Эрик стоял за стойкой. Он не подошёл к нам и даже не помахал. Его явно поразила гибель Агаты. Мне не хотелось заставлять его чувствовать себя ещё хуже, но надо было поговорить. Я хваталась за любую соломинку, потому что ощущала вину из–за того, что дала Маркусу тот кусок стекла. Но может Эрик видел что–нибудь, или кого–нибудь, и не понимает, как это важно.
— Я знаю, Руби кажется стойкой, — говорила Мэгги. — Но это просто игра. Мы с ней в одно время занимались на летних курсах в университете. — Она улыбнулась воспоминаниям. — Она жила в настоящем сарае. Ну, то есть, тот дом разваливался. В её квартире водились мыши. Любой другой на её месте съехал бы, или хотя бы завёл мышеловку.
— Дай угадаю, — сказала Рома. — Она относилась к ним как к домашним животным.
— И сделала с них две картины, — улыбнулась Мэгги.
Это было похоже не Руби.
Наш официант вернулся с кувшином какао, и мы выпили ещё по чашке. Я бросила взгляд на стойку, всё стараясь придумать способ поговорить с Эриком и при этом не показаться слишком назойливой.
— А как полиция считает, почему Руби убила Агату? — спросила Рома, отставляя кружку. — Какой мотив?
— Может, думают, что произошёл несчастный случай, и она запаниковала? — предположила я.
— Я не могу поверить в эти слухи. И в то, что у Агаты было полмиллиона долларов, — сказала Рома.
— Знаешь, я пару раз платила за отопление, потому что у неё было холодно. Я думала, она не может себе это позволить. — Она махнула в сторону Эрика, который отсчитывал сдачу кому–то на кассе. — А когда ночи бывали по–настоящему холодными, Эрик позволял ей оставаться в его кабинете.
Рома снова взяла свою чашку.
— Она нам лгала. — Она провела пальцем по скатерти. — Знаете, а я считала, что Агата Шепард не станет врать. Почему же она не тратила на себя хоть часть этих денег? — Рома взглянула на нас. — А потом взяла и оставила всё приятелю Руби.
— Должно быть, она страдала от повреждения мозга после инсульта, — сказала Мэгги. Она сняла шапочку, и светлые волосы теперь торчали вверх. Она походила на кудрявого ягнёнка. — Может, у неё бывали микроинсульты, и никто об этом не знал. Помните телешоу про накопителей хлама? Только в её случае это деньги.
Из–за этого так важен был старый конверт? Внутри лежало что–то, имевшее отношение к тем деньгам? Что же случилось с конвертом? Агата говорила о нём с Эриком. И я помню, как Гарри Тейлор, споривший с ней там, на дорожке, указывал на конверт. Он связан со смертью Агаты? Нет. Ну что она могла нести в старом конверте из мейвиллской школы, из–за чего кто–то стал бы её убивать? Финансовые отчёты?
С другой стороны, насколько мне известно, конверт не нашёлся ни у тела Агаты, ни в её доме. И, судя по тому, как она сжимала его, он был для неё важен. Он имел какое–то значение и для Гарри и Эрика, поскольку оба спорили с ней о конверте. Может, кроме полумиллиона долларов, у неё имелись и другие секреты?
Я глянула через стол на Рому, которая жестикулировала, беседуя с Мэгги. Мне не хотелось идти домой и провести остаток дня с навязчивыми мыслями о смерти Агаты.
— Эй, ребята, — сказала я. — Почему бы вам не пойти поужинать со мной?
— Идём, — сказала Рома.
— Не хочешь узнать, что у нас есть? — спросила я.
— Мне придётся что–то готовить?
— Нет. У меня есть рагу, тушёное в мультиварке.
— Поскольку мне не придётся готовить, я согласна есть почти всё. Чёрт возьми, я даже поела бы того пахучего печенья, что ты готовишь котам.
— Мэгс? — спросила я.
— А ты сделаешь пельмени? — спросила она. — Я‑то всё равно пойду, даже если нет… Ну как?
— Да, сделаю.
Рома осушила свою чашку и поставила обратно на стол.
— Давайте закругляться.
Услышав, что задняя дверь открывается, Оуэн с головокружительной скоростью выскочил навстречу. При виде Ромы он затормозил, проехав по кухонному полу. Хвост задёргался, кот вопросительно посмотрел на меня.
Мэгги вошла вслед за нами и, заметив кота, сказала:
— Привет, лохматая морда.
Манеры Оуэна сразу же переменились. Хвост поехал вниз, а уши поджались от удовольствия. Он выполнил широкий разворот вокруг Ромы и остановился примерно в трёх футах от Мэгги.
— А я тебе кое–что принесла, — она заговорщически улыбнулась коту и вытащила из кармана маленький коричневый бумажный пакет. Я узнала логотип магазина.
— Мэгги, нет, — возмутилась я. — Ты такая же, как Ребекка.
Оуэн тоже узнал пакетик. Он извивался так, будто собирался вылезти из своей шкуры.
— Не обращай на неё внимания, — сказала я коту.
Она достала Весёлого цыплёнка Фреда из пакета. Оуэн переминался с одной лапы на другую. Мэгги поставила жёлтого цыплёнка с кошачьей мятой на пол и подтолкнула к нему. Кот бросился на него и схватил в зубы. Прежде чем уйти, он одарил Мэгги полным обожания взглядом. А по дороге опять подальше обошёл Рому, сердито глядя на неё и на меня.
Потом в дверях появился Геркулес. На Рому он даже не взглянул, как будто её там и не было. Он смотрел на Мэгги.
— Я тебя не забыла, — сказала она и опять потянулась за сумкой.
— С ума сошла, — я скрестила руки и покачала головой.
Геркулес подошёл к Мэгги, ему явно хотелось знать, что она принесла. Мне тоже. Герк не из тех котов, которые увлекаются игрушками.
— Я собиралась купить вина, — сказала она. — А потом увидела цыплёнка и подумала про Оуэна. А как я могла взять что–то для него, а этому ничего не принести? — Она указала на Геркулеса, скромно опустившего голову.
— О господи, — пробормотала я.
Мэгги вытащила из сумки маленькую коробочку. Геркулес с интересом смотрел на неё.
— Органическое кошачье лакомство в форме рыбок, — она протянула коробочку, чтобы мы с Ромой могли рассмотреть. При слове «рыба» усы Герка зашевелились. — Можно я дам ему парочку?
— Да, — вздохнула я.
Она открыла картонную коробочку, вытряхнула пяток крекеров, положила на пол и отошла.
Геркулес крутился рядом, делая вид, что ему это не интересно. Он обнюхал крекеры. Не скажу, что он сунул морду в маленькую кучку и бросился их пожирать, как медведь еду из корзинки для пикника, но что–то вроде того.
Мэгги отдала мне коробочку, и я посмотрела на ингредиенты. Рома тоже нагнулась, чтобы взглянуть. Никаких химикатов. Ничего, что я не могла бы произнести.
— Выглядит неплохо, — сказала Рома.
Я поставила коробочку на стойку. Герк сожрал последнюю рыбку и облизнулся, подбирая крошки. Он подошёл, остановился перед Мэгги и мяукнул в знак благодарности.
— На здоровье, — улыбнулась она.
Геркулес потёрся о мою ногу и ушёл обратно в гостиную.
— А если я принесу взятку, коты меня тоже полюбят? — спросила Рома.
— Это не взятка, это дар любви, — Мэгги расправила плечи и выставила вперёд подбородок.
— Взятка, — повторила Рома.
Я взяла у них куртки.
— Не то, чтобы Оуэн с Геркулесом тебя не любили… — начала я.
Рома бросила на меня скептический взгляд
— Ну ладно, может они тебя и не любят, но в их защиту — каждый раз, когда они видят тебя, ты втыкаешь в них иголки.
— Если бы ты при каждой встрече колола меня иголками, я бы тебя тоже не любила, — сказала Мэгги, заглядывая в духовку, нет ли там брауни. — Так что, придётся тебе сосредоточиться на хоккеистах.
Рома развела руками и улыбнулась.
— Придётся.
Похоже, она, наконец, стала с юмором относиться к сплетням про Эдди.
Мы вошли в гостиную, и я включила свет. Мэгги устроилась в своём любимом уголке, на диване. Рома села в кожаное кресло.
— А знаете, если бы Оуэн был парнем, я бы с ним встречалась, — сказала Мэгги, когда кот подошёл и уселся у её ног.
Мы с Ромой рассмеялись.
— Нет, правда, — продолжала Мэгги. — Он симпатичный. И без ума от меня. Почему бы и нет?
— Мэгс, — сказала я. — У него по утрам дыхание такое, что глаза слезятся, и зависимость от кошачьей мяты, и он обнюхивает каждый кусочек прежде, чем съесть.
— Я видала и похуже, — пожала плечами Рома.
Мы рассмеялись.
— Ты подумываешь снова выйти замуж? — спросила Мэгги.
— Пожалуй, но не за кота.
Мэгги бросила в неё подушку, Рома поймала её одной рукой и засунула за спину. Улыбка угасла.
— Не уверена, что я вообще способна жить в браке, — сказала она. — Мы с Люком были женаты только два года, его убил пьяный водитель. — Некоторое время она пристально смотрела на свою левую руку. — Мы были так молоды и так недолго прожили вместе, что невозможно понять, каким стал бы наш брак. — Она улыбнулась. — Но у меня есть Оливия.