За её спиной молчали и, не выдержав, Эльза обернулась. Инфантьев был уже полностью одет, его взгляд не выражал ничего особенного. На вежливо-недоуменный вопрос: «Что-нибудь не так?» он опять не ответил. И лишь на повторное, слегка встревоженное: «Кир, всё в порядке?», последовало замечание, что такая чрезмерно-датчиковая забота о себе нетактична по отношению к Сержу.
— Об этом ты не беспокойся! — весело засмеялась Эльза. — Я непременно окружу со всех сторон защитой и его! Но спасибо за напоминание.
— Он не согласится, — упрямо возразил Инфантьев, — а мы поставим себя в двусмысленное положение.
Мисс фон Хётцен поняла, однако такая принципиальность в пустяковом вопросе начала её раздражать.
— А вдруг согласится? — спокойно протянула она и, выдвинув ноги, игриво пошевелила коленками. — Уж я буду его уговаривать с таким старанием…
В глазах Инфантьева мелькнуло что-то, похожее на снисходительное презрение, и он удалился, довольно резко стукнув ладонью по кнопке запора. Эльза насмешливо глянула ему вслед и высунула язык. Тоже мне, «мистер Нравственность» нашёлся! Как будто на вашей Станции все так целомудренны и деликатны, что спасу нет…
Голова немножко кружилась от выпитого вина, сытость перешла в приятную расслабленность, начало клонить в сон. Пришлось последовать примеру Станислава и приготовить себе бокал крепчайшего кофе с тонизирующим бальзамом. Сделав хороший глоток и зажмурившись от удовольствия, Эльза быстро завертелась на винтовом кресле, а затем решительно остановилась и занялась делом.
Для начала она подсоединила к мини-«аналитику» взятый у связистов комплект аппаратуры защиты и тщательнейшим образом проверила все программы и каналы. Очень скоро прозвучал колокольчик сигнала тревоги — под подозрением оказалась одна из запасных частот планетной связи. Эльза возбужденно заёрзала на сиденье, но справилась с волнением и, медленно хрустнув костяшками пальцев, приступила к планомерной охоте.
Предосторожность оказалась не излишней: «жучок» действительно был, но такой хитрой конструкции, что при любом неосторожном подходе должен был известить своего хозяина по коду и саморазрушиться. Временно отступившись, Эльза прошлась по линии, ведущей к хозяину, и убедилась, что перед ней ещё один стандартный передаточный блок. Не оставалось уже никакого сомнения в шпионском характере выявленных следов. Таким образом, под контролем неизвестного лица находился мини-«аналитик» их вездехода и бортовой компьютер, не говоря уже о возможности примитивного подслушивания разговоров. Наверняка подобная техника имеется и на остальных машинах, подумала Эльза. И на Базе, и на «цветках»… Но на Станции их специалисты в первый же день установили надёжную защиту; значит, не исключено, что есть дополнительный транслятор, своего рода сверхстраховка. Это можно было выяснить, ибо в её распоряжении находилась первоклассная неоэлектроника.
Эльза снова подступилась к передаточному блоку, который она вначале ошибочно приняла за самостоятельный, и принялась за работу. Где-то через полчаса удалось засечь и не два, а целых четыре подканала — значит, сверхстраховка была четырёхкратной! Подканал № 3, судя по его мощной энергетической пульсации, наверняка вёл к Базе-Станции, направление остальных проследить не представлялось возможным. Экранированные трансляторы могли быть расположены в любом укромном уголке и даже в комарином овраге, наберись у противника смелости туда сунуться. Таким образом, самый надёжный путь нейтрализации электронных шпионов заключался в установке вокруг «жучка» компьютерной «сонной блокады», которая принимала на себя и полностью гасила все поступающие сигналы. «Жучок» мог трудиться вовсю, болтать и разглагольствовать или посылать лаконичные отчёты — на передаточный блок не будет поступать ничего.
Мисс фон Хётцен прищёлкнула языком и хотела было сделать победный жест, но потом ограничилась продолжительным почёсыванием кончика носа. Хорошо, вражеская программа будет обезврежена, а как насчёт передачи дезинформации? Увы, самостоятельную контрпрограмму ей разработать не под силу. Вот если бы здесь был Ромка! Но у него более важное задание: гладить Малинку по всклокоченной макушке и следить, чтобы упавшим волоском не перебило палец…
Ладно, вздохнула Эльза, удовлетворимся тем, что придумали сами.
Работа пошла, как по маслу, и вскоре важнейшие узлы вездехода оказались под контролем. После генеральной проверки Эльза включила «сонную блокаду» и осторожно подсоединилась к мини-«аналитику» машины Станислава. Он не функционировал, и мог быть без помех исследован тем же способом.
После двадцатиминутных трудов нашёлся ещё один точно такой же «жучок» и в аналогичном же месте. Теперь дочь Командора разделалась с ним в два счёта. Она выполнила подготовительные действия и принялась было насвистывать победный марш, как вдруг сообразила, что если её машину позаимствовали напрокат у Ладвина-старшего, то вездеход, где сейчас спали Станислав и Кирилл, предоставил сам Командор — лично, из охраняемого ангара собственного планетолёта…
Громко и довольно неприлично выругавшись, Эльза открыла шкафчик, не глядя, нашарила флакон с коньяком и булькнула в свой бокал порцию, значительно превышающую остаток остывшего кофе. Выпив противный коктейль единым духом, она отшвырнула пустую пластиковую посудину в сторону и принялась медленно вращаться вместе с креслом по часовой стрелке и обратно. Голова, конечно, прояснилась, но предположения в неё лезли самые что ни на есть идиотские. В частности, идея, что подозрительный отец решил проследить за своей дочуркой таким вот экзотическим образом, вполне могла занять достойное второе место на конкурсе тихих сумасшедших. Первое место было зарезервировано для мыслишки похлеще: «Да он сам шпион и есть! Или его любимый сынок…»
Несколько минут Эльза сосредоточенно обдумывала, может ли в принципе Роман быть завербованным разведкой «Элиты», и какие блага должны ему предложить, чтобы купить с потрохами. Жизненные запросы брата оказались немалыми и в конце концов захмелевшая сестрица сбилась со счёту, так как пальцы на руках и ногах кончились. Тогда она шумно вздохнула и тихонько обозвала себя дурой, потом нежно пропела это слово, а затем гаркнула во весь голос. Звукоизоляция у вездехода оказалась хорошей, и её никто не услышал. Эхо так же не возникло — стало быть, не последовало ни подтверждения, ни отрицания.
Шутки шутками, а расследование по поводу такой находки необходимо было провести. Заблокировав хитроумную подслушивалку и на второй машине, Эльза села за рацию и принялась вызывать Базу. Там никто не отвечал. Тогда она вызвала дежурного по планетолёту, который проявил отменную инициативу, и вскоре в переговорном устройстве послышался немного взволнованный голос Командора. Сообщение дочери буквально его ошеломило, так как он тоже не нашёл ничего лучшего, чем пообещать проверить весь экипаж. С ним согласились, что это неплохая мысль, но в данный момент попросили срочно установить кое-что другое.
Отец предложил созвониться через час и отключился, оставив Эльзу в состоянии задумчивости. Какое-то время она размышляла, рассеянно посматривая в оптику ночного видения, затем перевела взгляд на своё запястье. Индикатор часов показал «23–28». Тогда девушка поднялась, подошла к отделению, где лежали её вещи, и достала из-под одежды свой бластер. Перещёлкнув предохранителем и убедившись, что оружие исправно, мисс фон Хётцен несколько раз взвесила его на руке и, поколебавшись, запихнула обратно. Затем она вернулась к ночным экранам, внимательно вгляделась в трансформированную темноту и выразительно покачала головой.
Комаров в овраге не было.
Эльза провела рукой по лбу, соображая; затем решила больше не медлить и включила первую ступень защиты с контрольными датчиками. Последовательно зажглись чёткие надписи: «Готовность» — «Проверка» — «Рабочий режим», потом экран монитора залил ровный зелёный свет, и появилось яркое сообщение: «На всех уровнях спокойно».
Это означало, что к вездеходу не приближался даже муравей.
Дочь Командора выбралась из кабины и осторожным шагом прошлась по опушке. Было на редкость тихо и как-то пустынно, словно с наступлением ночи замерла вся жизнь. Она уже видела, что неизвестно куда пропал и Серж вместе с конем, но не решилась его окликнуть. Захотелось лишь убедиться, что он не свалился в овраго-болото и не был там съеден. Для этого требовалось подойти к самому краю и попытаться что-нибудь заметить во тьме. Или вернуться в машину за специальным биноклем.
Эльза предпочла второй вариант, но, очутившись в тепле и уюте, ей сразу расхотелось вылезать обратно. Тогда она решилась включить моторы и подняться вверх до той точки, откуда можно было всё разглядеть, не нарушая собственного комфорта. После выполнения несложного маневра легко удалось убедиться, что овраг действительно опустел. Лишь по-прежнему виднелась растительность теперь уже неопределённого цвета, да воды, казалось, стало больше.
Вернув гравилёт на прежнее место, мисс фон Хётцен обесточила все его активные механизмы и пригорюнилась возле единственного освещённого монитора. Тишина и покой… теперь ясно, что никто из мужчин его нарушить не собирается. Мальчики предпочитают дрыхнуть после дневных трудов, уныло подумала Эльза. Какие-то они тут холодные, не чувствуется темперамента и жизненной энергии. Могли хотя бы ночные посиделки устроить или просто зайти, развлечь одинокую девушку разговором — видели же, небось, что не спит, бессонница, и луны на небе никакой! И последняя надежда в виде гордого рыцаря умотала невесть куда… Мисс фон Хётцен издала тягучий полувздох-полустон и положила голову на сложенные руки. Перед самым носом оказался передатчик, с помощью которого она переговаривалась с рыцарем в течение дня. «Серёженька не придёт, — объяснила передатчику Эльза. — Он узнал, что я плохая девочка, что у меня много-много поклонников. И обиделся. И плюнул в мою сторону жёваной бумажкой. И поехал к другой…»