Глава 22

Двое мужчин работали в тишине, ещё долгое время после ужина, но к тому времени, как Бо закончил устанавливать окно, Эрик куда-то исчез. С окном в крыше в квартире определённо стало ярче, и теперь, когда все сломанные кусочки прошлой жизни Эрика были собраны, по крайней мере, здесь снова можно было жить.

Но действительно, мало что осталось, и Бо пребывал в лёгкой депрессии.

Он был уверен, что Эрик чувствует то же самое, так что вполне хорошо знал, где его найти. Он вылез в окно и забрался на крышу, где сидел Эрик, как он и ожидал. Было достаточно поздно, чтобы солнце начало садиться за их спинами, и после того, как Бо сел, они оба просто в тишине смотрели, как медленно темнеет горизонт.

Как только солнце полностью село, Эрик сказал:

— Ты был прав насчёт окна в потолке. С ним и правда светлее, — слова может и были весёлыми, но голос Эрика был плоским и безжизненным. — Спасибо, что вставил его, и за новую дверь.

Чувствуя себя некомфортно от благодарности Эрика, Бо подтянул ноги к груди, обвивая колени руками.

— Без проблем. Кроме того, это я сломал дверь, так что починить её — это меньшее, что я мог сделать.

Они молчали ещё несколько минут, прежде чем Бо произнёс:

— Я сегодня уволился с работы, — наконец, Эрик подал признаки жизни и выпрямился, и когда Бо повернул голову, то встретился со взглядом пары очень удивлённых глаз.

— Правда?

— Да. Ну... технически, меня уволили, но так как я заявил об уходе через две недели, зная, что из-за этого меня уволят, полагаю, это одно и то же.

— Ого! Как твой отец это воспринял? Помимо того, что уволил тебя.

— На самом деле, лучше, чем я ожидал. Он угрожал вызывать копов и выставить меня из своего офиса, но, по крайней мере, он не снял свой ремень и не начал меня им бить, что было его обычной методикой в моём детстве.

— Ты никогда не говорил мне, что он это делал, — сказал Эрик, практически с грустью.

— Ну, мне не особо нравится об этом вспоминать, так что... Наверное, я мало об этом говорю. Ты ведь знаешь, каково это... верно?

Эрик стукнулся о его плечо своим.

— Да, знаю.

— В общем и целом, вдобавок ко всему я ещё и признался в ориентации, так что, полагаю, я не могу жаловаться, — Бо мгновение подождал. — Ещё я встретился с риелтором и внёс предложение о покупке дуплекса на Оак-Стрит. Внутри там беспорядок, но основа в порядке, и фундамент хороший. Если всё пойдёт хорошо, и хозяева примут предложение, как только разберёмся с документами, мы с Маком начнём ремонт.

— Понятно, — сказал Эрик. — Я так понимаю, это значит, что вы с Маком помирились.

Это был не совсем вопрос, но Бо всё равно ответил.

— Да, в субботу. Мы урегулировали несколько вещей, так сказать, и в итоге договорились заняться бизнесом вместе. Чарли составил документы для партнёрства, и у него есть друг, который занимается делами с недвижимостью, который может помочь нам с остальным — с покупками и продажами, имущественными правами и всем остальным, — Бо немного поёрзал, стараясь устроиться поудобнее. — Мы думаем, как только ремонт будет сделан, можно превратить здание в кондо и продать как две отдельных квартиры. Это должно стоить примерно в два раза больше, чем мы вложим в ремонт, если всё пойдёт хорошо.

— Ого! — снова произнёс Эрик. — Ты времени не терял.

— Да, наверное. Я бы рассказал тебе раньше, но...

— Помешали определённые смягчающие обстоятельства.

Бо не смог сдержать улыбку от такого преуменьшения.

— Да, наверное.

— Всё в порядке. Если ты счастлив от того, как всё вышло, не важно, что ты мне не рассказал.

— Я счастлив, впервые за долгое время.

Двое мужчин молчали ещё один долгий отрезок времени, достаточно долгий, чтобы начали появляться первые звёзды, когда Эрик снова нарушил тишину.

— Знаешь, Бо, если ты пришёл попрощаться, то всё нормально. Можешь просто сказать это.

— Почему ты думаешь, что я пришёл попрощаться?

У Бо было несколько собственных мыслей на эту тему, но ему было интересно, как ответит Эрик.

— Не знаю. Я просто подумал, что теперь, когда ты уволился с работы и купил этот новый дом, ты захочешь начать совсем новую жизнь. Я подумал, что ты можешь захотеть начать с чистого листа, вот и всё.

— Я хочу начать с чистого листа, — признал Бо. — Поэтому мне нужно сказать тебе пару вещей.

— Хорошо. Говори.

Хоть Эрик наклонился назад, чтобы снова лечь на крышу, Бо остался на месте, глядя на город.

— Помнишь утро моего дня рождения? Как ты сказал Маку, что не подталкивал меня рассказывать кому-то о нас, потому что никогда не ожидал, что наши отношения столько продлятся?

— Да.

— Что ж, тебе нужно знать, когда ты это сказал, мне было больно. Очень.

— Я знаю. Мне жаль.

— Знаю. И знаю, что ты не хотел причинить мне такую боль. На самом деле, даже не ты виноват, что было так больно. Отчасти это была и моя вина.

— Почему?

— Потому что после того, как немного об этом подумал, я понял, что мне было так больно из-за того, что я понял всё наоборот.

Эрик снова выпрямился, и когда Бо повернулся посмотреть на него, то увидел на его лице замешательство.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Когда ты сказал, что думал, что это будет только временно, я подумал, что это значит, что ты хотел, чтобы это было временно, что ты не хотел видеть меня в своей жизни постоянно. Теперь, когда я немного подумал об этом, я понял, что ты имел в виду совсем не это. Ты хотел сказать, что думал, что я буду хотеть тебя только временно. Ты думал, что после того, как поможешь мне разобраться со своей жизнью, ты мне больше не понадобишься. Или я решу, что не особо хочу быть с парнем, попрощаюсь с тобой, как обещал, и всё будет кончено. Думаю, на каком-то уровне ты ждал этого с первого нашего поцелуя. Раньше я этого не понимал, но теперь думаю, что знаю, почему.

— О, знаешь, да? — с сомнением произнёс Эрик.

— Да, знаю.

— Хорошо. Так какая у тебя теория, док?

— Думаю, ты ожидал быть для меня временным, потому что таким и был для всех остальных в своей жизни. Временным.

Когда Эрик отвернул голову, Бо потянулся и нежно взял в руку подбородок Эрика, поворачивая его голову обратно, чтобы они смотрели друг другу в глаза.

— Ты никогда не был ни для кого постоянным, так ведь? Ты всегда был только временным. Временное бремя для своей матери, пока она не закончила расплачиваться за свою «ошибку». Временная помеха для отчима, пока ты не стал достаточно взрослым, чтобы уйти из дома. Временное развлечение для Стивена. Временный эксперимент для тех парней в кампусе. Всю твою жизнь никто не хотел видеть тебя рядом постоянно.

— Скотт хотел, — горько произнёс Эрик. — Он хотел обладать мной, моим телом, разумом и душой.

— Я знаю. Это только пока ему не удалось бы тебя убить. Или избить так сильно, чтобы ты перестал быть для него вызовом. В таком случае, скорее всего, он бы тебя бросил и нашёл кого-нибудь другого, чтобы приносить ему несчастья. В любом случае, думаю, глубоко в душе ты всегда знал, что отношения обречены, ещё когда он ударил тебя в первый раз. Так что когда ты встретился со мной, думаю, ты естественно ожидал, что это тоже долго не продлится. Ты думал, что я буду хотеть тебя только до тех пор, пока ты не закончишь мне помогать, и затем всё закончится. К сожалению, ты кое-что обо мне не знал, когда согласился перевести нашу дружбу на уровень выше.

От слёз в глазах Эрика его голос стал хриплым.

— И что это?

— То, что в плане таких вещей у меня не бывает ничего временного. У меня бывают — или, по крайней мере, бывали — встречи на одну ночь или кратковременные романы. И я признаю, что с ними получалось лучше, чем должно было, потому что было проще. Этого я и хотел... простоты. Но между нами с тобой никогда ничего не было просто. Когда я согласился перевести нашу дружбу на следующий уровень, я был намерен вложить всё, что мог, чтобы это продлилось как можно дольше, чтобы было постоянство. Потому что когда я хочу что-то построить, я строю на долгое время. Просто я такой. Но ты этого не знал. Так что, полагаю, я не могу обижаться на тебя за то, что ты думал, что я не захочу иметь тебя рядом постоянно.

Эрик потянулся и осторожно оттолкнул руку Бо, чтобы они больше не соприкасались.