Гигант издал тихий хрип, всё ещё лапая её другой рукой.

— Как тебе это, малышка? — его голос зазвучал грубее. — Достаточно большой для тебя?

Она встретилась с ним взглядом, и её глаза по-прежнему сохраняли ту холодность.

— Это помогает тебе почувствовать себя большим?

— Поэтому ты отказала мне? Боишься версианского члена?

Джон вновь увидел на её лице то ожесточённое выражение холодной злости.

Ничего не замечая, версианец лишь улыбнулся.

— Тебя ещё не объезжали члены моей семьи, да, девочка?

Элли не ответила, но Джон видел в её глазах тот непоколебимый взгляд.

— Я буду с тобой хорошим, девочка. Обещаю. Я буду обращаться с тобой очень хорошо.

— Куда ж ты денешься.

Джон ощутил тошноту. Он хотел заорать, чтобы они выключили это, но осознал, что прислушивается к разговору на ВР-экране, не в силах остановиться.

— ...Ты кажешься до ужаса сердитой, учитывая, что ты зарабатываешь на жизнь сосанием члена. Я по незнанию сделал тебе что-то? Кто-то из моей семьи причинил тебе боль? Или это просто ненависть в целом ко всем твоим братьям?

Джон вновь вздрогнул, невольно продолжая поглядывать на Ревика.

Лицо элерианца не изменилось. Его тело, сидевшее на деревянном стуле, не переменило позу. Джон всё равно не мог оторвать взгляда от его лица и пропустил часть разговора прежде, чем его внимание вернулось к органическому экрану.

— Я знаю твоё имя, — услышал он ответ Элли.

— Знаешь? — спросил гигант. — Так скажи мне. Эта ссора начинает мне наскучивать, девочка, — что бы он ни делал за кадром, это заставило Элли вздрогнуть, и на её лице промелькнуло отвращение, но она не отстранилась. — Назови мне моё имя, девочка. Ты должна знать хотя бы его, раз уж ты так злишься. И скажи мне, что я тебе сделал плохого, чтобы ты так меня презирала.

Она подняла взгляд, и её глаза выглядели непривычно блеклыми, как будто мёртвыми.

— Тебя зовут Джервикс, — сказала она.

Джон почувствовал, как что сердце замерло в груди. Он посмотрел на Ревика, но элерианец не шевелился.

Джон проследил за взглядом Ревика до экрана.

Версианец уставился на неё, точно парализованный. Несколько долгих секунд он просто возвышался над ней, держа голову так, будто собирался поцеловать её. Выражение его лица напоминало удивлённого зверя.

Затем его губы скривились в злобной гримасе.

— Где ты услышала это имя, девочка? — прорычал он.

Когда Элли не ответила, толстые красные пальцы стиснули её голые плечи. Он тряхнул её достаточно сильно, чтобы наверняка причинить боль — или хотя бы дезориентировать. Она подняла ладони, словно защищаясь от него, но фактически просто вытерпела это.

— Кто сказал тебе это имя, бл*дь? Где ты его услышала, сука? Где?

Он приподнял её над полом, стискивая так, что его пальцы побелели, а на коже её плеч наверняка остались синяки.

— Ты знаешь, на кого я работаю? — потребовал гигант. — Знаешь?

Последовала пауза.

Затем Элли вновь посмотрела на него. Она улыбнулась, но взгляд её глаз был таким холодным, что Джон вообще её не узнавал.

— Джервикс, — тихо произнесла она. — ...Нензи передаёт привет.

Джон увидел, как Ревик вздрогнул.

Глаза гиганта заметно выпучились.

— Что? — переспросил он. — Что ты, бл*дь...

Прежде чем он успел продолжить...

Громкий хруст заставил половину видящих в комнате подпрыгнуть.

Джервикс повалился.

При этом он опустил Элли на пол, выронив её и разжав пальцы. Он продолжал падать, его вес стремительно приближался к полу... заставляя её двигаться проворно, почти грациозно отскочить в сторону, чтобы её не придавило. Она скользнула в сторону каким-то танцевальным шагом и ахнула, и её лицо уже не было спокойным и раскраснелось.

Затем она просто стояла там, тяжело дыша, сжимая кулаки и уставившись на изломанное тело гиганта.

Экран потемнел.

Воцарилось молчание, во время которого все в комнате, похоже, просто смотрели на прежнее место.

Затем Джон повернулся, одновременно почувствовав и услышав какую-то суматоху в передней части комнаты. Поначалу он не осознавал, что видит.

Голова Вой Пай запрокинулась, пальцами она хваталась за горло, словно царапала собственную шею. Её тело казалось слишком тесно вжатым в шёлковые подушки, соскользнуло по сиденью в неловкую позу со слегка раздвинутыми ногами. Её подбородок и голова запрокинулись так сильно, что она как будто смотрела в потолок.

Выглядело всё почти так, будто кто-то держал её...

Затем Балидор выругался, заставив Джона резко посмотреть в сторону.

Покосившись на его побледневшее лицо, Джон осознал, что понимает. Он посмотрел обратно на лидера Лао Ху и заметил, что Ревик поднялся на ноги, задышал тяжелее, глядя на приподнятую платформу и кресло и опустив разжатые ладони вдоль боков.

— Дигойз! — позвал Балидор. — Дигойз! Успокойся, брат!

— Босс! — Врег тоже шагнул к передней части комнаты. — Ненз... gaos! Не убивай её, laoban! Не надо!

Джон видел, как лицо Вой Пай начинает приобретать тёмно-красный оттенок.

Ревик стискивал её горло какой-то хваткой, и она задыхалась, её пальцы силились убрать невидимую руку со своего горла. Она выпучила глаза, показывая жесты другим видящим в комнате. Взгляд Ревика метнулся в сторону, затем к другим разведчикам.

— Если я почувствую, как чей-то свет шевельнулся, она труп, — произнёс он.

Его голос звучал ясно, невозмутимо, спокойно.

— ...Оружие, газ, любая попытка атаковать меня или нейтрализовать через конструкцию, и она труп, — для пущего эффекта он пробежался по ним взглядом. — Слушайтесь меня, и она замечательно переживёт это испытание. Я хочу лишь забрать свою жену...

Джон посмотрел на Элли, впервые ища её лицо с тех пор, как они показали эту кошмарную запись. Она пристально смотрела на Ревика, и неверие в её зелёных глазах граничило с шоком. Когда она заговорила, Джон услышал это в её голосе наряду почти со злостью и таким количеством горя, что Джон вздрогнул.

— Ревик! Что ты делаешь?

Ревик взглянул на неё. Его выражение не изменилось, но Джон увидел там проблеск боли, и ему даже показалось, что не стоит сейчас на них смотреть.

— Ты развяжешь войну, — сказала она, и та же боль звучала в её голосе. — Что ты делаешь? Я говорила тебе не приходить за мной... Я просила тебя не приходить!

Ревик стиснул зубы, но не отвёл от неё взгляда.

— Ты сказала, что я могу прийти, если ты мне понадобишься, — ответил он.

— Ревик...

— Ты нужна мне. Я не уйду отсюда без тебя, Элли. Так что если ты останешься, я тоже остаюсь. Я отработаю половину контракта. Я отработаю его весь, чёрт подери...

Она уставилась на него с растерянностью, словно не могла поверить в то, что он говорит.

— Ревик, дело не только в нас. Лао Ху...

— ...Не наши друзья, — перебил он. — Эта война уже идёт, Элли. Они просто врут об этом. Твоё пребывание здесь не сыграет никакой роли. Ты не сохраняешь мир, ты просто даёшь им рычаг давления, — он тяжело сглотнул, и впервые его маска разведчика дрогнула. — Боги, детка. Пожалуйста. Пожалуйста, идём со мной...

Тут её выражение тоже дрогнуло. Джон увидел, как её глаза заблестели.

Наконец, она кивнула.

Посмотрев на синеглазого видящего позади себя, она показала на свой ошейник.

— Сними его, — сказала она.

Он один раз качнула головой.

— Нет, Высокочтимый Мост. Нет.

Джон удивился эмоциям, прозвучавшим в голосе высокого видящего ещё до того, как видящий повернулся и наградил Ревика открыто гневным взглядом.

— Не ради него, Элисон. Я не освобожу тебя для него.

Зло щёлкнув языком, Элли начала отходить в сторону Повстанцев и Адипана, но синеглазый видящий схватил её за руки. Развернув её, он привлёк Элли к себе и поцеловал прежде, чем та сообразила, что он делает. Джон увидел, что на мгновение она ответила на поцелуй, а затем подняла ладонь и толкнула его в грудь, разделяя их.

Голос Ревика раздался в тот момент, когда она отвернулась от синеглазого видящего.

— Брат! — произнёс он. — Брат... прекрати!

Видящий из Лао Ху позволил Элли оттолкнуть его. Он гневно смотрел на Ревика, всё ещё держа её за руки.

— Она рассказала мне, что ты с ней сделал, — холодно сказал другой. — Ты её не заслуживаешь. Плевать мне, кто ты... посредник или нет. Она снова бросит тебя.

— Вероятно, это правда, — ответил Ревик. — Но она хочет, чтобы ты её отпустил. Если ты не уберёшь от неё руки, мне придётся навредить тебе.

В его голосе вновь звучала боль.

— ...Прошу, брат. Какого бы мнения обо мне ты ни придерживался, сейчас ты делаешь мне больно... и ей.

Видящий из Лао Ху отпустил её, несколько долгих секунд посмотрев ей в лицо.

Когда она сделала шаг назад, он просто стоял там и смотрел, как Элли обхватывает себя руками. Она почти не смотрела на остальных членов Лао Ху, хотя некоторые из них смотрели на неё с такими же эмоциями на лицах, как тот, что её поцеловал.

Не глядя также на Адипан и Повстанцев, Элли прошла глубже в комнату. Она остановилась в нескольких метрах от Джона, затем как будто поколебалась с неуверенностью в глазах, не подходя ближе. Ощутив ком в горле, Джон преодолел оставшиеся между ними шаги и схватил её за руку, крепко стиснув пальцы.

Он хотел дать ей свою куртку, свою рубашку — что угодно, лишь бы прикрыть её, но он знал, что от этого она наверняка только почувствует себя хуже.

Он видел, что она всё ещё избегает смотреть им всем в глаза, держится натянуто, стискивает зубы. Наконец, она посмотрела на Ревика, который так и стоял вполоборота к ним в передней части комнаты.

Взгляд Ревика ещё на секунду остановился на синеглазом видящем, затем пробежался по остальным разведчикам Лао Ху, прищурившись.

Его голос вновь зазвучал спокойно, но теперь уже с резкими нотками.

— Я не наврежу вашему лидеру, — сказал он. — Если вы не дадите мне никаких причин, она останется совершенно невредимой. Я даю вам своё слово как посредника.

Разведчики Лао Ху переглянулись.

Даже не будучи видящим, Джон чувствовал, что в пространстве происходит обмен информацией, но выражения их лиц довольно легко было прочесть.