцепился в меня, как клещ, выспрашивая интересующие его подробности. Надо признать, что мне пришлось нелегко, но хочется надеяться, что я не совершила уж очень больших ляпов. А еще я дождаться не могла, когда у отца Николаса закончатся вопросы. Инквизитор замолк лишь тогда, когда мое терпение было уже на исходе.

— Думаю, что вы не сказали мне всей правды, и многое утаили… — сделал вывод инквизитор. — Но с этим мы разберемся позже — надеюсь, что вы хотя бы не солгали мне в главном.

— Что вы намерены делать?.. — спросил Патрик.

— Исполнять свой долг… — пожал плечами инквизитор.

Да уж, весьма многозначительное заявление. Я уже поняла, что отец Николас будет ждать того момента, когда увидит золото, а потом… Мне трудно судить, как он тогда поступит, но ясно — инквизитор сделает все, чтоб не позволить хоть кому-то забрать сокровища. Что ж, пусть прикидывает, что тут можно сделать, но драконам он не соперник. Лично мне хочется только одного, чтоб не трогали нас с Патриком.

Медленно текло время, заняться было нечем. Правда, трое охранников, в отличие от нас, были заняты делом — как видно, Хаиб каким-то образом сумел пригнать сюда небольшого кабанчика, так что слуги герцога уже успели его заколоть, снять шкуру, разделать, и теперь готовили мясо на костре. Вокруг стоял умопомрачительный запах готовящегося на огне мяса, дым отгонял комаров, светило солнце, и не хотелось думать ни о чем плохом. А еще я заметила, что охранники сейчас не очень-то беспокоились о том, что их заметят посторонние — как видно колдун был уверен в том, что стену невидимости, которую он поставил, не пробьет никто.

Днем к нам подошел Хаиб, и, не обращая внимания на нас с Патриком, обратился к отцу Николасу:

— Сюда подходят люди, причем их то ли семь, то ли восемь человек. Как я понимаю, это те, кто прибыл с вами, и среди них наверняка несколько человек из той деревни, где вы остановились. Так вот, начинайте выполнять то обещание, что вы нам дали — идите к ним, и скажите, чтоб убирались отсюда как можно дальше, и чтоб никого из них тут и близко не было. Свидетели нам не нужны.

— Хорошо… — поднялся на ноги инквизитор. — Я, разумеется, сделаю все возможное, но…

— Никаких «но»! Главное — помалкивайте о том, что происходит здесь. И вот еще что — с вами пойдет один из наших охранников. Он запомнит все, что вы скажете своим людям, и потом передаст нам, так что советую придерживаться тех обещаний, что вы нам уже дали. И не советую попытаться обвести вокруг пальца охранника — я буду видеть и слышать все, о чем у вас пойдет речь.