ГЛАВА ТРЕТЬЯ БОЕВАЯ ПОДГОТОВКА АРМИИ И ФЛОТА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVIII ВЕКА
Принципы линейной тактики в русской армии сложились в конце XVI и в начале XVII вв. Русские войска до середины XVII века обучались по «Уставу ратных, пушечных и других дел», а затем по уставу «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей». Кроме того, для обучения солдатских полков издавались отдельные инструкции. На практическую разработку и обобщение опыта военных действий ушло почти все XVII столетие. Новая тактика сложилась в начале XVIII века.
Начало петровской системы боевой подготовки было положено в 90-х годах XVII века, когда Преображенский, Семеновский и выборные полки Лефорта и Гордона изучали основы линейной тактики в школе «потешных». Эти, пока немногочисленные, войска Петра I систематически занимались учебой, начиная с одиночной подготовки рядовых и кончая односторонними или двусторонними учениями.
В первый период солдат «потешных» полков обучали стойке, маршировке, простейшим перестроениям, ружейным приемам, заряжанию и стрельбе из фузей. Совместная подготовка проводилась на учебном поле. Здесь была сооружена крепость «Прешбург», которую и штурмовали «потешные» полки. Большое внимание уделялось обучению артиллерийской стрельбе, проводившейся обычно на Каланчевском поле, где были устроены башни (каланчи) и установлены батареи.
С 1690 года стали проводиться двусторонние маневры. Семеновские маневры (1690–1691 гг.) и Кожуховский поход (1694 г.) примечательны тем, что в них принимали участие все три рода войск. В походах и на маневрах отрабатывались элементы полевого боя в линейных боевых порядках и способы штурма крепостей.
Петр рассматривал эти маневры как «яко предвестники дела»[402].
К началу Азовских походов на основе линейной тактики было обучено четыре полка. Вместе с солдатами учился и сам Петр, стремившийся внедрить в свои войска новые способы боевой подготовки.
Азовские походы 1695–1696 гг. показали, что русская армия должна быть реорганизована. А чтобы успешно решить эту задачу, надо было изучить и обобщить опыт русских вооруженных сил, накопленный в XVII веке, и хорошо ознакомиться с состоянием военного дела за рубежом. Обобщение русского опыта было возложено на генерала А. М. Головина, представившего Петру свои предложения по строевой и тактической подготовке. За границу «для присматривания новых воинских дел и поведения» иностранных армий Петр направил майора Преображенского полка А. Вейде.
В 1698 году Вейде представил Петру подробный доклад, в котором писал, что, не жалея своих сил, трудился за границей и учел все, что можно применить в русских войсках[403]. Вейде, например, сообщал, что у них «войска на различные части разделяются, а именно на роты, на батальоны, полки и бригады», а войско состоит из пехоты и кавалерии. Говоря о пехоте, Вейде отмечал, что наименьшей единицей ее является рота, состав которой различен — у французов 60–70 человек, у цесарцев 100–120 человек. Характеризуя роту, батальон и полк, Вейде излагает права и обязанности всех воинских чинов. Вторая часть доклада посвящалась обучению войск различным видам строя.
Основные идеи Вейде сводились к тому, что главной задачей является подготовка армии, ибо только обученная армия способна одерживать победы. Сила армии состоит в ее организации, а обучение заключается в том, чтобы овладеть строем и стрельбой. По указанию Петра, доклад Вейде был включен в записные книги офицеров, и, видимо, ротные командиры пользовались им, хотя прямых указаний на это не имеется.
Уезжая за границу, Петр поручил Головину подготовить офицеров для новоприборных полков. Для этой цели было составлено «Строевое положение» или «Воинские артикулы»[404], по которым осуществлялось обучение офицеров и солдат ново-приборных полков с 1б99 по 1702 год. Но так как «Строевое положение» относилось только и мушкетерам, то оно было пополнено новым разделом, в котором содержались команды и для гренадеров. В результате был разработан единый строевой устав под названием «Краткое обыкновенное учение с крепчайшим и лучшим растолкованием (в строении пеших полков) как при том поступати и в осмотрении имети надлежит господам капитанам, протчим начальным и урядным»[405]. В таком виде первый русский строевой устав XVIII века просуществовал до 1708 года. Он закрепил тактические принципы, сложившиеся к этому времени в русской армии.
Одновременно со строевым уставом были подготовлены еще два документа: «Ротные пехотные чины», определявшие права «начальных людей» в роте, и «Статьи воинские», излагавшие обязанности солдат во время службы и вне ее[406]. Эти документы закрепили порядок, установленный в армии. Но русская уставная мысль этим не ограничивалась. Для обучения драгун было издано «Краткое положение» 1702 года[407].
Кроме того, было издано еще несколько инструкций, развивающих основы линейной тактики, например, «Пункты командующему над каждым батальоном»[408], «Учреждение к бою»[409], «Правила сражения»[410], «Как вести себя в сражении солдатам и в особенности офицерам» и другие.
Уставная деятельность, проводившаяся под непосредственным руководством Петра I, служила базой для подготовки «Устава воинского 1716 года». И. Голиков указывал, что Петр I «начал сочинять большой воинский устав, для которого каждый вечер по несколько отделял часов»[411]. В уставе 1716 года, отличавшемся широтой постановки вопросов и их многообразием, подведен итог преобразованиям Петра I. Устав включал вопросы организации армии, военной администрации, строевого обучения и воспитания, основы полевой службы и т. д. Он состоял из трех частей: «Устав воинский», «Артикулы воинские» и «Об экзерциции».
Первой части устава предпосылается введение, в котором подчеркивается, что хотя регулярное войско в России стал создавать еще царь Алексей Михайлович и издал для него устав, что позволило иметь «добрый порядок» и благодаря ему «славные дела» показать в Польше и с шведами. «Но потом оное… едва не весьма оставлено. И тако что последовало по том? Не точию с регулярными народы, но и с варварами, что ни против кого стоять могли, яко о том свежая память есть (что чинилось при Чигирине, и Крымских походах, умалчивая старее) и не только тогда, но и гораздо недавно, как с турки при Азове, так и с начала сея войны при Нарве». Причины неудач лежат, по мнению Петра, в отсутствии «доброго порядку»… «Ибо всебеспорядочной варварской обычай смеху есть достойный, и никакова добра из оного ожидать возможно». Устав и ставит своей задачей «войско распорядить» и установить в нем «добрый порядок». С другой стороны, устав издан для того, «дабы всякой чин знал свою должность, и обязан был своим званием, и неведением не отговаривался».
Первая часть устава посвящается вопросу устройства армии, дивизии, бригады. Армия «сочиняется… смотря неприятельской силы и оного намерения, дабы его во всех делах упреждать и всячески искать неприятеля опровергнуть». Здесь же трактуется о корволанте, то есть о легком корпусе, который «отдается к некоторому делу в команду генералу, либо у неприятеля для пресекания или отнимания пасу, или оному в тыл итти или в его землю впасть, и чинить диверзию». Наконец, предусматривается корпус резерва «для прикрытия артиллерии и крыльев. Или для сикурсу… где неприятельскому нападению наивяще быти чают»[412].
Вслед за этим излагается положение о генеральном (полевом) штабе. В главах 9 — 44 раскрываются положения о правах и обязанностях генералитета — от генералиссимуса до штаб-генерал-профоса.
Последующие разделы посвящены вопросам полевой службы: о походе войска, об устройстве лагеря, о тревожных и парадных местах, о караулах.
Вторая часть устава носит название Артикул воинский. Введением к этой части служит указ Петра I об укреплении дисциплины. В указе говорится: «Повелеваем… всем… покорным и послушным быть по своей должности все пункты сего артикула исполнять»[413]. Ниже был помещен текст присяги, а затем артикул, в котором излагались положения дисциплинарного устава и устава внутренней службы, а также вопросы судоустройства, судопроизводства и военного права.
Третья часть устава излагает начала «о звычайном учении, и что при том во осмотрение имети при инфантерии, по том каким образом поступать церемониално в маршу, во отдании комплиментов генералитету, о входе и выступлении гарнизонных и полевых квартир и како команду и доброе поведенив в протчих манерах содерживать…»[414]
Обращает на себя внимание тот факт, что раздел об экзерциции посвящен только вопросам обучения рекрут. «А каким образом повзводно, поротно, батальоном, или целым полком, направо или налево швенковать, о том уже во всех полках толико употребляемо есть, и тако твердо знаемо, что многим писмом упоминати не надобно»[415].
В предисловии к Уставу Воинскому эта мысль выражена несколько другими словами: «О звычайном учении, тако и о всех порядках, со изменением каждого звания в протчих книгах уже подробну описано»[416]. Эти указания позволяют сделать вывод, что с изданием устава 1716 г. Петр не отменял предыдущих инструкций и уставов и полагал, что они дополняют основной устав.
Вообще Петр не считал, что устав 1716 г. должен быть неизменным. В 1722 году он снова приступил к пересмотру своего устава. В связи с этим 4 июля 1722 года по приговору Сената в Петербург был направлен обер-секретарь Сената Ал. Волков «для збирания всех нужных указов, и пунктов и инструкций, которые принадлежат к сочинению регламента Военной коллегии и переправлению воинского артикула»[417]. Еще в 1721 году был дан указ о сличении артикула воинского с морскими артикулами «дабы суд и экзекуции в подобных винах были сходны». Для разработки нового артикула была образована комиссия в составе: «г.-л. Бона, г.-м. Матюшкина, полковников Г. Есипова, С. Супина, Н. Болтина, В. Петрикова, затем из иноземцев г. Копенгаузена, Гохмута, Ролонта, де Ригеля, да генерал-аудитор-лейтенанта Мекуторова»[418].