— Я. Пойду. На. Концерт, — медленно произнесла я, выделяя каждое слово. — И ты не можешь принимать такие решения.

— Я сказал свое слово.

Я наблюдала, как он поднял запачканную кофе газету и начал переворачивать страницы, в то время как гнев воспламенялся в моих венах, словно горящий бензин, посылая град искр перед моими глазами. Я встала со стула, и казалось важным опереться о стол и разместить наши головы на одном уровне, так что наши лица были всего в нескольких дюймах друг от друга.

— Мы просто посмотрим, кто тут главный. — Я наполнила свои слова такой угрозой, как только смогла, образ меня в роли Джона Уэйна вспыхивал в моем сознании.

Каким-то образом, оставаясь внешне спокойной, я повернулась и вышла из кухни, будто опытный стрелок, не собираясь возвращаться обратно, чтобы выплеснуть на него кофе, хотя эта мысль пришла мне в голову.

Когда я вернулась в свою комнату, я рухнула на кровать. Если бы я думала рационально, то смогла бы понять его точку зрения, но сейчас я чувствовала себя подавлено из-за того, что мне говорили, что делать. Может быть поход на концерт был обыденной вещью, но это была последняя капля, которая переполнила чашу терпения, поэтому я была так расстроена. Я была по горло сыта тем, что я ограничена в свободе выбора.

Я схватила телефон со стола, позвонила Бет и посвятила ее в план, который уже сложился в моей голове. После множества моих отрывистых, но отчаянно-звучащих попыток убеждения, она наконец-то сдалась и согласилась достать то, что мне было нужно.

Когда она отключилась, я пронесла телефон через гостиную, чтобы разместиться на диване перед телевизором. Я украдкой глянула на кухню и с удовольствием обнаружила, что Алекс все еще там. Было важно, чтобы он услышал следующий диалог, чтобы не выглядело так, будто я сдалась без боя. Это бы сделало его подозрительным.

Хотя Николай сказал мне не звонить ему, если только это был не вопрос жизни и смерти, я набрала его номер и ждала, пока он ответит.

— Принцесса? — услышала я взволнованный голос Николая.

— Папа! Слава Богу, ты ответил.

— Ты в порядке?

— Я не в порядке! Я не могу больше это терпеть. Моя жизнь превращается в дерьмо! — сказала я, добавив больше, чем нужно театральности.

— Что случилось?

Часто всхлипывая, я рассказала ему о концерте Черного Валентина и билетах, которые купила Бет, и объяснила, что Алекс жестоко запретил идти. Все это время я знала, что Николай не попадет под влияние моего попрошайничества, и что он с самого начала был на стороне Алекса. По факту, если бы всё зависело от Николая, я была бы далеко от города, заперта в компании вооруженных головорезов. В любом случае, моей истинной целью не было обойти Николая… просто нужно было убедиться, что Алекс слышал каждое слово.

— Он абсолютно прав. Это небезопасно.

— Но папа…

— Мне жаль, Принцесса.

— Я не могу поверить! Вы оба одинаковые! — Я бросила трубку и вернулась обратно в свою комнату, хлопнув дверью со всей силы для большего эффекта. Затем, напевая себе под нос очень тихо, я начала собираться на занятия.

***

— Ты уверена, что это хорошая идея? — спросила Бет в субботу вечером, пока стояла над кастрюлей дымящегося гуляша, рассеяно помешивая его.

Что же касалось идеи, я была уверенна, что она была первоклассной. В течение нескольких дней я делала все возможное, чтобы показать Алексу, что я отказалась от идеи идти на концерт, поэтому он даже не подозревал, что у меня был очень хитрый план. Я притворялась обиженной, игнорировала его, и позвонила Паоло в его присутствии, чтобы сообщить, что я не пойду. Демонстрируя свою прекрасную актерскую игру, мне даже удалось устроить приступ плача однажды утром, когда Бет включила песню Черного Валентина.

— Очень уверена, — кивнула я и протянула руку перед Бетани, — Ты достала их?

Я увидела, что она заколебалась перед тем, как опустить руку в карман, чтобы достать маленькую, пластиковую баночку, неохотно положив ее в мою ладонь.

— Просто чтобы ты знала, это было не просто достать их без рецепта. За это мне пришлось пообещать Райану, что я схожу с ним куда-нибудь на следующей неделе.

— Я думаю, что это будет стоить того. Мне просто жаль, что меня не будет рядом, чтобы увидеть лицо Алекса, когда он проснется и поймет, что произошло. — Я потрясла баночкой снотворного и улыбнулась себе.

— Что ж, я бы подумала дважды об этом, дорогая.

Она была права. Я очень не хотела, чтобы он проснулся, когда мы придем. Я не хотела быть придушенной до смерти, так что лучше избежать этого.

— Знаешь, я не уверена, что провернуть этот фокус — такая уж умная идея. Если бы честной, этот его взгляд, когда кажется, будто он может видеть твою душу… он заставляет меня нервничать.

— Да… он знает, как произвести впечатление. — Я пожала плечами. — Это его обычный «Я ненавижу весь мир» взгляд. Дело в том, что его мама упала, выходя из какого-то универмага, когда он был еще ребенком. Как я слышала, он очень сильно ударился головой о тротуар. Возможно, с тех пор он и стал таким психом. — Несмотря на то, что ничего из этого не было правдой, слова, казалось, посыпались из меня.

— Ааа… это многое объясняет, — растерянно кивнула Бет, и мне было очень тяжело продолжать притворяться.

— Лучше приступлю к работе.

Посмотрев в другую сторону квартиры, я убедилась, что мы были одни, открыла баночку с таблетками и вытряхнула три, выравнивая их как маленьких синих солдатиков. Потом с помощью задней стороны ложки я осторожно начала крошить их.

— На баночке написано, что для взрослого достаточно одной за ночь, — Бет стояла за другим концом стола, выглядя обеспокоенной, поставив между нами большую миску гуляша.

— Для нормальных людей может быть. Для Алекса понадобится лошадиная доза.

— Да, но… что если мы убьем его? — Она посмотрела на меня, нервно покусывая свои ногти.

— Мы закатаем его тело в какой-нибудь старый ковер и позвоним Паоло, чтобы он помог нам закопать его в парке рядом с университетом. Если ты очень хочешь, мы можем посадить нарциссы на том месте.

— Что? — Глаза Бет судорожно двигались в глазницах, а мне приходилось контролировать себя, чтобы не впасть от смеха в истерический припадок.

— Прекрати… Я просто прикалываюсь. Не беспокойся об Алексе. У него всего лишь будет хороший, длинный, прекрасный сон. — Я улыбнулась, кроша то, что осталось от таблеток, в еще более мелкий порошок.

— Ты не думаешь, что он заметит что-нибудь?

— Не должен. Мне кажется, мы не захотим быть поблизости, когда он проснется.

Я смела порошок с края стола в чистую миску, используя ребро ладони, затем сверху положила гуляш и перемешала все, пытаясь не думать о том, что произойдет, если Алекс раскусит наш план.

Когда я убедилась, что синие крупицы были хорошо смешаны с едой, я опустила свой палец в соус и пометила край миски двумя красными пятнами.

— Мы же не хотим, чтобы его порция в конечном итоге оказалась у тебя или у меня, не так ли? — объяснила я, когда увидела, что Бет выглядит еще более озадаченной, чем раньше. — Так мы узнаем, какая его.

— Да, конечно. — Пробормотала она слишком тихо, чтобы быть услышанной.

— Тогда ладно. Теперь передай миски для нас. Алекс пошел принять душ ровно пять минут назад, поэтому он появится в любую секунду. Скорее.

Мы как раз закончили накрывать на стол, когда он появился на кухне, выглядя так, будто его мысли были далеко отсюда, и без единого слова сел рядом со мной.

Было ли это из-за того, что он не выглядел таким злым, как обычно, или из-за футболки с длинными рукавами, которые прикрывали его татуировки, он выглядел совершенно другим человеком. Это заставило меня задуматься, каким бы он был в жизни, если бы не связался с Николаем и прочим. Он вел себя так, словно рыба в воде в этом преступном мире, но я знала, что это не чистая правда. Ни одна искренняя улыбка радости не касалась его губ с тех пор, как я встретила его почти месяц назад.

Я не могу это сделать! Он просто выполняет свою работу — защищает меня, а я собираюсь накачать его снотворным.

Острый укол вины обрушился на меня на ровном месте, и показалось, будто я впала в панику на долю секунды. Под воздействием я чуть не потянулась и не столкнула миску на пол, чтобы она разбилась, но он уже взял ложку и начал есть.

Черт! Уже слишком поздно.

Пока мы ели, я усиленно пыталась удерживать взгляд в своей миске, но уголком глаза я могла видеть, что гуляш довольно быстро исчез. Доза, которую мы ему дали, обязана усыпить его как минимум на двенадцать часов, что будет более чем достаточным для нас, чтобы увидеть концерт, сходить на вечеринку и вернуться домой, чтобы он даже не заметил.

Чуть позже был тревожный момент, когда я заметила, что он оставил весь соус на дне миски, но я предположила, что к этому времени он съел достаточно снотворного, и почувствовала себя вполне уверено, что всё идет по плану.

После ужина Бет исчезла в комнате, чтобы начать собираться, а я устроилась на диване в гостиной, решив выглядеть настолько несчастной, насколько это возможно, и безучастно смотрела в телевизор. Спустя пару минут, когда Алекс подошел, чтобы сесть рядом со мной, я сменила свою позу, так что я была как можно дальше от него, решив играть роль бедной жертвы до конца. Я укрылась одеялом и каким-то образом превзошла даже свои собственные ожидания, выдавив две маленькие слезы, которые скатились по моей щеке. Может быть они были последствием нервозности, которая уже покалывала мою кожу.

— Принцесса…

— Что? — шмыгнула я и вытерла глаза рукой, которая была внутри рукава старого джемпера.

— Мне очень жаль, что все так вышло. Действительно жаль. — Он вздохнул и придвинулся немного ближе. — Я знаю, как сильно ты хотела пойти и… Если ты хочешь, когда всё закончится, я отведу тебя на любой концерт, на который ты захочешь.

Я немного выгнулась и удивленно посмотрела на него. Снотворное очевидно имело довольно странные побочные эффекты, и не те, которые были перечислены на баночке, потому что он выглядел так, будто действительно имел это в виду. Это не мог быть настоящий Алекс. Я знаю, он бы предпочел меня задушить, нежели отвести на концерт, как нормальный человек.