Его желтые глаза горели гневом, а раскаленное дыхание царапало кожу. Страх сковал тело Лин; она еще никогда не видела Лунга в таком бешенстве.

Разлепив губы, она призналась заплетающимся языком:

— Тай всегда останется мне добрым другом, но не я его истинная пара. Отпустите его домой, господин Лунг, и я стану вашей женой.

— Это ваше последнее слово? — Прошипел дракон.

— Последнее, — смело выдохнула она и закрыла глаза.

Дракон холодно засмеялся.

— Вы любите его, но отдаете себя мне?

Боль душила ее отчаянием, горло сдавливало судорогой. С усилием, она выдавила:

— Да.

— Вижу, боги Девяти Небес щедро одарили вас единственной добродетелью, принцесса.

Девушка открыла глаза, едва различая очертания клыкастой пасти перед собой.

— Какой же?

— Жертвовать собой ради других, — насмешливо фыркнул дракон. Однако, его глаза излучали неподдельную горечь.

* * *

— Куда мы идем? — Спросила принцесса, кутаясь в меховую накидку.

Она кусала губы и не знала, как сказать Таю, что утром дала согласие выйти замуж за Лунга. Юноша был чем-то встревожен и даже опечален, и Лин боялась, что хозяин уже успел «порадовать» слугу этой вестью.

— Узнаешь, — сказал он, крепче сжав ее ладонь.

Лин не настаивала и покорно следовала рядом.

Они шли широким проспектом мимо живописных садов и кварталов знатных чиновников; когда-то на местных рынка в изобилии водились специи, сухофрукты, ковры, ткани и музыкальные инструменты, сейчас же их пленяли тени, крики птиц и шелест весенних листьев.

— Нам сюда, — Тай спустился в долину и направился к скалистому массиву, круто стремящемуся в синее небо.

Рыбак и принцесса поднялись на тропинку, проложенную прямо над пропастью и пошли в шуме горных водопадов, будто льющихся с плавающих облаков. Справа, расстилались рисовые террасы, что прежде заполняли громкие голоса крестьян в ярких одеждах; слева вихрились лесистые горы, переплетенные водопадами и разноцветными озерами. В глубине одной такой гряды, носившей имя Спящий Дракон, блестели крыши древнего Шаолиньского монастыря. Неживого, как и все в этом странном царстве.

Неожиданно Тай заговорил:

— Волны вынесли его в день Сна месяца Красного Бархата или в седьмой месяц двадцать восьмого года правления Императора Лю Шао. Он долго не приходил в сознание и придворные думали боги призовут его к себе. Он очнулся на пятый день и рассказал, что его джонку попала в шторм, а его смыло за борт. Он назвался Вэнь Хань, странствующий монах. Сказал, что возвращался из паломничества в Храм Поющего Ветра, куда ездил просить богов о выздоровлении дочери. Его речи были честны и мудры, и очень скоро он завоевал доверие правителя Потаенного Царства.

Вэнь Хань обладал незаурядными знаниями и ведал старинные секреты. Каждый вечер он приходил к Императору и рассказывал о чудесах Трех Царств. Он рассказал о волшебной рыбе Фэн И, обитавшей в водах Желтой Реки, о Нефритовом Глазе, спрятанном в Чайных Нагорьях, о Персиковом Дереве, растущем на горе Дашо, о Благословенных Землях лунов и очень скоро заслужил титул Великого Мудреца.

Именно по его совету Император Лю Шао собрал армию и выступил в поход за слезой Дракона, — Тай зло прошипел, — из-за его совета на наше Царство пало ужасное проклятье.

Лин слушала с недоумением. И лишь когда Тай привел ее на вершину горы, поросшую цветами, и показал на древнюю усыпальницу, над которой блестела надпись «Вэнь Ханю. Великому Мудрецу Потаенного Царства», все поняла.

— Не было никакого странствующего монаха Вэнь Ханя, забредшего в деревушку Шенгси, — сказала она. — Был Вэнь Хань, выброшенный на побережье Лазурного Моря и доставленный к трону Императора Хрустального Дворца.

Девушка перевела взгляд с усыпальницы старого мага, что получил титул Великий Мудрец, на бледного, молчаливого Тая.

— Это он рассказал обо всех чудесах Мира под Девятью Небесами и заставил Императора Лю Шао жаждать каждый из артефактов, — тихо продолжила Лин. — Это он направил его в Благословенные Земли за слезой бессмертия. Он хотел получить ее себе, ведь так? — Она пристально всмотрелась в лицо Тая. — Он отправил твоего отца, тебя и братьев в земли лунов, чтобы вашими руками обрести вечную жизнь.

Она спрятала покрасневшее лицо в ладонях, потому как осознала, кого все это время принимала за сына рыбака.

— Он умер за месяц до того, как наши войска вступили в край Морских Царей. — Тай мотнул головой на полуразрушенную усыпальницу придворного мага, — его похоронили с почестями, как великого советника. Но, правда в том, что по его вине Император Лю Шао превратился в бессердечного монстра с сердцем из камня. — Принц грустно улыбнулся, — Великий Мудрец преуспел даже в смерти. Она сделала его свободным от проклятия Лун-вана, чего не сказать об остальных подданных Потаенного Царства.

Принцесса отняла руки от лица и впилась в Тая глазами.

— Почему ты не открылся мне сразу? Еще там, на берегу?

Тай отвернулся. Что он должен был сказать — что в ту ночь бился с демонами Пань-гуаня, напавшими исподтишка, и едва сокрушив гадов, чуть не умер сам.

— Ты нашла меня в облике человека. В блике моей давно утраченной сути, — глухо ответил принц. — Я не обращался в смертного со дня проклятия Лун-вана и даже не сразу понял, что больше не клыкастый монстр. А когда понял — было поздно. Ты поверила, что я простолюдин. Ты исцелила мои раны. Ты была добра ко мне, толком не зная, кто я и откуда. Ты не убоялась гнева дракона и бросила ему вызов, отстаивая мою жизнь. — Он поднял голову и посмотрел в синеющий горизонт. — И после теплой дружбы, что между нами возникла, я не мог, — юный принц покачал головой, — не отважился все разрушить.

Лин молчала. Пьянящие ароматы сандаловых деревьев кружили ей голову. Спор певчих птиц витал пронзительным шумом. Леса по склонам гор шептались голосами предков.

— Я чудовище, Лин. Был им задолго до того, как проклятие Царя Драконов накрыло меня тем ужасом, что всегда жил в моем сердце. Мой отец сделал меня таким. Я заслужил свою участь. Мы все заслужили.

Руки принцессы легли на плечи Тая, а теплое дыхание обогрело обнаженную кожу шеи.

— Неважно Лунг ты, или принц Лю Тай. Мне все равно, — твердо начала Лин. — Я люблю тебя и не откажусь от своего слова. Я стану женой дракона и спасу Потаенное Царство от гибели.

Тай обернулся и порывисто обнял девушку.

— Лунг был груб и жесток. Прости за то, что причинял тебе боль…

Она прислонила пальцы к его рту.

— Ни слова больше, господин.

И приоткрыла влажные губы, разрешая ему все. От его жадно, властного поцелуя у девушки перехватило дыхание, к низу живота метнулось пламя. Уже вечером их ждала свадебная церемония и первая ночь любви.

* * *

За бледным покровом облаков погасли звезды. Лазурное Море притихло, а Каменный Город залило светом фонарей.

Тай дожидался паланкина принцессы, что плавно плыл по светлым улицам под звуки волшебных лютней, эрху, флейт ди и гучжэн. Он облачился в традиционный царственный наряд: поверх алого шелка сверкали накидки, расшитые золотом и нефритом. Верх украшали изображения звезд и морских драконов, по подолу и широким, до самого пола рукавам, виднелись изображения небесных светил и огненных языков. Голову принца покрывал венец из двенадцати рядов нефритовых шариков на жемчужных нитях.

Рядом с ним стояли Владыка Севера Сюань-у, серый журавль принц Лю Чжэн и белый тигр принц Лю Минь.

Свадебная процессия обошла улицы Каменного Города и завершила свой путь у ворот Хрустального Дворца. Стенка паланкина откинулась и Лин ступила на свет. На хрупкой, точеной фигурке принцессы полыхал алый свадебный наряд, украшенный чистым золотом; струящиеся волосы, собранные в сложную прическу, покрывал церемониальный головной убор.

Тай протянул невесте руку и она охотно вложила свою ладонь. После этого брачный ритуал завершили выказыванием уважения богам Девяти Небес, родственникам жениха и друг другу. Так принцесса Срединного Царства стала женой принца Лю Тая Сердце Дракона и удалилась за ним во внутренние покои дворца.

… Лин сняла тяжелые украшения и верхние накидки и села в кресло. Тай опустился рядом и положил голову на колени жены. Девушка затрепетала от счастья и сладкой неги. Она запустила руки в его шелковистые локоны и вдохнула ароматы тонких благовоний.

Его крепкие руки обхватили ее за бедра и потянули тройные шелка, обнажая бархатистую кожу плеч, умасленную благоухающими бальзамами. Через мгновенье она очутилась на мягких подушках, придавленная тяжестью мускулистого тела. Его жаркий, голодный взгляд, ненасытные губы и смелые ласки привели ее в возбужденное исступление. Он долго целовал ее, проникая языком в рот. Еще дольше покрывал поцелуями обнаженные подрагивающие плечи, небольшую грудь с затвердевшими сосками, плоский, упругий живот, округлые бедра, мерцавшие в свете свечей фарфоровым снегом.

Принцесса была невинна и потому, когда он раздвинул ее ноги и резко проник в ее лоно, застонала. Но боль ушла. Тай двигался очень осторожно, прислушивался к жене и каждому ее вздоху.

Лин чувствовала гулкие удары его сильного сердца; видела покачивающиеся над собой лицо с едва пробивавшимися над верхней губой усами; слышала хриплое восторженное дыхание.

Его золотистая кожа мерцала подобно зеркальным чешуйкам дракона. Ясные глаза горели безумной страстью. Капельки пота блестели на лбу и щеках драгоценными жемчужинками.

Тай мял ее точно мягкий воск; направлял к пикам острого наслаждения. Под ним принцесса извивалась, изгибалась, трепетала и постанывала. Ее острые соски едва ли не пронзали мышцы его упругой груди, узкое лоно истекало влажным соком — а он все двигался и двигался, подводя ее к острому мигу сладкого удовольствия.

Лин выгнула спину — перед глазами покачивался потолок, расписанный солнцем и луной, за окнами — звездное небо, где-то там — долины и низины в тумане и тишине, — и закричала. Их скрещенные тела сжигал рассвет новой любви, их сплетенные души плавились в пламени светлого счастья.