Глава 8

До озера с темной водой мы добрались только ближе к вечеру. Пожалуй, тот десяток верст, что отделяли озеро от водопада, можно было бы пройти куда быстрее, если б дорога так не петляла по склонам гор. К тому же в узком ущелье путь оказался перегорожен небольшим завалом из камней — мы, конечно, смогли бы по нему пробраться, а вот нашей лошади там было никак не пройти. Пришлось расчищать дорогу, и это заняло у нас немало времени.

Впрочем, мы могли задержаться в ущелье куда дольше, если бы Патрик, прикинув, что нам с такой грудой камней еще долго не разобраться, не решил действовать по-своему. Для начала он попросил меня отойти подальше и придерживать лошадь: как он сказал — мол, надоело мне тут ковыряться, надо придумать что-то другое. Как и следовало ожидать, стоило мне отойти от Патрика, как он вновь превратился в страшноватое существо, очень смахивающее на дракона, а когда молодой человек скинул с себя куртку и рубашку (мол, они будут мне мешать в работе!), то я хорошо рассмотрела его тело, покрытое зеленоватой чешуей. А еще в глаза бросался небольшой костяной гребень на спине, идущий вдоль позвоночника…

Конечно, к этому времени я уже несколько привыкла к измененному виду Патрика, но, тем не менее, надо признать: то, что сейчас находилось перед моими глазами — это более чем неприятное зрелище, если не сказать хуже! Не приведи того Светлые Боги, если Патрика в таком виде увидит кто-то посторонний, а уж когда о том, кем сейчас стал Патрик, узнает инквизиция — вот тогда настанет самый настоящий крах! Что ни говори, но король нашей страны приходится Патрику родным дядей, и в том случае, если эту неприятную историю умело подать (а у герцога Малк наверняка уже все подготовлено к подобному развитию событий), то, без сомнений, можно поднять такую бурю, которая сметет с престола нынешнюю царственную династию. Ну, а первым претендентом на освободившийся трон стоит герцог Малк, чтоб его!..

Следует сказать еще об одном: одновременно с тем, как Патрик превращается в жутковатое существо, у него появляются новые силы, причем в довольно-таки немалом количестве. Вот и сейчас молодой человек принялся расшвыривать камни с дороги, причем проделывал это с такой мощью, что булыжники и валуны (причем некоторые из них были немалой величины) просто-таки разлетались по сторонам. За сравнительно небольшое время Патрик сумел расчистить неширокий проход среди завала, достаточный, чтоб по нему могла пройти лошадь.

— Лихо!.. — оценил Вафан результат трудов Патрика, когда мы миновали завал. — Во силища у тебя! Жаль, я тебе помочь не мог — моими лапами много не накидаешь. Зато пока ты камни кидал, я пару фазанов успел добыть, так что без ужина не останемся!

Верно — пока Патрик расчищал дорогу, Вафан умудрился камнями подбить пару каких-то птиц. Глаз у нашего волколака оказался зорким, рука — меткой, да и ловкости хватало. Похоже, на сегодняшний день голод нам не грозит, и это радует.

— Ничего, ты в другом деле силен, охотник из тебя — просто загляденье… — Патрик присел на большой валун, тяжело дыша, а затем взгляд его страшноватых красно-зеленых глаз устремился на меня. — Что скажешь, дорогая супруга? Жутко я выгляжу без одежды?

— Хорошего, конечно, мало… — я подошла к Патрику, держа в руках его куртку и рубашку. Н-да, скажи я сейчас этому уставшему парню, что он, и верно, производит жутковатое впечатление, так Патрик окончательно упадет духом, хотя и сам прекрасно понимает, что сейчас на него, как говорится, без слез не взглянешь. В таких случаях человеку надо говорить или нечто ободряющее, или же просто постараться хоть немного отвлечь беднягу от тяжелых мыслей. — Не расстраивайся: мы для того и отправились невесть куда, чтоб вернуть все то, что у тебя было раньше.

Буркнув что-то непонятное, Патрик забрал свою одежду, и стал одеваться, не глядя на меня, но тут в разговор встрял Вафан.

— Слышь, а когда я становлюсь волком, тоже выгляжу так, что при взгляде на меня возникает дрожь в поджилках?

— Оба хороши!.. — махнула я рукой, мысленно ругая бестолкового оборотня — вот балда, зачем нужно было говорить такое?! Дорогой супруг и без того крепко переживает из-за своего нынешнего облика, а наш волколак еще добавляет! — Разница только в том, что Патрик стал таким помимо своей воли, а ты, волколак несчастный, сам к колдуну сунулся.

— Так я и сам знаю, что дурень… — вздохнул Вафан. — Сейчас-то понимаю, что нечего было слушать колдуна, который меня частенько зазывал к себе, чуть ли не золотые горы сулил, обещал сделать сильным и непобедимым… Поверьте — в толк взять не могу, отчего он именно ко мне такое благоволение высказывал?! Наверняка чего-то от меня надо было… Хотя и так ясно: чего хотел — то он и получил.

— Вафан, я все хочу тебя спросить — ты в Синих горах когда-нибудь бывал?

— Нет… — тот затряс головой. — Я и в Кряжнике никогда не был, из наших лесов никуда не выезжал! Там дом, все родное… Потому-то и уходить оттуда боялся. А теперь мне там и вовсе делать нечего…

— Ладно, поговорили — и хватит!.. — Патрик закончил одеваться, и его драконий облик таял, словно лед в горячей воде. — Пора идти, нечего лясы попусту точить, и без того здесь оставались куда дольше, чем допустимо.

С этим никто спорить не стал — мы, и верно, слишком задержались на этом месте. Все бы ничего, но чувствовалось, что Патрик все же устал, и я его понимаю: перекидать такую гору камней — дело непростое и тяжелое, даже если ты оборотень с немалым запасом сил.

Когда же мы добрались до озера (вернее сказать, до озерца), то оказалось, что оно находится в небольшой долине, окруженной скалами. Да уж, внешне тут нет никакого сходства с тем благословенным местом, где с невысокой скалы в крохотное озерко с чистой водой льются чистые струи водопада. Здесь большую часть долины занимало самое настоящее озеро, вода которого отливала неподдельной темнотой. Каменистые берега с пучками травы, неприятная тишина, мелкая рябь по озеру… Даже при солнце окружающая местность не располагала к покою и умиротворению. И вообще, здесь, словно разлитая в воздухе, явно ощущалась какая-то неприветливость, и подходить к озеру отчего-то никому из нас не хотелось, хотя у каждого было немалое желание умыться после долгой дороги. Не знаю, что тому причиной, но ни у кого из нас даже мысли не появилось о том, чтоб искупаться в этой темной воде.

Однако нас куда больше привлекало другое: на склоне одной из гор был виден небольшой домик, и даже более того — рядом со строением находилось нечто вроде огорода. Дом, кажется, целый, да и огородик, насколько я могу видеть, ухожен. Ясно, что здесь живут люди.

— Патрик… — спросила я. — Это что за дом?

— Не знаю… — покачал тот головой. — Сам удивлен, мне об этом ничего неизвестно. Вафан, а ты что скажешь?

— Чего тут можно сказать… — парень какое-то время принюхивался. — Домик этот обитаемый — дымком оттуда тянет, и едой. Похоже, утром тут печь топили и хлеб пекли. А вот насчет озера… Не нравится оно мне. Тянет от него чем-то таким… Не знаю, как сказать, но без крайней на то нужды к этому озеру подходить не стоит.

Ну, поверим волколаку на слово, тем более что и мы тоже не горели желанием плескаться в этой темной воде — она нам и без слов Вафана доверия не внушала. Вместо этого направились к домику, надеясь на то, что хозяева разрешат нам переночевать под крышей своего дома. Денег, чтоб заплатить за постой, у нас, конечно, нет, но хочется надеться, что мы как-нибудь договоримся. А домик, надо признать, крепкий, сложен на совесть, и за ним явно следят: все чисто, аккуратно, и вдобавок неподалеку от огорода находится небольшой родничок, наполняющий водой каменную чашу в земле.

Хозяин — пожилой крепкий мужчина с седоватой бородой и мрачным взглядом, встретил нас на крыльце. Этот человек отнесся к нам весьма настороженно, во всяком случае, радости при нашем появлении он не выказал. Разговор явно не ладился, и пришлось прямо просить разрешения переночевать. Не скажу, что хозяин охотно согласился пустить нас на постой, но, как я поняла, люди сюда заглядывали нечасто, а даже таким бирюкам хочется знать, что происходит за пределами Синих гор, и потому мужчина согласился нас пустить на ночевку, пусть даже он сделал это без особой охоты. Так что мы отвели нашу лошадь в крепкую каменную конюшню, благо она была пуста, а уж потом отправились в гости к хозяину.

Не сказать, что дом был большим — кухня, комната, кладовые, на окнах вместо стекол — тонкие пластинки слюды. Оказывается, этот человек жил один — похоже, он относится к числу тех людей, кому достаточно общения только с самим собой, и кто предпочитает обитать вдали от остального человечества, в уединении и тишине. Что ж, такое тоже случается. Как мы поняли из его слов, когда-то у этого бородача была жена, но она умерла много лет назад, и с той поры мужчина живет здесь безвылазно, и такая жизнь его вполне устраивает. Подле дома, на плодородном клочке земли, у него разбит огород, а чуть подальше, в горах, имеется нечто вроде небольшой пустоши, на которой мужчина сажает ячмень. В общем и целом, своей жизнью он доволен, и менять ничего не хочет.

На наш вопрос, как его звать-величать, хозяин лишь отмахнулся — не надо вам знать мое имя, а я вашими не интересуюсь. Дело не в обиде, просто сюда иногда люди приходят и уходят, одни возвращаются, другие — нет, так что не стоит запоминать ненужные имена — так жить спокойнее, да и вам не советую забивать голову лишним.

Помимо новостей из большого мира, бородача интересовало другое, а именно — куда мы направляемся, и что нам нужно в здешних местах? Судя по всему, этого человека не обведешь вокруг пальца пустыми разговорами, и потому Патрик, немного поколебавшись, признался, что мы идем к Белым скалам — мол, заодно подскажите, где находится это место, потому как мы, стыдно признаться, не знаем туда дороги…