Глава 2

СКАЖИ ЧТО-НИБУДЬ

Амелия

Существует три этапа свидания вслепую.

Первая и определенно самая сложная стадия — это приветствие. Вторая — само свидание. И третья, ну, это поцелуй на прощание.

Я чувствую тепло и легкое головокружение, потому что мы с Лендоном успешно прошли первый этап. До того момента, как он тянется, чтобы обнять меня, а я хочу похлопать его по предплечью, и в итоге он прижимает мою руку к груди, а камера теперь вжимается мне в ребра.

Неловко.

И становится только хуже, когда я ощущаю запах его одеколона — Том Форд Табак-ваниль — точно такой же, каким пользуется мой отец. Вместо опьяняющего впечатления, которое он должен производить на женщин, я чувствую, как уменьшается мой энтузиазм и желание находиться здесь.

Всё проходит не так хорошо, как я подумала изначально.

— Счастливого Нового Года! — кричит он мне на ухо, всё еще обнимая меня.

— Счастливого Нового Года, — отзываюсь я эхом, пытаясь выбраться из его мускулистой хватки.

Отпустив меня, парень опускает руку мне на попу, растопыривая пальцы, словно желает обхватить всю ягодицу.

Воу!

Он слишком агрессивен для этой стадии нашего свидания. Ему стоит притормозить. Очень притормозить.

— Пойдем, куплю тебе выпить. Потом можем потанцевать, — говорит он, уже подгоняя меня к бару своими большими ладонями.

Потанцевать?

Я не танцевала со времен смерти Брэндона. Наверное, мне стоит оставить эту информацию при себе. Да, вероятно не стоит говорить ему, что мой мертвый брат всё время танцевал, и теперь, скорее всего, танцы напомнят мне о нем. А значит, мне станет грустно.

Дай шанс этому свиданию.

С этими мрачными мыслями я улыбаюсь Лендону, избегая болезненной темы, и хватаюсь за камеру, словно она — мое защитное одеяло.

— Конечно, я не против выпить.

Картер настоял на том, чтобы я пришла сюда сегодня, потому что ему кажется, что с тех пор, как меня повысили прошлым летом, я слишком много работаю и мало общаюсь с другими. Чтобы подсластить пилюлю, он попросил меня сделать фотографии для его стоковой фотогалереи.

Мой лучший друг знал, что я не откажусь от возможности сделать пару снимков.

Пугает то, насколько хорошо он меня знает.

Мы встретились на первом курсе в Нью-Йоркском университете на начальном курсе фотографии, и наша любовь к фотографии и всему, что относится к шестидесятым, связала нас с первого «привет».

Тогда я еще была наивной и думала, что отец позволит мне построить карьеру, о которой я мечтала с одиннадцати лет, когда получила свою первую камеру — работать на такие издательства, как «Роллинг Стоунс», «Космополитен» или даже «Нэшионал Географик», фотографировать людей для журналистов, чтобы они могли рассказывать их истории публике.

Тогда я также думала, что могу вернуться во времена, когда «мэшд потейто¹» означал танец, а не картофельное пюре.

Ничто из этого не было реально.

И всё же мечтать никто не запрещает. Мой дедушка по материнской линии подарил мне эту камеру с запиской: «Не забудь запечатлеть все действительно важные моменты». Он умер год спустя. К сожалению, «запечатление моментов» — по крайней мере, профессионально — не было частью моего будущего, так как я Уотерс. И, как любой другой Уотерс до меня, я была обречена на обучение в Колумбийской бизнес-школе, чтобы получить степень магистра по бизнес-администрированию и однажды возглавить «Уотерс Групп».

— Чего желаешь?— спрашивает меня Лендон, когда мы подходим к бару.

Я забираюсь на единственный свободный барный стул и таким образом вынуждаю его убрать руку с моей пятой точки.

— Думаю, я буду космо.

Высокая барменша в очках в форме песочных часов практически подбегает к нам, чтобы незамедлительно уделить внимание новому игроку «Янкиз». Если спросите меня, то, думаю, грудастая блондинка надеется не только на большие чаевые.

— Еще один джин с тоником? — мурлычет она.

Лендон награждает старательную женщину такой же улыбкой, какой поприветствовал меня, и наклоняется, чтобы проговорить:

— Да, звучит неплохо, и космо для моей леди.

То, как он произносит «л» в слове «леди» заставляет меня забыть о схожести в его приветствии со мной и барменшей, вместо этого вызывая мурашки по спине. Интересно, что еще он умеет делать этим языком?

Боже, мои эмоции сегодня просто вышли из-под контроля.

Скачут вверх.

Вниз.

Еще немного, и они вовсе разойдутся в разные стороны.

Если вы еще не поняли, у меня давненько не было секса. Год, если быть точной. В прошлый канун Нового Года Даррен, мой парень, с которым мы были целый месяц, порвал со мной после нашей случайной встречи с его бывшей на одной из вечеринок. Оказалось, он понял, что им суждено быть вместе.

Пофиг.

Просто очередная лягушка в длинной очереди, которая оказалась жабой вместо принца.

Когда барменша начинает смешивать напитки и разливать их, Лендон обращает свое внимание на меня, а после на мои колени — точнее на полоски бежевого атласа по верхней части моих чулок.

Понимаете, когда я села, платье слегка задралось, и незаметно оттянуть его вниз просто невозможно.

Его взгляд прожигает меня в том направлении.

Что ж, значит, сделаю это заметно. Его взгляд не отрывается от моих ног, когда я слегка приподнимаюсь и оттягиваю платье вниз, ну, или пытаюсь.

Тщетно.

Лучше не становится.

Платье просто слишком короткое.

Но в итоге мои тоненькие кружевные трусики трутся о тело. И, как вы можете догадаться, именно там. Не думаю, что мне вообще стоило надевать эти маленькие трусики, потому что теперь я возбуждена, и не обязательно из-за моей пары. Я еще немного ерзаю, чтобы поправить их.

Видимо, этим большим карим глазам нравится мой танец на стуле. Ну конечно, это нельзя назвать настоящим танцем, но мои бедра то и дело движутся взад-вперед. И да, я действительно была в стрип-клубе, поэтому знаю, о чем говорю.

Секси-леди за баром подает нам наши напитки.

— Держите. Космо и джин с тоником и дополнительным лаймом.

Лендон переводит свое внимание на нее.

Меня спасла блондинка.

Аллилуйя.

Я быстро наклоняюсь вперед и тянусь к своему бокалу, после чего выпиваю всё залпом, что для меня нехарактерно.

Так неженственно.

Моя мать была бы в шоке. То есть если бы мы общались с ней, и меня волновало ее мнение, но мы не особо ладили после того, как она бросила моего отца ради более молодого мужчины.

Однако после разговора о брате с тем идеальным незнакомцем и моей странной нервозности, мне и вправду был нужен алкоголь, чтобы успокоиться.

Слегка удивленный тем, как быстро я осушила свой бокал, Лендон пялится на меня, подняв свой напиток в воздух, словно собирался произнести тост.

Упс.

— Прости, я очень хотела пить, — вру я.

По своей природе я не лгунья. Совсем нет. Но эта маленькая ложь во благо, чтобы не раскрыть все мои грязные секреты.

Это так мило, он просто смеется в ответ.

И тут я решила, что он мне нравится.

Барменша вздыхает и незамедлительно смешивает мне еще один космо. Лучше бы сразу два. Ну и что, что сегодня вечер среды. Сейчас канун Нового Года или как?

Подвинувшись к краю стула, я в процессе еще раз поправляю платьев. Миссия выполнена. Хотя бы пока. Ну, или пока я снова не пошевелюсь.

— Что-нибудь еще? — спрашивает барменша.

Лендон снова отзывается на этот приторно-сладкий голосок, и, отрицательно ответив на ее вопрос, быстро платит за наши напитки. Затем, слегка повернувшись, он становится ко мне лицом, опершись бедром на барную стойку.

— Итак, Амелия... — он позволяет моему имени повиснуть в воздухе.

Не способная скрестить ноги из-за страха снова потерпеть неудачу с нарядом, я медленно разворачиваю свой стул по направлению к нему.

— Лендон, — улыбаюсь я, заполняя тишину.— Слышала, ты в городе недавно.

— Да, так и есть. Я здесь новенький. На самом деле, я переехал сюда из Атланты на следующий день после Рождества.

— Разве весной тебе не нужно возвращаться на юг для тренировок?

Он кивает.

— В Тампу. Решил, что лучше переехать, пока у меня есть еще хотя бы месяц не слишком напряженных тренировок. Так как я новобранец, мое время мне не принадлежит, — последнюю часть он говорит с улыбкой, словно ему нравится не иметь свободного времени. Любит свою работу. Это так заводит.

Я приподнимаю бокал.

— Что ж, Лендон, добро пожаловать в Нью-Йорк. Что думаешь о нем?

Он чокается своим джин-тоником с моим космо, и его карие глаза оценивают каждый сантиметр моего тела.

— К сожалению, я еще не видел город. Всю неделю готовился к тренировкам. Может, ты устроишь мне экскурсию, прежде чем я уеду во Флориду?

Сделав больше одного глотка своего фруктового коктейля, я киваю и улыбаюсь.

— Да, конечно. С удовольствием.

Хорошо, отлично. Мы на правильном пути.

Медленная улыбка Лендона согревает, и это чувство распространяется у меня между ног.

Изгиб его рта вынуждает меня смотреть на его губы. Гадать, какие они на вкус. Как будут ощущаться на разных частях моего тела.

— Так тест закончился?

Я не перевожу взгляд, даже когда спрашиваю:

— Что? — поверх бокала с космо.

— Тест на жабу.

Когда его слова доходят до меня, я пытаюсь продолжать улыбаться, но не могу сдержать страх, и моя челюсть падает.

— Раз ты уже согласилась на второе свидание, то, полагаю, я его прошел, — смеется он, поворачиваясь в сторону, чтобы показать свой профиль, затем в другую сторону, и наконец, смотрит снова на меня.

Пытаясь не выплюнуть свой напиток, поскольку я и так уже покраснела с головы до пальцев ног, мне удается каким-то образом выдавить ответ:

— Вообще-то, не на жабу, а лягушку.

Он щелкает пальцами и указывает на меня.

— Точно, лягушка превращается в жабу, если ты отшиваешь его. Как карета Золушки, которая превращается в тыкву.

Я подбираю свою челюсть с пола.

— Картер рассказал тебе о моей теории?

Парень рядом с Лендоном освобождает стул, и Лендон занимает его место, делая глоток своего напитка, после чего смотрит на меня.