— Думаешь, там кто-то есть? — спросила она.

— Кердан говорил, что стража есть только внутри стены.

Было сложно поверить, что они выбрались из замка и окружающей его стены. Одар толкнул дверь, и она прошла в конюшню и добралась до дальней части. Знакомый запах сена и ржание лошадей напомнили ей о доме. Как они с мамой неслись на лошадях к лесу, как они с отцом бегали по утрам, как они с Гревиком ловили преступников. Она увидит семью снова? Она стояла посреди конюшни, не могла двигаться, слезы стояли в глазах.

— Аллисса, — Одар подошел к ней сзади. — Двигайся, пока не замерзла насмерть.

Она кивнула, отгоняя мысли о доме, чтобы думать о Рассеке.

У последнего стойла справа она открыла дверцу и вошла. Две лошади были внутри, с седлами, которые ехать. Одна подошла и ткнула ее носом в плечо. Она похлопала лошадь по голове, пока Одар осматривал стойло. В одном углу сено было собрано чуть выше. Он отодвинул сено и нашел пару сумок, как Кердан и ощущал. Он вытащил их, проверил содержимое.

— Похоже, тут еда, в другой — штаны и туники, — он вручил комплект ей, другой взял себе. Она неуклюжими пальцами сняла замерзающую одежду и переоделась в сухие штаны и тунику. Когда она закончила, Одар снял плащ с крючка на стене, укутал ее в него, закрыл голову капюшоном. Он взял их мокрую одежду и сунул под сено. — Тут и заберемся на лошадей. Когда выйдем, ни слова. Едем на восток.

Она кивнула, подняла ногу в стремя и закричала от боли. Одар подбежал к ней, помог забраться в седло и вручил ей поводья.

— Ты сможешь ехать сама?

У нее не было выбора, если она хотела жить.

— Да.

Одар забрался на коня, и они выехали из конюшни в холодную ночь. Он сжал бока лошади, посылая ее в галоп. Им нужно было уехать подальше от замка, и Аллисса торопила лошадь за ним. Каждый шаг лошади сотрясал ее тело, словно ее постоянно били по ребрам. Может, у нее были галлюцинации, но казалось, Гревик говорил ей, что пострадал не для того, чтобы она умерла. Он хотел, чтобы она жила.

— Я знаю, тебе нужно остановиться и отдохнуть, — закричал Одар, они ехали наравне. — Но мы не можем, пока не найдем убежище. Где-то, где солдаты Рассека не станут искать нас.

Как, если они не знали окрестности? Она лишь дважды покидала замок, один раз с Керданом, чтобы увидеть мост, другой раз — когда он возил ее в гарнизон. Она вспомнила. В гарнизоне Кердан упоминал заброшенный домик неподалеку, который десятки лет назад использовал командир армии. Командир теперь жил в замке, и никто не помнил о домике. Тогда она не понимала, зачем Кердан ей говорил. Теперь она знала. Она направила лошадь туда. Одар не спрашивал, просто позволял ей вести.

После пары миль стало видно гарнизон. Она держалась в стороне, огибала его к густому лесу за зданием. Остановив лошадь в чаще, Аллисса задумалась, сможет ли найти дом. Она повернула лошадь вправо, не желая зайти в лес глубоко и заблудиться. Лошадь фыркнула и прошла влево. Она шагала уверенно, словно знала, куда. Может, и знала. Она не мешала лошади идти туда, куда она хотела, надеясь, что Кердан не зря выбрал этих лошадей. Они добрались до полянки с хижиной и амбаром. Она обрадовалась. В этот раз все пошло по плану.

— Да ладно, — пробормотал Одар. — Ты знала, что это было тут?

— Да, — все расплывалось перед глазами, и она прижалась к лошади. Одар схватил поводья ее коня, повел их к амбару. Он спешился, помог ей слезть. Она прислонилась к амбару, пока он привязывал лошадей внутри. Закончив, он поднял ее и отнес в темный дом. Внутри на стенах висела паутина, толстый слой пыли покрывал мебель.

— Мы не можем разводить огонь, — Одар опустил ее и закрыл скрипящую дверь. — Давай немного отдохнем. Мы отправимся с первым светом, — он вытащил склянку из сумки. — Мне нужно нанести мазь на твою руку.

Она пошатнулась на ногах.

— Мне нужно сесть, — он поднял ее на руки, отнес ее в маленькую спальню и осторожно опустил на кровать. Летала пыль, и Аллисса чихнула, закричала от этого. Все болело. Она просто хотела уснуть, чтобы больше не ощущать боль.

— С ребрами я ничего поделать не могу. Эта мазь должна помочь руке, — он вытащил ее руку из туники, размотал повязку и открыл рану. Он покрыл руку мазью и вернул в рукав.

Если она умрет, то хотя бы не от пыток Жаны. Но родители… ее народ… она не могла их оставить. Ей нужно было бороться. Ее веки стали тяжелыми.

— Поспи, — он накрыл ее тело одеялом. От него воняло пылью и плесенью, но было тепло. — Я буду в соседней комнате.

— Не уходи, — шепнула она. Ей нужно было его присутствие, чтобы бороться за жизнь.

Он вздохнул.

— Думаю, все правила уже нарушены, — он забрался под одеялом и лег рядом с ней, обвил рукой ее живот, прижимая ее к себе.

Его спокойное дыхание утешало ее.

— Уже лучше, — хоть ее дыхание вырывалось белыми облачками, она ощущала себя тепло и спокойно рядом с ним.

* * *

Аллисса проснулась, тело болело. Она со стоном повернулась и застонала от стреляющей боли в теле. Одар не двигался, тяжело дышал, выглядя мирно во сне. Не желая будить его, она выбралась из-под одеяла, задержала дыхание, чтобы не издать ни звука.

Когда ее ноги коснулись пола, она чуть не закричала. Было ужасно холодно в домике. Она обула сапоги, прошла к окну, пытаясь увидеть что-то за грязным стеклом. Она вытерла участок рукавом и посмотрела на яркое утро. Снег покрывал землю и деревья, и все вокруг казалось мирным и неподвижным. В другое время это казалось бы романтичным, но не в паре миль от замка. Им нужно в путь. Кровь снова пропитала ее рукав, наверное, от того, что она двигала рукой.

— Утро, — шепнул Одар, протирая глаза и садясь на кровати. — Я подумал, что мне снится, но это ты, и мы тут. Сложно поверить.

— Посмотрим, можно ли что-то здесь использовать, а потом в путь, — она хотела оказаться как можно дальше от Кловека. Что бы ни случилось, она не вернется туда, пока на троне не будет сидеть Кердан.

— Сначала я осмотрю твою руку, а потом поищу в хижине припасы. Отдохни. Впереди долгий день, — он провел руками по волосам, пытаясь пригладить их. Аллисса не могла поверить, как они отросли за последние пару недель.

Она села на кровать, убрала ткань с раны и вытащила руку из рукава. Одар осмотрел ее.

— Я добавлю мазь. Думаю, нужно ее плотнее перевязать. Я не могу сшить кожу, но, может, если рана будет перевязана, это поможет.

Она согласилась, вариантов не было. Пока он работал над ее рукой, она разглядывала комнату. Тут никто не жил, но вещей было много. Картины висели на стенах, старые ковры лежали на полу. На шкафу были мелочи. Странно, что место не очистили после того, как армия перестала его использовать.

Если кто-то наткнется на это место, станет ясно, что кто-то побывал тут, по свежим следам на пыли на полу. С этим ничего поделать не удастся. Один из гобеленов висел справа от нее, на нем был вышит волк. Гобелен слева был с вышитым солдатом. Солдат держал в руке меч, кровь капала с клинка. Мило. И… в стиле Рассека. В другой руке солдата было еще какое-то оружие, которое она не узнала.

— Готово, — сказал он.

Аллисса сунула руку в рукав и прошла к гобелену, чтобы рассмотреть его. Он держал не оружие, а маску. Мужчина напомнил ей Кердана. Гобелен не зря тут был. И она не зря тут была. Она заглянула за гобелен.

— Что ты делаешь? — спросил Одар.

Часть стены стала темнее, но было сложно сказать.

— Подержи гобелен в стороне, чтобы я рассмотрела стену. Думаю, за ним что-то есть.

Он сделал, как она и просила. Аллисса юркнула за гобелен, увидела, что часть стены убрали, чтобы сделать нишу, и она была наполнена едой, одеялами и листком бумаги. Она все вытащила на пол. Когда она отошла от гобелена, Одар отпустил его, закрывая нишу.

— Проклятье, — выдохнул он. — То, что нам нужно, — они сели на полу и разглядывали припасы. — Я привяжу одеяла к лошадям. Еды в сумках хватит на пару дней, так что ешь, что можешь, из этого, а остальное я сложу с собой.

Она взяла листок и развернула его.

— Это карта, — она показала ее Одару. Казалось, путь начинался от хижины, в которой они были, тянулся по лесу к месту, отмеченному как «Охотничий домик». — Что думаешь? — ловушка? Или Кердан так помогал им покинуть Рассек?

Одар смотрел на карту пару минут, постукивая пальцами по половице.

— Мы пойдем по карте, — он посмотрел на нее. — Ты знала об этом месте. Значит, Кердан хотел, чтобы ты нашла это, — он сложил карту и сунул в карман, встал. — Идем. Если Кердан знает об этом месте, то знает и кто-нибудь еще, — он поднял ее на ноги.

Аллисса грызла булочку, пока Одар собирал их вещи. Когда все было готово, они прошли в амбар, забрались на лошадей. Она ехала по лесу днем, видела, каким сильным был ее конь. Кердан выбрал для них этих лошадей. Чтобы они донесли их до Френа. А потом в голову пришла мысль, и Аллисса сказала:

— Джомк, — лошадь завопила. Это был боевой конь Кердана. И карта была неожиданным подарком от него.

Они ехали быстро почти весь день. Солнце стало садиться, и они увидели хижину.

— Вот, — сказал Одар. — Карта ведет сюда.

Двери не было, но хотя бы была крыша. Аллисса спешилась, привязала Джомка к столбику и прошла внутрь. Там была комнатка без удобств. Одар принес одеяла и разложил их для сна.

— Это домик для охотников. Они укрываются тут от дождя или снега на пару часов, не больше, — он вручил ей хлеб и сыр с флягой воды.

Она взяла еду и села, ела быстро. Ее спина болела, ноги напоминали кашу, и ее руку жгло. Хуже того, ее тело словно разбили на кусочки. Ей нужно было чем-то ослабить боль, или она не переживет путешествие. Может, стоило нанести лекарство на ее руку, ребра и ноги.

Она поела и забралась под одеяла. Ветер усилился, сотрясал стены и крышу. Она лежала и слышала, как что-то трепетало от ветра. Без огня или другого света она не могла проверить, были в углах мыши или листья. Она решила, что это листик, похоже было на это. После десяти минут она все еще не смогла уснуть, так что потянулась в поисках листика. Ее пальцы нашли его. Она подняла его и хотела сунуть под одеяло, но ощутила, каким плотным он был. Не листик, а пергамент. Она прошла к дверному проему, подставила под свет луны, чтобы рассмотреть. Это была еще одна карта, которая вела к другому охотничьему домику на востоке.