Ничто не предвещало скорой беды.

Тай облачился в дорогие императорские одежды (при помощи слуг) и направился в Зал Золотого Великолепия, где по традиции каждое утро собирался Большой Императорский Совет. В течение трех следующих часов он выслушивал отчеты чиновников и донесения военачальников, прибывших с границ, а потом еще два часа вел приватную беседу со старшим принцем Лю Чжэнем, получившим титул Первого Министра и средним принцем Лю Минем, получившим титул Верховного Генерала. Разобравшись с делами глубоко за полдень, Его Императорское Величество вернулся в покои и отдал приказ призвать придворных писцов, дабы составить семьдесят семь свежих указов.

Слуга подогрел ароматного сливового вина и, встав на колени, протянул юному владыке. Тай сделал глоток и… почувствовал в сердце острую боль. Золотая чаша с протяжным звоном упала на нефритовые полы. Начитываемый указ номер двадцать четыре оборвался.

— О повелитель, — испуганно позвал слуга, заметив, как Тай побледнел.

Рядом, за столиками сидели восемь писцов. Они разом отложили кисти и подняли головы, потому как правитель неожиданно замолчал.

Тай сделал вдох и выдох и жестом отослал слуг, писцов и охрану, повелев плотно закрыть бумажные перегородки в серебристых змеях, звездах и светилах. Медленно опустившись на диван, он обернулся к оконному переплету и прислушался. Внизу простирались кварталы шумной столицы, а дальше каменистое побережье и Лазурное Море в тумане.

— Что-то не так. — Его собственный голос показался ему чужим и далеким. — Что-то стряслось.

Острая боль терзала его еще две минуты, а потом отпустила. Но от этого не стало легче. Юный правитель из Династии Лю уже осознал — его бесценная супруга, свет его сердца попала в беду. Кто-то или что-то удерживал ее против воли и прямо сейчас увозил куда-то на юго-запад, в сторону Темных Заливов или еще дальше, в ледяные моря варваров.

… Когда столицу накрыл вечер, на небо сбежались тучи и заморосил противный дождь, на воде показалось пятно.

Тай поднял голову и встал с валуна, увлекая тяжелые шелка бяньфу с золотой отстрочкой и вышивкой драконов с пятью когтистыми лапами. Весь последний час он провел на побережье, мучаясь и гадая, что же могло случиться с его возлюбленной Лин. Но заметив знакомую джонку, успокоился — Императрица вернулась домой.

Сгустился туман и он едва мог видеть очертания причалившего судна и крупную фигуру, топающую по выброшенным сходням. А потом в тумане что-то блеснуло. Обнаженная сталь?

Фигура метнулась вперед и нанесла удар, желая снести голову Тая — одним метким ударом. Но юный правитель был внимателен, легок и скор. Он отклонился назад и лезвие ударило по камням, высекая дождь искр. Нападавший снова атаковал и снова промахнулся — меч бесполезно рубанул холодный воздух. Однако, третий удар достиг цели и слегка ранил Императора в плечо.

Он откатился по берегу и проворно выхватил кинжал с нефритовой рукоятью, спрятанный в тяжелых складках шелков. Отбив вражеский меч, Тай нанес три точных удара — и в вечерний туман брызнула кровь. Нападавший захрипел, рухнул на мокрые камни и затих. С ним было покончено.

Тай подошел к незнакомцу и сорвал капюшон — большой лысый череп, узкие глазки-щелки, приплюснутый нос, выдающиеся скулы и мощный подбородок. Этого человека он видел впервые. Как и почему он оказался на джонке его жены? Кто его подослал? Конечно, тот же, кто украл Лин и сейчас удерживал ее против воли.

Внезапно юношу накрыла слабость. Он покачнулся и упал. Под боком ворчало темное море, левее гомонили жители Города Света, над верхушками Каскадных Гор мчались облака. Мир неожиданно поблек и Тай закрыл глаза.

К тому времени, когда его нашли, он был мертвенно-бледен и, казалось, уже не дышал. Старший брат Чжэн припал на колени и схватил правителя на руки.

— Ваше Императорское Величество…

— Что с ним? — Опустился рядом средний Минь.

— Не представляю, — он покосился на мертвого чужака, наполовину прикрытого пенной волной. — Здесь был бой. Похоже, этот человек напал на Тая и ранил.

— Он жив?

Чжэн расслышал слабое биение императорского сердца и кивнул.

— Скорее в Хрустальный Дворец! Призывайте лекарей и магов! Велите священнослужителям возжигать благовония и молить богов Девяти Небес о выздоровлении владыки!

… Осмотрев раненного Императора (который так и не пришел в себя) мудрые лекари лишь печально развели руками в золотых и серебряных браслетах:

— Мы не в силах помочь. Похоже, что меч убийцы был отравлен ядом, который получают из сока корня фэ. Это очень сильная отрава, о Первый Министр и Верховный Генерал. Достаточно капли, чтобы убить слона.

Седые маги в белых мантиях, украшенных нефритовыми поясами, соглашались:

— Странно, что Светлейший все еще жив. Впрочем, ему осталось недолго. Он вот-вот перейдет реку Жо Шуй и переступит пределы Подземного Царства. Печально признавать, но Император Лю Тай вряд ли доживет до утра.

* * *

Лин очнулась в полной темноте. Она лежала на холодном, влажном полу со связанными руками и ногами, а отовсюду летел грозный грохот волн. Последнее, что она помнила — прощание с братом Реншу и то, как волшебная джонку отчалила от берегов Шелкового Города. Не успела ее лодка проплыть даже половины ли, как из тумана выкатился громадный лоу чуань и преградил путь.

Девушка вздрогнула — потому что вспомнила, кто поджидал ее на палубе с самодовольной и наглой улыбкой. Регент Шэнь. Этот предатель и лжец. Он приказал схватить ее, опоить и бросить в трюм. О, как он хохотал. Как был доволен.

Она перевернулась на бок и почувствовала, как что-то прохладное и гладкое коснулось локтя. Лютня из Священного Храма Гармонии, поняла Лин. Когда ее волокли на корабль Шэня, она так вцепилась в музыкальный инструмент, что стражники не смогли вырвать его из женских рук и, по всей видимости, забросили в трюм вместе с пленницей.

Прошел час или чуть больше, прежде чем из-за запертой двери послышались голоса, а в отверстия просочился красноватый свет. Громко звякнул запор и дверь отворилась. В корабельную темницу вошел Шэнь и два слуги с красными фонарями.

Лин приподняла голову, заметив на толстом, обрюзгшем лице все ту же самодовольную ухмылку.

— Сиятельная госпожа проснулась? — Хихикнул он и сел в мгновенно подставленное мягкое кресло. Тут же появились новые слуги. Они внесли жаровню и несколько медных кувшинов. Поплыл аромат подогреваемого рисового вина.

— Что вам нужно? — Хрипло спросила Лин, по-прежнему лежа на полу, у его ног.

— Все, что мне нужно, я уже получил, — ответил он с улыбкой.

Слуга опустился на колени и протянул ему золоту чашу с вином. Генерал сделал глоток и продолжил:

— Сбегая в Потаенное Царство, ты надеялась перехитрить Извив Пути? Думала, если спрячешься за семью морями, я тебя не найду?

Лин фыркнула, но не ответила.

Шэнь отпил вина и рассмеялся.

— Успокойся. Я не стану брать тебя силой, хотя очень этого хочу. Всегда этого хотел. Ты сама дашь мне все, что я пожелаю. Через час «Владычица Морей» причалит к Острову Орхидей, где я возвел для нас уединенный Бирюзовый Дворец. Там мы сочтемся браком, потом разделим ложе и ты родишь мне наследника.

Императрица задохнулась от ярости. Она попыталась подняться, но путы на руках и ногах держали ее на полу.

— Браком? Наследника? Я замужем, Шэнь! И никогда не предам мужа.

— Твой муж мертв! — Гаркнул генерал и отшвырнул опустошенную чашу в голову коленопреклоненного слуги. — Прошлой ночью Донг отплыл в Потаенное Царство и уже должен был достичь тех берегов.

Лин закусила губу, чтоб не застонать. Телохранитель Шэня был громадой с горой мышц, ростом чуть ли не в добрый жень. Тай в сравнении с ним — щуплый мальчишка; вряд ли он мог устоять в битве с таким противником.

— Я приказал смазать его меч соком корня фэ. Даже если твой муж не пал от меча Донга, его добьет яд.

— Убийца, — прошептала Лин. — Боги Девяти Небес обрушат на вас кару и накажут за ваши злодеяния.

— Вопите сколько влезет, госпожа. Вас никто не услышит. Мы в Море Четырех Ветров. В эти проклятые места не заходили со времен правления Третьей Династии Сун, — хихикнул Шэнь и встал с кресла. Он немного подумал и начал: — Хочу напомнить, что еще мудрый Сыма Цянь наставлял…

— Не смейте упоминать имя благородного ученого, — перебила она с презрением. — Вам никогда не достичь его величия, бесчестный негодяй.

Шэнь громко расхохотался и, не договорив, оставил ее в темноте и одиночестве.

* * *

Остров Орхидей возвышался над Морем Четырех Ветров на тысячу чжаней и был усыпан горами, долинами и множеством бурных рек. В самом центре красовался Бирюзовый Дворец, что охраняли десять полков по сотне воинов, отчего он казался неприступной крепостью в летнем лесу.

Слева темнели каскады горных хребтов, на вершинах которых мелькали развалины древних монастырей. Справа — рисовые поля, на которых трудились люди в ошейниках и лохмотьях. Как позже узнала Лин, Шэнь купил их на невольничьих рынках в городах, расположенных близ Великой Стены, и все они были уроженцами народа Биши или военнопленными из страны Когуре.

… Девушку провели во Внутренние Покои южной части дворца и предоставили десять служанок. Приодев госпожу в нежные светло-зеленые шелка и соорудив на ее голове высокую сложную прическу, украшенную цветами и шпильками из слоновой кости, они трижды церемониально припали к полу и удалились.

На лаковом подносе стоял горячий чайник, на золотых блюдах изысканные яства: жареная утка с кисло-сладким соусом, белая рыба, приготовленная на пару, рисовая лапша с улитками, обжаренные кусочки теста с нежной бараниной, медовые кексы и множество фруктов.

Утолив голод, Лин спустилась на террасу, подсвеченную красными и белыми фонарями, а оттуда вышла во внутренний дворик. Извилистые переходы привели ее в Сад Благополучия, разбитый у подножия старинной горной гряды. Рыбные пруды соседствовали с большими зелеными лужайками и золотыми статуями богов, клумбы с цветами и кустами опоясывали каменные холмы, заставленные ажурными беседками и роскошными павильонами. От благоухания слив, персиков и тюльпановых деревьев першило горло. В зарослях пели соловьи, за декоративными камнями гуляли павлины и белые олени.