И, само собой, я подпишусь на риск. Потому что мои сердце и разум уже с Оливером. У которого острый язык и хитрый ум. И который умеет обращаться со мной в постели.

Я словно иду на внеклассные занятия, но не собираюсь останавливать то, что грядет.

Ветер пробирается сквозь петли вязаного свитера, вызывая мурашки по коже. Я отогреваюсь тыквенным латте, который сжимаю в руках, а тем временем по моим венам течет октябрь. В бежевом ансамбле, коричневых ботинках и оливково-зеленой шляпе я точное описание натуральной суки. И я настолько счастлива, что дальше некуда.

Любовь к тыквенным напиткам ставит меня в ряд с обывателями, но я ничего не могу с собой поделать.

— Привет, красавица.

Коди садится рядом со мной на скамейку в парке Брайант. Я подставляю щеку и, лишь бы отвлечься от ощущения, как ёкает сердце, фокусируюсь на студенте, выходящем из нью-йоркской общественной библиотеки. В его сумке полно книг, и я вижу торчащий ноутбук.

Я бросаю взгляд на Коди, и он само олицетворение осеннего великолепия. Он выглядит, как модели «Ральфа Лорена». Он мог бы оседлать каштановую лошадь посреди парка, ветер развевал бы его светлые волосы, и все были бы в восторге от явленного им зрелища.

— Привет. — Я улыбаюсь и делаю глоток кофе.

Неважно, насколько ужасно было расставаться с Оливером несколько месяцев назад, сейчас все еще хуже. Коди заботится обо мне, и я пыталась заботиться о нем. Может, я не все время была искренна на сто процентов, но он отличный парень. И заслуживает лучшего, чем это.

— Прекрасная идея прийти сюда, пока не стало слишком холодно. Однако я обожаю рождественскую деревню, которую здесь сооружают в Рождество. Нам нужно будет сходить на каток.

Он строит планы, а я собираюсь расстаться с ним быстрее, чем крем для автозагара окрасит кожу моего тела в оранжевый.

— Коди… — Я слишком труслива даже для того, чтобы достойно начать отступную речь.

Парень, который, наверное, никогда в своей жизни не слышал отказа, сгибается в три погибели с тяжелым выдохом.

— Ты расстаешься со мной, не так ли?

Меня разрывают стыд и чувство вины. Я сейчас использую худшие реплики для расставания в истории, но иначе не могу.

— Ты идеальный, Коди. Серьезно, у тебя всё при тебе. Просто… Я не идеальный выбор для тебя.

Он приоткрывает рот, а мне хочется впитаться в скамейку.

— Ты только что использовала на мне реплику: «Дело не в тебе, дело во мне»? Это охренительно отстойно, Джемма.

Он отворачивается, склоняется над коленями, и меня пронизывают все чувства, что сейчас испытывает он. Коди пытается держать себя в руках.

— Мне жаль, мне правда жаль. Я серьезно, ты отличный парень, а я долбаная тупица. Мне с тобой было очень хорошо, и сейчас… я чувствую себя скотиной.

Я протягиваю руку, чтобы хоть частично передать, каким же дерьмом я себя чувствую. Вдруг меня осеняет, что я такая же сволочь, как и все те мужчины, что обманывали меня. Коди был заменой того, с кем я хотела быть, но слишком этого боялась.

Из его идеальной груди вырывается выдох.

— Я так и знал. Черт подери, я думал, если дам тебе немного времени… Если завоюю тебя. Но ты никогда не была со мной на сто процентов, ты где-то витала. Дело в ком-то другом, так?

Это расставание напоминает срывание пластыря, который никак не закончится.

— Я… да. Ты прав. — Мне остается лишь быть с ним честной. Я не хотела углубляться в детали, но Коди заслуживает правду. — Я не хотела тебя обидеть, и это звучит, как клише. Я знаю, Коди. И понимаю, насколько тупо… Нет ничего, что могло бы облегчить всё это. Я пыталась, я правда хотела, чтобы все получилось. Но есть другой, и я не хочу, чтобы это был он, но так сложилось.

Коди яростно кивает, словно пытается урезонить внутренний голос, настоятельно спрашивающий у него, накричит ли он на меня или попытается сгладить ситуацию.

— Этот другой… это Оливер, да?

Ощущение, будто он бьет меня по лицу. Я в буквальном смысле дергаюсь назад и проливаю несколько капель горячего латте на джинсы.

— Что… что?

— Я видел вас на игре «Янки». И я не идиот, Джемма. В некотором роде было немного очевидно, почему ты пришла на тот корпоративный пикник.

Я прикусываю нижнюю губу, и очень сильно.

— Я не хочу, чтобы всё было так.

Коди смеется, но слишком громко и раздражающе.

— Но всё именно так. Просто… не дай ему разбить тебе сердце, ладно?

Как будто это уже не было на повестке дня. Будто я не прекратила всё, что было, лишь бы вытащить себя из беды. Когда я поворачиваюсь, чтобы попытаться сказать еще какие-то слова утешения, Коди уже на пути из парка. Его руки убраны в карманы, а плечи поникли.

Несмотря на то, что я рассталась с ним, он все равно проявил заботу. Зачем я так поступила?

Мне нужна бочка крылышек «баффало» и салфетки. Я собираюсь сделать нечто настолько глупое и рискованное, что, позвони я маме, она бы использовала мое среднее имя, чтобы отругать меня как следует.

Глава двадцать шестая

ОЛИВЕР

Каким хреном техногении выходят на сцену перед огромной толпой и умудряются не вывалить содержимое своего желудка — выше моего понимания.

Как же я, мать вашу, волнуюсь.

Я избавляюсь от неприятного запаха изо рта и умываюсь холодной водой в уборной огромного конференц-зала, который мы забронировали в центре Манхэттена. И журналисты, и предприниматели, и знаменитости, и другие ведущие специалисты в области технологий… сидят перед сценой и ждут, когда я поднимусь и расскажу о последнем продукте. О проекте, идее, которая не покидала мою голову в течение последних двух лет. Я добивался реализации этого продукта кровью и потом, весь последний год я горбатился над концептом, дизайном, маркетинговой кампанией и устранением неполадок.

И вот мы здесь. На презентации продукта. В считанные часы моя новая система «Умный дом» будет на обложке каждого журнала в сфере разработок, на каждом сайте страны, не говоря уже о всем мире.

Пока я размышляю над тем, как подняться на сцену и не свалиться в обморок, дверь уборной открывается, и в мужской туалет заходит Коди.

Твою мать. Это будет неловко. Всю прошлую неделю я чувствовал себя семнадцатилетней девчонкой, которая избегает парня, посмевшего расстаться с ней по смс. Коди мой подчиненный, и он отлично работает, но я знаю, что именно я вбил клин между ним и Джеммой. Я сделал свой ход, и почему бы она ни поступила так, как поступила, — может, по велению сердца, — Джемма решила бросить Коди. Знаю, я сам просил ее принять решение и надеялся, что она выберет меня.

Никто из тех, кто когда-либо просил объект своей страсти сделать выбор, не хочет, чтобы тот человек выбрал вариант, который сделает его счастливым. Я многому научился благодаря ведению бизнеса, и эгоизм — один из лучших инструментов в вашем арсенале. Так что, когда я дал знать Джемме, что желаю быть с ней, и попросил решить что-то насчет Коди, я не надеялся втайне, чтобы она была счастлива при любом раскладе. Хрен там было. Я почти что люблю эту девчонку и не расскажу ей об этом, но проявлю себя истинным мазохистом, если захочу, чтобы она была с кем-то другим.

— Как типично, — бормочет Коди, проходя мимо меня.

— Что ты сказал? — Я резко разворачиваюсь, потому что и так на взводе из-за предстоящей речи и раздражен его присутствием.

Меня охренительно бесит, что Джемма была с ним. Ревность. Это что-то новенькое. Похоже, теперь я понимаю парней, которые заявляют, что порвут глотку тому, кто притронется к их девушке. Я чувствую себя чертовым пещерным человеком.

— До меня только сейчас дошло. Ты слишком ссыкливый, чтобы предъявить свои права на что-то, но всё равно это получаешь, да, Андерс?

Коди говорит не о презентации, это точно.

— Ты правда хочешь пойти по этому пути? Я твой начальник, мужик. Я думал, у нас взаимопонимание.

На самом деле никакого взаимопонимания у нас нет, но сейчас у меня нет на это сил, да и он один из лучших разработчиков.

— Просто смириться? Ну конечно. Ты избегал меня, как чумы, с того самого дня, как увел мою девушку. Если хотел ее, нужно было предъявить на нее права до того, как я построил то, на что у тебя не хватило мужества.

Я закатываю глаза.

— Предъявить на нее права? Она не стол на гаражной распродаже. Она женщина. Наши отношения были сложными. Если она порвала с тобой, это ее решение. Богу известно, никто не может заставить Джемму Морган сделать то, что ей не по душе.

Коди смеряет меня взглядом и подходит ближе, его грудь тяжело вздымается. Хоть я и парень, но тоже подобным жестом не гнушаюсь. И у меня есть право на подобный взгляд.

— Ты придурок, Олли. — Он использует тупое прозвище. — Когда у вас все было сложно, она тебе была не нужна. Но как только у нее кто-то появился, тебе нужно было прискакать, будто ты гребаный рыцарь в смердящих дерьмом доспехах. Ты тридцатилетний мужик, ведущий себя, как трехлетний пёс, ссущий на то, чем хочет обладать.

Мне не остается ничего иного, как воспользоваться полномочиями.

— Следи за языком, Коди. Ты говоришь со своим боссом.

Я вижу, как он сжимает руки в кулаки.

— Я прямо сейчас без колебаний швырну тебя в это хре́ново зеркало.

Мы смотрим друг на друга, и у меня такое ощущение, словно мои сосуды вот-вот полопаются. Это невероятно тупо и попахивает замашками мачо, но я наконец поумнел и понял, что хочу быть с Джеммой, а потому не позволю этому светловолосому Кену забрать у меня желаемое.

— Да плевать, чел. Ты этого не стоишь. Иди туда и постарайся не налажать, потому что я все еще работаю в этой долбаной компании. Но если ты не будешь заботиться о Джемме, не будешь обращаться с ней как следует, я приду в твой особняк в Трайбеке и лично затолкаю твои яйца тебе же в глотку.

Я тут же представляю, как Коди приводит свои слова в действие, и мои шары мгновенно сжимаются и подтягиваются чуть выше, ближе к телу.

— Понял.

Коди выходит из уборной, обуреваемый эмоциями и с зашкаливающим уровнем адреналина в крови, а мне остается обдумать то, что он сказал. Я собираюсь приложить максимум усилий, чтобы не обидеть Джемму, если она даст мне шанс. Черт, да я освежую свои яйца, если поведу себя так же неразумно, как и в тот момент, когда наши взаимоотношения стали сложнее.