Глава 3

Хазария. Дельта Волги. Итиль — ставка Великого кагана всех хазар. 855 год от Р.Х.

Бенджамир стоял перед покоями владыки. Нет, он шел не к великому кагану. Почти уже сто лет, власть каганов была номинальной. Реальная власть находилась у беков из династии Буланидов. И вот он должен держать ответ перед своим господином, беком Иосифом.

Стража открыла двери перед Бенджамиром. Он вошел и опустился на колени, вперив взгляд в пол.

— Говори. — Услышал голос господина. Бек возлежал на ложе, опираясь на искусно вышитые подушки.

— Господин мой. Нам не удалось захватить княжну Мстиславу.

— Повтори, червь?

— Мы не смогли захватить светлую княжну вятичей Мстиславу. — Бенджамира бросило в холодный пот. Он услышал, как к нему мягко подошел личный палач бека, Масуил, по кличке живодёр.

— Как так, Бенджамир? Разве у тебя было мало воинов?

— Нет, господин. Воинов было достаточно. Мы убили всю охрану княжны.

— Тогда я не понимаю? Она так быстро бегает, что вы не смогли её догнать?

— Мы её поймали. Даже удалось набросить на неё сеть. Но… — Бенджамир сглотнул предательскую горькую слюну, — вмешалась третья сила. Против которой мы оказались бессильны, мой господин.

— Посмотри на меня, мой верный Бенджамир. — Воин поднял лицо и посмотрел на своего господина. — Что за третья сила? Кто? Кто-то из вятских вождей?

— Нет, мой господин.

— Норманы?

— Нет, мой господин.

— Печенеги или огузы, эти сыны шакалов?

— Нет, мой господин. Это был вообще один человек.

— Один человек? Ты меня решил разыграть?

— Нет, мой господин. Это был один человек. Или не человек, а злой демон. Я даже не знаю что сказать. Он убил и искалечил всех, кто пытался захватить княжну. Но даже те, кого он ранил, умерли через день. Он убивал на расстоянии и не стрелами или кидая копья. Каждый раз, когда погибал воин, гремел гром. И никакой доспех не спасал. А потом он схватил княжну и его поглотил страшный зверь, ревевший так, что оставшиеся в живых на время потеряли слух. А потом этот зверь очень быстро исчез. — Бенджамир замолчал.

Какое-то время стояла тишина. Потом бек спросил.

— Ты решил рассказать мне сказку из «Тысячи и одной ночи»?

— Мой господин, я сказал то, что видел своими глазами.

— Ты сказал, что этот колдун всех убил?

— Всех, кто пытался напасть на княжну, а потом на него. Я был чуть в стороне. Я знаю, что это звучит неправдоподобно, но я привез трупы нескольких воинов. И доспех. В том числе доспех троих твоих воинов, которые были облачены в тяжёлую персидскую броню. В них во всех есть дырки. Даже в персидском. Что-то их пробило как лист пергамента.

Всесильный бек, которого в обход великого кагана звали царем хазар, внимательно рассматривал своего верного раба. Неожиданно, откуда-то из-за ложа выскользнула фигура придворного. Он словно тень, неслышно подошёл к беку и склонившись ему к уху что-то стал говорить. Бек слушал его внимательно. Бенджамир видел, как на лице господина, всегда сохранявшем спокойствие египетских сфинксов, стали проявляться эмоции — удивление, недоверие, потрясение, заинтересованность. Наконец придворный-тень перестал нашёптывать беку и склонившись отошел на пару шагов. Бек посмотрел на Бенджамира.

— Я верю тебе, мой верный Бенджамир. Твои слова только что подтвердились. С этим колдуном или демоном разберутся. А твоё дело, это княжна! Она нужна мне живой и невредимой! — Последние слова бек вскричал, соскочив со своего ложа. Он подошел к стоящему на коленях воину. — мы подмяли под себя полян, радимичей, северцев, часть древлян и часть вятичей. Если Мстислава попадет ко мне, остальные вятичи склонят передо мной головы. Я получу их дружины, которые брошу против печенегов и огузов, которые давят на нас. Ты меня понял? — Бенджамир кивнул. — Поэтому, твоё дело княжна Мстислава. Мне всё равно как ты это сделаешь, но она должна стоять на коленях передо мной. Иначе Бенджамир, поплатишься не только ты сам, но и вся твоя семья. Кстати, я слышал у тебя сестра прекрасна, как лепестки розы? Я возьму её к себе в наложницы. Оцени, какую честь я тебе оказал, мой верный РАБ?

— Да, мой господин.

— Иди. Когда тебе выдвигаться с воинами, тебе скажут.

Бенджамир отполз задом за двери и встал, когда они закрылись. Встав он сжал кулаки. Сестра Лейла. Маленькая сестрёнка, на самом деле как лепестки розы. Любимая сестрёнка, веселая и умная. Отрада души, радость, ради которой он был готов на всё. Оказалось её участь — стать наложницей. Всего лишь одной из многих наложниц, поникнув там, как прекраснейший цветок в пустыне. Он не хотел своей любимой сестре такой участи, хотя многие мечтали отдать своих дочерей, сестёр в гарем великого бея! Но сделать он ничего не мог. Такова участь. Он раб. И должен слушаться своего господина и исполнять его волю.

Держал в руках рубаху. Вышитую по краю узорами. Красиво. Только не понял, мне её как носить? На повседневку или спать в ней? Или одевать по торжественным случаям? Как то княжна это мне не пояснила. Нужно спросить у Бояна. Мы вроде с ним язык общий нашли. Кстати, нужно ему тоже что-нибудь подарить. А что ему подарить? Он на мой нож-тесак все глаза пялил. Подарим ему нож, только не свой. Этот я никому не отдам. Но у Димки там в его барахле был хороший нож. Сказано-сделано! Прошел к машине, открыл её. Пошарился в Димкиным вещах и нашел то, что нужно. Хороший ноэ, булатная сталь. Ручка эргономичная. Длинна лезвия двадцать сантиметров, что тоже прилично.

Поймал какого-то пацана, пробегавшего мимо и разинувшего рот глядя на меня. Держа его за шиворот рубахи, спросил:

— Где Боян?

— В дружинной избе! — Удивленно ответил шкет. Мля, я откуда знаю, где дружинная изба? — А где эта изба?

— Как где, княже? — И этот тоже насчет князя балаболит. Да хрен с ними. — Да вот, рядом с теремом.

Прошел туда. Точно там Боян был и ещё кмети, сопливым пацанам, что-то втолковывал.

— Боян! — позвал его.

— А, Ярослав. Что?

— Поговорить нужно.

Молодняк был отправлен на улицу. Боян вопросительно посмотрел на меня.

— Тут такое дело. Княжна мне рубаху подарила. Вот смотри. — Показал её. Боян и остальные ветераны, как я называл опытных воев, заулыбались.

— Подарок княжны многого стоит. Тебя что-то смущает?

— Да нет, ничего не смущает. Вот только не знаю я, когда мне её одевать? Всё время носить или только по праздникам?

— Можешь и так и так. Но я бы тебе посоветовал одевать, когда на пир к ней идёшь, али гости именитые приедут, встречать их нужно будет. Рубаха то у тебя вон, какая баская. Сама Мстиславушка, своими ручками вышивала.

— Понял, Боян. Значит, буду одевать по особым случаям. Спасибо! Да и вот, чтобы ты обиду на меня не держал, подарок хочу сделать. Возьми, от самого сердца. Нож хороший, сталь булатная.

Глаза Бояна загорелись. Он даже губы облизал от волнения. Да, нож был хорош. Булатный узор на лезвии, говорил сам за себя, что сталь отличная. Такой нож здесь стоил дорого, учитывая, что стального оружия было очень мало и стоило оно очень большие деньги. В основном оружие было из железа не очень хорошего качества. Некоторые мечи после боя, воины даже выправляли руками или вообще отдавали в перековку.

— Добрый подарок, Ярослав. Княжеский! Не знаю даже, как тебе отдарится за такой подарок.

— А ты знаниями своими мне отдарись, это и будет для меня самый лучший подарок.

— Скажешь тоже, знаниями. Я и так тебе скажу, что сам знаю. А отдариться должен. Иначе что обо мне люди скажут? Что воевода Боян, жадный да скупой? Нет, Ярослав.

— Как знаешь воевода.

Через два дня ко мне подошли плотники. Степенно поклонились.

— Здравствуй княже. Мы сделали то, что ты хотел. — Ну вот и эти меня князем обозвали. Да и бог с ними. Пошли с ними на во двор. На трёх телегах лежало девять стволов. Нормально. Ствольный канал на глаз миллиметров 70–80. Внутри отполирован. Ловко! До противоположного конца ствола канал не доходит сантиметров двадцать-двадцать пять. Будущие пушки были сделаны из стволов дуба. Так, отлично. Тут же стоял Коваль со своими кузнецами.

— Вот смотри. Нужно стянуть стволы металлическими полосами. Одна полоса на самом конце, и две по середине. Вот этот конец — глухой, нужно поместить в металлический колпак. И обжать всё. Сможешь?

— Это можно, княже.

— Тогда за дело.

Селитру мне собирали по всему Златограду в выгребных и компостных ямах и в сёлах по близости. За это Мстислава обещала заплатить ногатами и резанами. То есть деньгами. Это были самые мелкие монеты. Резаны — это вообще даже не монеты, а кусочки монет. То есть даешь денюжку, например монету целую, а у того, кому даёшь сдачи нет, ну ни разу мы не в супермаркете, то ты просто отрезаешь кусочек от монеты и человек счастлив. Вот такие денежные отношения. Ещё в качестве платёжного средства использовались меховые шкурки, самая дешёвая — это беличья шкурка. Но шкурки оказывается тоже резали, как и монеты. Я так и не понял, а какой прок от кусочка шкурки? Но не стал себе забивать голову. Если режут, значит им так нужно!

С древесным углем проблем не было изначально. А серу выкупили у купцов. Они проходили караваном и везли её в Новгород. Технология изготовления черного дымного пороха довольна проста, главное знать пропорции и пошагово, что с чем смешивать и как.

Конечно, идеальные пропорции, когда селитры 70–75 процентов, древесного угля 15 процентов и серы 10 процентов. Но где я столько селитры наберу? Поэтому взял другие пропорции, которые применялись, например, во Франции в первой половине 14 века — селитра 50 процентов и уголь с серой по 25 процентов.

Потом по моим указаниям смешали всё в однородную массу залив водой. Получившееся тесто, разложили на блины. Высушили. Потом женщины покромсали блины на кусочки и стали перемалывать, как зерно! Народ работая, постоянно хватался за обереги. Ко мне даже припёрлись два представительных старца с посохами. Оказались представители местных культов. Один жрец Перуна, второй жрец Велеса. Эти были наиболее представительные боги. Дедушки на меня наехали, какую черную волшбу я собираюсь тут творить? Достали старперы! Было дикое желание послать их… лесом, в пешеходно-ознакомительный тур. Но сдержался. Дедушки имели не слабый вес среди аборигенов. За меня неожиданно впряглась моя пигалица. Так как во дворе собралась не слабая толпа, она толкнула проникновенную речь, что-то в стиле — братья и сЕстры (именно буква «е», а не «ё»), всё для фронта, всё для победы. Ну и далее по тексту. Опять пожалел, что у неё нет броневика, с которого юная комсомолка в княжеском достоинстве (оцените троллинг), могла бы вещать сакральные истины революции, как вождь мирового пролетариата в своё время. Одним словом отбрехались. Народ проникся, работал с удвоенной силой, но почему-то охранных оберегов набрал вдвое больше.