— Понять что, рядовой? — спросил Лукас.

— Отец Гэда, сэр…

— И что с ним? — потребовал Лукас.

Лайз сделал глубокий вдох.

— Сэр, он член Ассамблеи. Он может отправить нас в Турон. Убедиться, что мы останемся там, если пойдем против Гэда. Мой младший брат в Академии, Станник может его исключить.

— Кто тебе это сказал? Гэд?

— Нет, сэр.

— Советник Станник угрожал вам и вашим семьям лично? — тон Лукаса был жестким.

— Лайз не совсем так выразился, сэр, — поправил Кии. — Советник сказал, что нам будет стыдно, если с его сыном что-нибудь случится из-за неверности его друзей. Что это клеймо позора для семьи, если ребенка исключат из Академии. Что это может привести к тому, что другие члены семьи будут исключены или вообще не приняты. И все лишь из-за недостатка преданности брата.

— Когда он тебе это сказал?

— На обеде, сэр, когда мы были на третьем цикле. Сразу… — Кии умолк, и они посмотрели друг на друга.

— Сразу после? — Лукас вдруг понял, когда.

— Сразу после того, как он напал на племянницу королевы, — наконец, выговорил Лайз.

— Викторию Чемберлен?

— Да, сэр.

— Вы там были?

— Нет! Нет, сэр! — они дружно отрицали.

— Мы знали, что он к ней неравнодушен, все знали, — пока Кии говорил, Лайз кивал. — Но мы никогда не думали, что он пойдет таким путем. Особенно с его отношением к ней, к себе и к отцу.

— Что это за отношение? — тон Лукаса был обманчиво спокоен. Эти два парня, очевидно, не знали, что Виктория — его спутница жизни.

— Станники очень громко выражают свои чувства к новой королеве и маленькой инопланетянке, как они называют ее про себя. Советник Станник стоял за группой, пытавшейся запретить Виктории въезд в Монтре, но не смог. Когда Гэд напал на нее, его отец был в ярости. Он приказал нам доложить, будто мы были там, и Чемберлен пригласила всех нас туда, но были обнаружены визуальные доказательства, слава предкам.

— Он велел вам лжесвидетельствовать?

— Если мы хотели остаться в Академии, то да.

— Почему вы на это согласились?

— Майор, он член Ассамблеи!

— А вы были третьекурсниками.

В ответ оба опустили головы от стыда.

— Кому еще Гэд рассказывал о «Хранителе»? — Лукас вернулся к более насущной проблеме, хотя он действительно хотел подмести пол этими двумя, а после провести время с Гэдом наедине, продуктивно провести время наедине.

— Не знаю, майор. Действительно! Гэд сказал, что профессор Ошофилд был за ужином, когда узнал о «Хранителе». Он очень уверенно говорил нам об этом. Что они все еще разговаривали с Ошофилдом.

— А как же Ваги?

— Ваги? — они посмотрели друг на друга. — Он ничего не говорил Ваги. Он называл его личным рабом, который нужен лишь для выполнения всей черновой работу, чтобы Гэд выглядел хорошо.

— Почему? Почему Ваги это делал?

— Мы не знаем, майор, честное слово! — сказал Лайз. — Он нам не сказал, но мы пытались его поймать. Он любит мучить Ваги, но тот действительно хороший парень. То есть Ваги хороший парень. Гэда бесит, что кто-то выросший на Нуге, может во всем быть лучше него, поэтому он его использует.

— И вы никому не сообщали об этом?

— Кому? Кто нам поверит?

— Я бы поверил. Профессор Найфе бы поверил, — твердо сказал майор.

— А как же наши младшие братья и сестры? — Кии по-настоящему злился. — Кто поможет им, защитит их? От члена Ассамблеи Станника и профессора Ошофилда?

— Консул Вааге, вы будете представлять интересы рядового Кии и рядового Лайза?

— Да, майор. Им это понадобится.

— Тогда я свяжусь с Верховным консулом Тибуллом.

— Майор, в чем нас обвиняют? Мы никогда не передавали информацию, которую дал нам Гэд.

— Может быть, и нет, но вы не доложили об этом своим командирам.

— Мы не могли!

— Это не вам решать, — поднявшийся Лукас покинул допросную.

* * *

— У нас проблема, — посетовал Барек.

— Да, мне нужно связаться с Верховным адмиралом, — ответил Куинн задумчиво.

— Он будет в ярости, — на минуту воцарилась тишина. — Лукас хорошо с этим справился, — продолжил принц. — Он не позволил своему гневу из-за ситуации с Викторией помешать выявить настоящих предателей.

— Нет, не позволил. Он видит картину в целом.

— И понял, что эти трое — пешки.

— Да.

— Из него выйдет хороший капитан, — тихо сказал Барек.

Куинн повернулся к нему, но не успел ничего сказать: дверь открылась, и вошел Лукас.

* * *

— Вы слышали? — спросил Лукас.

— Да. Я свяжусь с Верховным адмиралом, — подтвердил Куинн.

Майор кивнул.

— Расскажи мне о Ваги, — потребовал адмирал.

— Его отец — шахтер на Нуге. Во время третьего цикла отец Ваги заболел, и Ваги ради учебы работал вне казарм. Гэд узнал об этом и пригрозил исключением, если он не поможет сдать задания четвертого цикла, и, прежде чем вы спросите, его советником был Ошофилд.

— Твою ж мать!

— Да. Профессор Найфе лично написал в его файле, что если он не будет заниматься ремонтом и обслуживанием механизмов, то это пустая трата его талантов.

— Это написал Найфе? — усомнился адмирал.

— Да.

— И ты дал ему «Клинок»?

— Лорре проверит всю его работу, и если он так хорош, как намекал Найфе, мы найдем ему применение.

— А его нарушение? — Тару было важно мнение майора.

— Я бы сказал, что он уже получил более суровое наказание, имея дело со Станником, чем любое наше.

— Верно. Ты веришь, что он ничего не знает о «Хранителе»?

— Да, Гэд не счел бы его заслуживающим такой чести. Для него он просто инструмент.

— Согласен. Тибулл!

— Да, адмирал.

— Сломи их. Я хочу знать все, что они знают о Гэде, его отце и Ошофилде. Объясни им, что мы защитим их и их семьи от этих предателей только при их сотрудничестве и честности.

— Вы уверены, что Верховный адмирал поддержит это?

— Да. Кроме того, дай им понять, что им не будет места в Коалиции. Им придется решать, что для них важнее.

— Понятно, адмирал.

— Ты хорошо поступил, Лукас, — с этими словами Тар покинул их.

— Да, — согласился Барек, прислоняясь к стене.

— К черту, Барек, я хотел ударить кулаком по горлу этого маленького фоабора!

— Но ты этого не сделал. Ты сохранил голову трезвой и сосредоточился на том, что ты можешь изменить, а не на том, чего не можешь. Благодаря этому, ты обнаружил предателей в Коалиции, — принц тяжело вздохнул, вспомнив Дадриана.

— Это не твоя вина, Барек, — попытался отвлечь его от мрачных воспоминаний майор.

— Нет, но это случилось из-за меня.

— Нет, — возразил Лукас. — Дадриан возжелал то, что ему не принадлежало, — корону, как Гэд и его отец. В том, что сделал Дадриан, чтобы заполучить ее, не больше твоей вины, чем Кэсси и Виктории.

Кивнув, принц собрал бумаги.

— Приприте их к стенке, Барек.

— Обязательно, — принц ответил ему острым взглядом. — Для Тори, для Ваги и всех тех, кого Станник и Ошофилд считают ниже себя.

Глава 20

— Как он справился? — Лукас прислонился к «Клинку», когда Лорре выкатилась из-под него, а Ваги стоял по стойке «смирно» в нескольких футах от него. Медленно встав, она задумчиво посмотрела на свои руки, стирая с них смазку, затем подняла глаза на Лукаса. На ее лице отразилось волнение.

— Парень справился, — это была высокая похвала для новичка.

— Неужели? — не поверил майор.

— Да, все соединения, которые он сделал, надежны, все линии прочно закреплены, все жидкости находятся под надлежащим давлением. Ему даже удалось исправить вибрацию, которая всегда была у этой птицы.

— Действительно… — Лукас обернулся и посмотрел на парня. — Ты хочешь взять его на работу?

Лорре подошла к Ваги, оглядывая его сверху донизу.

— Где ты научился фиксировать вибрацию?

— На Нуге, если есть вибрация, значит, трется обо что-то. Это означает, что износ будет происходить быстрее. На Нуге трудно найти запчасти.

— А соединения?

— По той же причине. Если они не герметичны, вы теряете жидкость. Если это случиться, люди умрут.

— Да, я возьму его к себе. Я превращу твою жизнь в ад, малыш, — улыбнувшись перспективе, Лорре кивнула Лукасу и ушла.

* * *

— В мой кабинет, рядовой, — пропустив парня и закрыв люк, Лукас жестом указал на стул. — Садись, Ваги. Расскажи мне о «Хранителе».

— Что, сэр?

— «Хранитель», — было видно, что Ваги копается в своей памяти.

— Это будет новый флагман Дома Защиты. Ходят слухи, что он будет особенным, и каждый член Коалиции хочет служить на нем.

— Что еще?

— Еще, сэр?

— Что тебе сказал Станник?

— Ничего! Гэд никогда не говорит мне того, что говорит Кии и Лайзу. Меня не приглашают на «семейные» обеды. Я всего лишь инструмент.

— Ты лжешь мне, Ваги? Пытаешься спасти свою задницу? — у майора был жесткий взгляд.

— Нет, сэр. Зачем? Чем Гэд пытается очернить меня? — в его глазах загорелся гнев.

— Он говорил, что ты разглашаешь секретную информацию — информацию о «Хранителе», — майор играл на интуиции.

— Но это ложь! — парень вскочил на ноги, сжимая кулаки. — Я не гребаный предатель. Да, я совершил несколько ошибок, вероятно, заслужил исключение из академии, но я не мог так поступить с отцом. Он многим пожертвовал, так много работал, чтобы мне не пришлось идти в шахты. Я не мог его подвести.

— А если он узнает, что ты делал для Гэда?

Плечи рядового поникли.

— Он будет очень разочарован во мне, — честный взгляд встретился с Лукасом. — Но я никому и никогда не давал сведения ни об одном корабле Коалиции. Это измена, и если бы я услышал это от Гэда, я бы донес на него, независимо от того, кто его отец!

— А твоя карьера? — бросил вызов майор.

— Есть вещи важнее карьеры. Я всегда могу работать в шахтах.

— В этом нет ничего постыдного.

— Нет, но это тяжелая жизнь, — голос рядового был немного подавленным.

— Это то, где ты хочешь работать, в шахтах?

— Нет. Я хочу служить в Коалиции, всегда хотел. Я хочу что-то изменить, по-настоящему изменить, как… — Ваги посмотрел в сторону.

— Ну же, рядовой. Кто, например?

— Как Верховный адмирал, ваш отец. То, что он сделал… раскрыл Одрика как предателя… он герой битвы при Фалле, он мог этого не делать, ему незачем было что-то доказывать и все же, он рисковал всем, чтобы защитить нас от мятежников. Он стоял за тех, в ком нет королевской крови, кто не военный, кто делает работу, которой никто не хочет заниматься, но ее нужно сделать. Он изменил жизнь каждого жителя Коалиции. Я хочу сделать что-то, что способно изменить ситуацию, — лицо Ваги стало ярко-красным, когда он понял, что сказал.