Каждый вечер мы собирались вместе за одним столом и обсуждали прошедший день. Мой суженый делился своими успехами, изредка посмеивался над смышлёными мальцами, которым он настолько понравился, что те сбегали от своих мамок и ходили за ним по пятам или же подглядывали со стороны.

Мне и самой нравилось, как он к ним относится. Подглядывая мимоходом или по утру, замечала мужскую красоту. Его очаровательную улыбку, словно солнце и весёлый заразительный смех, а ещё мне нравился его ум. Для меня он стал настоящим примером, он сумел сделать, на что бы мне понадобились месяца. Ярослав, этот необыкновенный воин, придумал замечательный план устранить до этого невиданные нам бреши в обороне. Он сумел увеличить дальнобойность наших баллист и стрелометов, чем удивил не только меня, но все знающего Бояна. А особенно, после того как наши плотники создали странные конструкции под названием «пушки». После того, как под бдительным руководством Ярослава их испытали, дружинники и весь честной люд, да и я сама стали поглядывать на него немного другими глазами. Улыбаясь, смотрю на то место, куда выстрелила пушка, на развороченную землю, чувствуя, как глубоко в нутрии разливается спокойствие. Мой воин, мой князь, я не зря в тебя верила. От этих мыслей на душе так хорошо стало, спокойно и легко, что хочется подбежать к моему суженому и обнять, расцеловав в обе щеки. Отогнав непристойные мысли, чуть похлопала себя по щекам, а потом и вовсе сбежала, сославшись на дела.

На четвертый день, встав раньше всех. Оделась для тренировок. Обычные плотные штаны и хлопковая рубаха. Ничего лишнего. Выйдя на задний двор терема, где обычно проходили наши с учителями тренировки, стала разминать тело. С утра было прохладно, так что зуб на зуб не попадал от долгого стояния на месте, не говоря уже о водных процедурах. Как только я разогрелась, после хорошего бега, наступила очередь отрабатывать удары на мечах. Как бы сложно с ними не было, но бросать ни в коем случае нельзя. С тонкими лёгкими саблями, я справляюсь, но вот мечи для меня были тяжеловаты. Руки быстро уставали, да и силы не хватало на хороший замах и удар, но, несмотря на это, я со всей своей упёртостью продолжала орудовать, по тренировочному столбу. Пот катился градом, спина взмокла, дыхание чуть-чуть сбилось, из последних сил ударив по столбу, но так и не срубив опустила меч. Делая глубокие вдохи. Я настолько увлеклась тренировкой, что не заметила стороннего наблюдателя. Ярослав подошёл со спины, почти бесшумно, не говоря лишних слов, подхватил меч, взмахнул им пару раз, а затем ударил.

— Не так! — Слова сорвались резко, не успев даже подумать, что делаю, потянулась к мужчине. Расправляя его руки, помогая принять правильную позицию. Мужчина не сопротивлялся, лишь с интересом смотрел, да переводил взгляды с моих порхающих рук на свои. Не замечая его реакцию, подойдя вплотную, помогала и учила так, как учили меня. Мне было безумно приятно прикасаться к нему, я никогда и никого не трогала, но сейчас, легко ведя по его рукам своими, ощущая скрытые мышцы под подаренной мной рубашкой гордилась. Да я действительно гордилась красой и силой моего суженного. А ещё мне было волнительно от его взглядов бросаемых на меня, меня словно теплом обдавало, ещё и лёгкая улыбка, играющая на губах заставляла помимо воли отвечать взаимностью.

Мы настолько отвлеклись на нашу совместную тренировку, что потеряли счёт времени. В какой-то момент, показывая очередной выпад с мечом, почувствовала объятия Ярослава. Его руку поверх моей, хриплое дыхание над моей макушкой и крепкую грудь, на которую мне предложили опереться. Мужчина, взяв в свои руки мою, сжимающую меч, попытался повторить показанный мной прием. Спрашивая почему-то тихим голосом:

— Так или может вот так?!

От его ласкового голоса, от жара его тела, тепло бывшее у меня груди стало разливаться по телу, опускаясь к низу живота. Мне до безумия хотелось развернуться в кольце его рук, что бы взглянуть в глаза и услышать что-нибудь ещё. Вздохнув, помогла довести до совершенства, выработанный нами выпад и удар. А после, с каким то сожалением вложила в его огромные и крепкие руки мой несуразно короткий для него меч. Отошла, любуясь, как мужчина рубит тренировочный столб в щепки. Красив! Вздохнув ещё пару, раз, поймала себя на мысли, что любуюсь своим суженным как то уж слишком открыто, что возможно сейчас за ними кто-то наблюдает, а я тут раскраснелась и с улыбкой во всё лицо. Засмеявшись своей глупости, пошла к колодцу набрать воды. Пока я набирала и переливала в деревянное ведро, подошёл Ярослав, подхватил и понёс в терем. Пока он выливал воду в поданный нянюшкой таз, я успела сбегать наверх и найти в своем приданном расшитое алыми цветами полотенце. Длинное, непомерно широкое, не такое как принято шить обычно. Когда я занималась вышивкой, всё нянюшки ходили кругами и предлагал разрезать ткань, сделав два, а не одно. Но тут я упёрлась, не пожалела портить такой шикарный кусок материи. Вышивала я его долго, украшая все четыре края. Как только я закончила, ни кому не показав, спрятала свою работу, надеясь что когда-нибудь смогу подарить тому, кто станет мне мужем и он по достоинству оценит заморскую ткань. И сейчас это время пришло. Несмотря на то, что она была плотной и с виду грубоватой, на ощупь же словно мягчайший пух. Потершись щекой, аккуратно сложила и спустилась вниз как раз к тому моменту, когда моя нянюшка во всю поливала Ярославу спину, а он, отфыркиваясь, улыбался. Подойдя к мужчине со спины, дождалась окончания омовения. И аккуратно, встала на цыпочки и окутала его в полотенце, слегка обнимая, прижалась щекой к спине прошептав:

— Это мой тебе ещё один подарок. Пообещай, что примешь его и больше не будешь мыться на улице, только в доме!

Ничего себе полотенце! По более банного! Повернувшись, посмотрел на неё. Стоит, щеки малиновые и глазки блестят. Моя физиономия расплылась в улыбке. Мы стояли друг против друга очень близко. Я чувствовал её дыхание.

— Это не полотенце, Мстислава. Это почти простынь. Нам с тобой обоим им обернуться хватит. Если прижмёмся друг к другу.

Покраснела ещё больше. Глянула на женщину, поливавшую мне. Я тоже на неё взглянул, вслед за княжной. Она смотрела на нас, широко раскрыв глаза. Что это её так? Наверное, что-то пошло не по протоколу. Хотя конечно. Полуголый мужик почти прижал к себе княжну. Явно не по протоколу. Я ей, в конце концов, не муж. Муж, блин, объелся груш! Мстислава сделала шаг назад, отходя от меня. Я оставался на месте, с перекинутым через плечо полотенцем.

— Когда-нибудь, мы им обернёмся. — Ответила девушка и, развернувшись, выскочила из опочивальни.

Княжна убежала, а мне почему-то стало грустно. Так, а почему нельзя споласкиваться на улице? Надо у Бояна спросить. Наверное опять какой-то косяк с моей стороны. Но тут услышал как кто-то быстро идет по переходу к моей опочивальне. Стук в дверь.

— Открыто! — В светлицу зашёл молодой дружинник.

— Э-э-э…

— Говори. Нечего политесы разводить.

— Ярослав, там нурманы на двух дракарах.

— Не понял? Что воевать пришли? Но нас больше.

— Не знаю. Меня воевода Боян послал сказать тебе.

— Я сейчас.

Быстро одел майку, куртку и выскочил. Вскоре я стоял на одной из сторожевых башен, обращенных к реке. Златоград стоял на берегу Десны, притока Днепра или как его называли славяне Славутича. Точно к причалам двигались два дракара. Узкие боевые корабли викингов, с головами чудищ на носу.

— Что это они тут делают? — Спросил я Бояна.

— А что нурманы тут могут делать? Взять то, что плохо лежит.

— Интересно! Но нас больше.

— Когда это их останавливало. О, белый щит на мачту подняли. С миром идут. Что делать, Ярослав будем?

— А что делать? Если с миром, то пусть приходят.

Боян поморщился.

— Всё вроде так, но вот нурманам доверять нельзя. Сейчас вроде с миром, да только они так некоторые города берут. Заходят степенными гостями, а потом оборачиваются волками.

— Тогда гнать их на хрен.

— Тоже не хорошо. Слава о нас дурная пойдёт. А они ещё и смеяться будут, что стольный град вятичей двух дракаров испугался.

Мда, ситуация патовая. Но выход всегда есть. Я усмехнулся. Боян смотрел на меня заинтересованно. Мол, что делать будешь добрый молодец?

— Пусть проходят, но всё железо, кроме ножей пусть оставят в своих лоханках.

— Лоханки? Ты что Ярослав? Это боевые дракары. Быстрее их нет кораблей.

— Да мне наплевать.

Тем временем один дракар пришвартовался к пристани. Второй остался на рейде. С пришвартовавшегося спрыгнули на пристань пятеро.

— Здрав будь, Боян! — Крикнул бородатый крепыш.

— И тебе не хворать хёвдинг Гуннульф, сын Бьёрна Медвежья Лапа.

Норман хорошо говорил по славянски. Кстати, я, когда попал сюда, сразу понял, о чём говорят аборигены. И сам как-то резко заговорил на их языке. Хотя нас и разделала бездна, более чем в 1000 лет. В чём был прикол, так и не понял. Может память предков проснулась? Или об этом позаботился тот, кто меня сюда запихнул? Голову долго забивать этим не стал, других проблем хватало. А вот этот отморозок, довольно хорошо говорил на языке славян. Акцент был, скандинавский такой, но не сильный.

— Что ты здесь забыл Гуннульф?

Викинг усмехнулся.

— Как то ты не ласково встречаешь гостей, Боян.

— А нам сейчас не до ласки. Ты, наверное, уже знаешь, что Светлого князя всех вятичей подло убили поляне и хузары.

— Слышал. Мы к ромеям шли. Хотели наняться в Константинополе. Там охотно нас берут на службу.

— Странно! Если к ромеям шли, то как здесь оказались? Наша река к ромеям не ведёт, вам назад в Славутич нужно.

— Всё так, Боян. Но я узнал, что конунг Вячеслав погиб. Сыновья его ушли в Вальгаллу еще раньше. Осталась только дочь князя, Мстислава!