2

Тана смотрела на гонку, не сводя глаз с двух машин, и от звука ревущих моторов у нее закладывало уши. Два Грязных Пса летели по овалу, оставляя другие машины в пыли, и она не болела ни за одного из них.

Они разозлили ее. Хотя она не могла сказать почему. Казалось, им нужно было только дышать, а ее кошка уже зашипела, выпустив когти, чтобы начать царапаться.

Она сжимала и разжимала кулаки, качая головой. Это была не вина Сурджа или Диза, что она такая напряженная. Ей нужно снять часть накопившегося напряжения. Ей нужно снять стресс. Когда-то строительство зданий помогало, но теперь это не работало. Ее животное все больше расстраивалось.

Сурдж дрейфовал вокруг поворота на трассе, и Диз немного вырвался вперед, загазовывая его.

Сердце Таны заколотилось от того, как близко они были, и зрители зааплодировали, как обезумевшая толпа на рок-концерте. Чувствовала ли она когда-нибудь что-то более бодрящее, чем несколько часов на треке? Столько адреналина. Даже слишком. Ее Пантера слизывала его, как сливки.

Она взглянула на Панк. Та стояла на ногах, крича на машины, как будто хотела их отшлепать, она была страшным человеком. Но именно она убедила Тану прийти на гонки несколько недель назад, когда они закончили уборку после шторма. Тана не знала, благодарить ее или съесть живьем.

Это дерьмо было захватывающим.

Грохот на дороге отвлек ее внимание от Сурджа и Диза. Это была небольшая авария, но коллективное «Оххх» из толпы сделало ее еще хуже, и поднялся флаг «Осторожно», пока очищали трек.

Оглядевшись, она почувствовала себя не в своей тарелке. Она привыкла к грязной работе на стройке, но эта шумная, грязная жизнь не была ее повседневной нормой. Плеваться оскорблениями, как грязью, в то время как брызги грязи летели на тебя, это было далеко от ее жизни в мирном домике, глубоко в горах Уошитау.

Современное Райское Убежище. Люди ездили туда, чтобы расслабиться. Для мира и покоя. Отдых и расслабление. Волнение – не их конек. И, хотя некоторые кошки ссорились, их вожак, Мэджик, держал ситуацию под контролем. Дела Убежища были в приоритете, несмотря ни на что. Как правило, личные отношения всегда отодвигались на второй план.

Единственным исключением был Реннер. Он и его пара ставили весь клан в замешательство.

Но Псы жили в совершенно другом мире. Неважно, что это был один и тот же штат.

Может быть, поэтому Тана хотела остаться, когда ее команда закончила ремонт дома Энни. Ей нужны были перемены или отвлечение, или черт знает что еще. Что-то. Но сказать, что это было – невозможно. И пока она не нашла того, что искала.

Зеленый флаг поднялся и гонка возобновилась, и Сурдж снова рванул вперед.

Он был странным, этот парень. Она была уверена, что Волк, живущий внутри, был наименее странной частью его. Что ее беспокоило, так это не его внезапные вспышки… она могла провести с ними весь день… а то, как ей хотелось оказаться с ним голой. Он был откровенно сексуален, даже с качествами гиены. Его волосы были коротко подстрижены, так что нечему было свисать и скрывать ямочки по бокам рта. И каждый раз, когда эти сосунки выходили поиграть, ее яичники приходили в бешенство.

Откуда это взялось? Она уже много лет не хотела ничего сексуального от мужчин. С тех пор, как ее предполагаемая пара попытался заявить на нее права. Жестоко.

Ее рука потянулась к шрамам, которые она прятала под тонкой хлопковой рубашкой. Следы когтей тянулись от ребер до промежности. Этот ублюдок глубоко ранил ее, когда она отказалась быть его фабрикой по производству детей.

Теперь у нее никогда не будет собственных детей.

Если бы она знала, что отказ от него лишит ее шансов когда-либо держать ребенка на руках, то подумала бы дважды.

Может быть.

Кто знает.

В то время забота о котенке не казалась ей чем-то интересным. Особенно в том, что касается кошек, где самец не обращал внимания на желания матери. Но чем старше она становилась, тем больше ее опустошенная, поврежденная матка печалила ее.

Чья-то рука опустилась ей на плечо, заставив подпрыгнуть.

– Ты в порядке? – крикнула Панк, но Тане пришлось читать по губам, чтобы понять ее сквозь рев двигателей.

Тана кивнула, снова сосредоточившись на дороге. Диз обогнал Сурджа, набирая скорость на прямой.

Диз. Практически единственный несвязанный оборотень в группе. Без сомнения, он привлекателен. Но сколько бы раз он ни обнюхивал ее, она не была его парой. А это то, чего он действительно хотел. Она могла сказать это точно. Он так сильно хотел иметь собственную семью, что у него было написано это на лбу, как неоновая вывеска. А поскольку человек не видит собственного лба, он, вероятно, даже не знал, как сильно хотел семью. Ему придется хорошенько посмотреть в зеркало, чтобы разобраться в этом дерьме.

Они были на последнем отрезке. Диз собирался победить. Он был на полмашины впереди.

Толпа обезумела, когда он закончил с волной грязи из-под колес.

Панк стащила Тану с сиденья и потащила вниз по трибуне, чтобы отпраздновать вместе с остальными Псами. Было так много хлопков по спине, что она удивилась, как волки не ввязались в драку. Но все равно, это было забавно, и она еще больше поняла, как они отличались от ее клана больших кошек.

Громкий возглас заставил ее повернуть голову, звук исходил от Сурджа. Ничего удивительного.

Он сорвал шлем с головы, грязь запеклась на его костюме и лице. Она улыбнулась, увидев выражение его лица. Он светился от возбуждения, его бледные глаза практически светились, когда он обнял Диза за шею и расхохотался.

– Какой рывок, дружище? Похоже я больше не смогу участвовать в гонках без победы. Это очень грустно. Для вас, ребята. Не для меня.

– Чувак, я надрал тебе задницу, – позлорадствовал Диз.

Сурдж выглядел ошеломленным.

– Что? Когда?

– Прямо там. Ты проиграл, чувак. – Диз покачал головой, глядя на своего Альфу, Дрейка, чтобы тот подтвердил. Не то чтобы он нуждался в подтверждении. Все видели, как он победил.

– Не-а, – возразил Сурдж. – Я никогда не проигрываю, у меня только заканчиваются круги и время. Он поймал взгляд Таны и подмигнул, вызвав волнение в ее груди.

Черт. Подмигивание было ее слабостью.

Диз рассмеялся.

– Конечно, конечно. Все, что угодно, лишь бы тебе стало лучше. Я накормил тебя грязью. Не отрицай этого.

– Ладно, ладно. Все сюда. – Дрейк усмехнулся, держа руку Эллы перед собой. Панк и Бист присоединились к ним, за ними следовали Блистер и Энни. Дрейк не стал дожидаться Сурджа и Диза, прежде чем начал петь. – Жизнь на грязной дороге.

– Ха! – сказали они в унисон.

– Любовь на грязной дороге.

– Ха!

– Парни с грязной дороги.

– Ура!

– Гонщики Грязные Псы.

– Победа!

А потом в один противный голос, они взвыли:

– У! – и разразились аплодисментами.

Тана не могла сопротивляться улыбке, растянувшейся на ее лице. Волки заставляли ее переосмыслить, что значит быть частью группы. Такого не было в Уошитау. Кошки терпели друг друга. Они не... заботились друг о друге, как волки. Большинство больших кошек – одиночки. Но, возможно, они просто не знали каково это, быть частью стаи, которой не все равно.

Ее зубы впились в губу, когда она переосмысливала ее собственную ситуацию.

До приезда в Кедровую Долину и общения с Псами она не понимала, насколько привлекательна жизнь в стае. Может, ей просто не терпелось найти свое место в жизни. Ее цель. Ее будущее. Будущее, которое она могла бы принять вместо того, чтобы бояться и презирать.

Но ей больше не нужно было беспокоиться о своей предназначенной паре. Он исчез. Навсегда. Оуин оторвал ему голову, когда она лежала на земле, вся в крови от ран. А потом отнес ее к доктору Дэвису. Еще секунда и она могла умереть от нападения.

Он спас ей жизнь. Она должна относиться к нему лучше. Он был хорошим котом. Но он видел ее слабой, и поэтому она чувствовала, что должна постоянно напоминать ему о своей силе. Теперь они постоянно ссорились. Она надеялась, что он уедет домой с Реннером, а Райан останется с ней в Кедровой Долине. Но вместо этого он сделал эту чрезмерно-заботливую насмешку старшего брата: куда она, туда и он. Это чертовски раздражало, учитывая, что он не был ее братом.

Ее мучило чувство вины. Оуин не праздновал победу Псов. Вероятно, он был заперт в комнате, которую временно делил с Дизом, над магазином. Дулся. Потому что она надрала ему задницу из-за ошибки с фундаментом. Она не должна была так реагировать. Не то чтобы он часто ошибался. Он был осторожен. Слишком осторожным, как правило.

Тана стряхнула с себя чувство вины.

Оуин был не из тех, кто любит вечеринки. Он тихий и предпочитал одиночество. К утру их ссора закончится.

Когда остальные начали счищать грязь с машин, Тана ускользнула. Она не была частью их. Ещё нет. Возможно, никогда. Кроме того, рано утром ей нужно на работу. Чем быстрее она закончит дом Биста и Панк, тем быстрее сможет вернуться в Уошитау.

Назад к ее эмоционально далеким товарищам по клану и менее захватывающей жизни в Лодже.

Назад к нормальному.

Мяу.