— Это не правда, — Брайан не замечал, насколько он на самом деле смелый. Как много жертв огнестрельных ранений день за днём возвращаются на место, где пострадали? Он справлялся со своей травмой с как можно меньшими внешними признаками. Он никогда не жаловался.

Он нажал на клавишу, но я не думаю, что он действительно смотрел на то, что делает.

— Прошлой ночью мне приснился худший кошмар, — неуверенно произнёс он.

Я повернулся к нему лицом, положив ногу на ногу.

— Да? Что это было?

— Я пошёл на встречу с тобой в столовую. Ты хотел взять ланч и пойти на улицу, так что я согласился, хоть и не хотел идти. Я сказал себе, что не велико дело, что я смогу справиться.

— Ты же знаешь, я бы никогда не заставил тебя это делать.

Он посмотрел на меня.

— Это был сон. Я не могу ничего поделать, если во сне ты принимаешь плохие решения.

Я рассмеялся.

— Ладно. Я приложу усилия, чтобы во сне я стал лучше.

— Во всяком случае, я стоял в очереди с подносом и начал кашлять. Я давился и задыхался. А затем оказался на четвереньках, кашляя кровью на линолеум. В моём горле что-то застряло, и я знал, что должен достать это, чтобы дышать.

— Оу, Брай.

— Я наконец выкашлял это, и это была пуля, — он нервно стучал ногами, из-за чего трясся ноутбук.

— Чёрт. Это ужасно. Мне жаль, что у тебя по-прежнему кошмары. Я думал, стало лучше.

Он прислонился головой к кровати и повернул её, чтобы посмотреть на меня. Он взял меня за свободную руку.

— Стало лучше. Но время от времени какой-нибудь сон бьёт меня по яйцам. Я знаю, все считают, что я должен просто уже забыть об этом.

— Я так не думаю. Прошло всего два месяца.

Он пожал плечами, но выглядел так, будто смирился со страданиями в тишине. И я ненавидел это.

— Как дела со школьным консультантом?

Он скорчил гримасу.

— Я не ходил к ней несколько недель. Есть ограниченное количество раз, когда ты можешь говорить о том, что тебя пугает одно и то же старое дерьмо. Она показала мне несколько дыхательных упражнений и сказала, о чём думать, когда я начинаю чувствовать триггер. Это помогло.

— Очевидно, помогло не достаточно. Ты говорил с ней о своих кошмарах? Или о боли?

Он посмотрел на меня, приподняв бровь, и я не был уверен, как это понять.

— Что? Я слишком давлю?

— Нет. Мне нравится, что ты заботишься обо мне. Ты будто в моей команде.

Я улыбнулся.

— Как парень, который делает команде массаж? Я могу быть таким парнем?

Он рассмеялся.

— Ты уже такой.

Мы вернулись к интернету. Через несколько минут я бросил взгляд на него.

— На каком ты сайте?

Он замешкался, затем повернул ноутбук, чтобы показать мне экран. Это был форум. Верхний колонтитул был красно-бело-синим, с изображением кулака на фоне флага Конфедерации и флага США. Название было «Марш Патриотов». Очевидно, это был ультраправый сайт. Я почувствовал укол беспокойства, увидев это.

— Почему ты на этом сайте?

Он толкнул меня плечом.

— Потому что я тайный нацист. Боже, Лэндон. На этом форуме есть сообщения о Уолл.

— Что там пишут об этом? — спросил я, хоть мне и не нравилось, как это звучит.

Брайан потёр один глаз и вздохнул. Выражение его лица стало серьёзным и напряжённым.

— Ладно. Ну, ты знаешь, что мой отец считает, что стрельба была инсценировкой, какой-то миссией тайной власти?

— Да, потому что это совершенно логично, — съязвил я. — В чём смысл?

— Не знаю. Наверное, чтобы заставить людей восстать против оружия, чтобы у них было оправдание забрать это оружие. Я знаю, это глупо, но мне стало интересно, так что я покопался в интернете. Этот форум на девяносто восемь процентов дерьмо, но я думаю, здесь сидит человек, у которого есть внутренний источник в отделе полиции. Я узнал несколько вещей, о которых копы не говорили на своих пресс-конференциях.

Теперь мне стало интересно.

— Например?

— Например… ты знаешь, почему у нас так мало видео-материала со стрелками?

Я задумался над этим. Я видел видео в интернете; в большинстве новостей появлялся один и тот же клип. На нём были две фигуры в чёрном, с оружием, которые выходили за двери в конце крыла Д и направлялись налево. Это длилось всего несколько секунд.

Брайан наблюдал за мной, и он кивнул.

— Есть только тот один короткий клип, верно? Это было снято подростком на телефон. Ты когда-нибудь задумывался, почему больше ничего нет? По всей школе и на парковках есть камеры.

— Может быть, полиция задерживает эти видео?

— Ну, если верить этому парню на «Патриот Марш», это потому, что камеры наблюдения были отключены. Они сломались в понедельник, 24-го сентября. Во вторник позвонили в фирму и назначили ремонт, но они не смогли приехать раньше среды, 3-го октября. Стрельба произошла в пятницу, 28-го.

— Почему система сломалась?

— Хороший вопрос, — сказал Брайан, оживляясь. — Есть две возможности. Нет, три. Первая — систему сломали специально. Что означало бы либо то, что у стрелка был прямой доступ к системе, либо её взломали удалённо. Это вписалось бы в большую теорию заговора, со всей этой тайной властью.

— Ладно.

— Второе — это то, что в день стрельбы камеры не работали чисто случайно.

Я задумался над этим.

— Ну, в крыле Д на втором этаже есть один туалет, который сломан с начала года.

— Это правда. Есть возможность, что он просто случайно не работал. В конце концов, парни были в лыжных масках и всё такое. Так что они были одеты так, будто опасались камер.

— Или свидетелей, — я поставил локти на колени и положил подбородок на руку. Это было интересно.

— Третий вариант — это то, что система безопасности выключилась сама по себе, никакого саботажа. Но стрелки знали, что она выключена, и может быть, даже когда назначали ремонт, они воспользовались этим появившимся окном.

— Хммм.

— Я говорил с выпускником, который иногда помогал со всякой техникой Джинни Вилкокс, секретарше, которую убили. Он сказал, что программное обеспечение камер — заноза в заднице и зависает несколько раз в год. Когда всё отключилось 24-го сентября, она вызвала его в кабинет. Он попытался починить систему, но не смог. Сказал, что всё выглядело как и всегда.

— Значит, вероятно, саботажа не было.

— Именно. Что оставляет второй и третий варианты — либо это была совершенная случайность, что кажется чертовским везением, либо у стрелков была информация о назначенном ремонте. И есть кое-что ещё.

Брайан потянулся к своему рюкзаку, его тело растянулось, и футболка задралась. Я не мог не заметить и восхищался видом, хоть и был увлечён разговором. Парню ведь можно посмотреть.

— Значит, ты узнавал обо всём в школе? Брайан Маршал, мальчик-детектив, — произнёс я голосом, напоминающим озвучку трейлера фильма.

Он посмотрел на меня взглядом, который отчасти выражал веселье, отчасти ужас.

— Я тебя ударю.

Он достал из своего рюкзака папку, сел обратно и держал папку на коленях, колеблясь.

— Обещай, что не будешь считать меня странным.

— Для меня ты никогда не будешь странным, дорогой, — пошутил я. Боже, я говорил так же, как мой отец говорил с мамой.

Брайан закатил глаза.

— Ладно. Ты же знаешь, я пытался выяснить, кто такие стрелки. И я спрашивал всех в школе, где они были, и составлял списки, — выдохнул он. — Я всё ещё подозреваю нескольких людей, но в этом мне не особо везёт. Так что я подумал, может быть, нужен другой подход — посмотреть, что стрелки делали, и проверить, скажет ли нам это что-нибудь о них.

— Звучит умно.

Он осторожно открыл папку. Внутри были вырезки из газет и распечатки. Некоторые с того форума. Он достал сложенный кусочек блестящей бумаги, как из глянцевого журнала новостей.

Он раскрыл вырезку, разглаживая её на ковре между нами, и я сразу же её узнал. Через две недели после стрельбы в «Нью-Йорк Таймс» опубликовали тщательную статью под названием «Смерть в Уолл». У меня брали для этого интервью и вставили в статью одну цитату. Многих других людей из школы тоже опрашивали, наряду с экстренными службами, шерифом и людьми из общества. Статья включала в себя разворот на две страницы с диаграммой школы, на которой было показано передвижение стрелков по временным отрезкам. Одним из сюрпризов было то, что весь инцидент занял всего восемь минут.

На диаграмме школа напоминала паука. Телом паука был центр школы, с кабинетами администрации, спортзалом, актовым залом и столовой. Крылья школы — А, Б, Ц и Д — были паучьими лапами. Вокруг школы располагались различные парковки, а от севера, от крыла Д, отходило футбольное поле.

На изображении были зарисовки фигурок — стрелков — с пунктирной дорожкой и временными штампами, показывающими, куда они шли. Первый штамп, 11:07, был в конце крыла Б.

— Ладно, посмотри сюда, — сказал Брайан, указывая на время. — Они вошли через эту дверь в 11:07.

— Верно, — я лёг на живот, и он пересел и подвинул страницу, чтобы мы оба лежали на животах и смотрели на неё. Он выглядел крайне сосредоточенным.

— Эта дверь в конце крыла Б — наименее заметное место для входа, — сказал Брайан. — Там вокруг ничего нет, кроме кукурузного поля. И это запасной выход. Он должен быть заперт снаружи, и должна включаться сигнализация, когда дверь открывают изнутри. Вот только сигнализация долгое время отключена, и обычно внизу лежит кусок картонки или чего-то ещё, чтобы дверь не закрывалась. Подростки используют эту дверь, чтобы выходить покурить. Должно быть, стрелки это знали.

Я посмотрел на него с любопытством.

— Хорошо.

— И этот проход позволил им одним длинным путём пройти через школу, от стороны в сторону. Крыло Б, центр, крыло Д и выход. Чужаки вошли бы через входную дверь или через вход в крыле Д.

— Они могли вести наблюдение за этим местом, — сказал я. Прощупывать почву. Это звучало по-дурацки, как в криминальном фильме, но я не знал, как ещё это назвать.

Брайан кивнул.

— Конечно, но есть кое-что ещё. Они вошли через эту дверь, двое мужчин, с ног до головы одетые во всё чёрное, с лыжными масками на лицах. У каждого было по две винтовки AR-15. У обоих на поясе висели пистолеты. Мы узнаём это из того короткого видео с Айфона.