— Его убила эта тварь, — с силой выдавила я.
— Ручной пёс Светлейшего? — чуть удивлённо спросил Темнейший, задумчиво скользнув пальцами по чёрной пряди волос. — Совсем от рук отбился… уже не видит, что гибнет собственный народ…
Я не обратила на его слова внимания, зачерпнув ладонями воду и умыв разгорячённое лицо. Всё могло быть хуже, но куда ещё то? Я теперь чувствую себя предателем, который кинул друга тогда, когда он тащил меня на родную территорию. Чёрт, как же я себя за это ненавижу!
— Надо вернуться за Реверсом…
— Можешь об этом забыть, — опередил меня Темнейший. — Я лишь отпугнул ту тварь, но она не ушла. Ступишь на землю Светлейшего, и я уже не смогу помочь. А она тебя теперь не упустит.
Он был прав, и как бы я не хотела возразить, просто не находила другой способ достать тело Реверса. Оставалась лишь надежда на то, что его кто — то захоронит там, где — то в укромном месте под теньком дерева.
— Хорошо… — сдалась я, тяжело вздохнув. — Пускай тогда так и будет.
Протянув руку, Темнейший помог подняться мне. Но только я сделала неуверенный шаг к берегу, как тут же зашипела от боли в лодыжке. Нет, так я точно далеко не уйду. Мало того — я сейчас вообще вряд ли идти готова. После ночного шабаша в голове всё ещё стоял дурман. Вино пускай и грело вены, но больше не спасало от обрушившейся на плечи усталости. Не будь здесь Темнейшего, я позволила бы себе опуститься на землю и «отдохнуть» ещё пару часов.
— Как… давно вы за мной следили? — еле сдерживая в голосе боль, прошептала я.
— Тебя устроит ответ, если я скажу, что до неприличия долго?
Я поражённо замерла, и воспользовавшись этим, Темнейший обхватил одной рукой талию, легко подняв меня над землёй. Не успела я и осознать, что произошло, как уже оказалась на чужих руках. Невольно обхватив шею Темнейшего, скользнув пальцами по его необычайно гладким волосам, я удивлённо подняла на него глаза. Ровное прохладное дыхание овеяло лицо, и сердце почему — то слишком часто забилось в груди.
Эти тёмные глаза, похожие на васильки, казались до неожиданности бездонными. И чем дольше я смотрела на них, тем больше боялась затеряться. Даже эта близость меня больше не пугала, даря зыбкое чувство безопасности.
— Наверное, это было крайне безрассудно с моей стороны… — прошептала я, почему — то задержав дыхание.
— Под действием цветочного вина все теряют голову, — негромко произнёс Темнейший, скользнув взглядом по пышному венку на моей голове, который чудом не разлетелся от бега. — Даже мы.
— Неужели? — удивилась я, поймав себя на мысли, что всё это время смотрю в его глаза. — Даже вы способны на необдуманные поступки?
— Смотря к чему они ведут.
Слова Темнейшего эхом прозвучали в моей голове, заставив вино вдруг обжечь вены. Сердце застучало в груди чаще, когда мысли почему — то завертелись в одном направлении. Может, не будь я так пьяна, подумала бы раз триста об этом, и то вряд ли бы согласилась. Но раз уж мне и так больше нечего терять, то почему бы не совершить ещё один безумный поступок?
— А если эти поступки ведут к безумству? — прошептала я, осторожно коснувшись пальцами груди Темнейшего. До моего слуха вдруг пробился ровный стук чужого сердца, которое хотелось слушать вечно.
— Тогда зачем их откладывать?
Я слабо улыбнулась, подавшись к нему и сделав невероятную глупость. Может, после о ней и буду жалеть, а может, с усмешкой на губах вспоминать. Но вряд ли когда — нибудь забуду то, что совершила.
Я поцеловала Темнейшего…