Глава 15 Холли

Я пыталась уснуть прошлой ночью. Точно так же, как и всю прошлую неделю с вечера своего выступления в «Авроре».

Обычно, когда на работе у меня выпадает несколько выходных подряд, я пользуюсь возможностью исследовать остров и отыскать те уголки Ибицы, которые туристы не пытаются посетить. Имея целую неделю отдыха, кажется, что можно найти кучу дел, но в итоге чувствую себя потерянной и бесполезной.

С той самой ночи, почти три года назад, когда Йен, мой бывший парень, бросил меня здесь без гроша за душой, я смогла устроить свою жизнь. У меня есть смысл в жизни, замечательные друзья, которых я люблю, и работа, к которой совсем не испытываю ненависти. Но сейчас, лежа в своей постели, чувствуя, как моя собственная кожа давит на меня, а по венам струится какое-то ощущение ожидания, я понимаю, что просто себя обманывала.

Все мои страхи все еще со мной, бурлят внутри, угрожая закипеть и вылиться через край, смывая все, над чем я так усердно работала, и, оставляя после себя только уродливый след своего разрушения.

Почти каждую ночь мне снится родная мать. Во снах она выглядит как я: ни старше, ни младше, она будто мое отражение в зеркале. Я знаю, что вижу во сне именно ее, даже если никогда не видела ее, даже на фотографии. Это понятно из-за языков пламени. Они облизывают ее ступни, обвиваются вокруг ног, поднимаясь выше и выше, пока не пожирают ее полностью. Она молча смотрит на меня, пока сгорает в огне. Каждый раз я просыпаюсь в один и тот же момент. За секунду до того, как превратиться в пепел, она моргает, и слеза катится по ее щеке, но так ни разу и не падает вниз. Вместо этого, прежде чем исчезнуть в дыму, слезинка испаряется, превращаясь в пар.

Я чувствую себя той слезой. Рожденная, но исчезающая в небытии, это пламя забрало у меня всю мою жизнь.

Хотя эти сны мне снятся давно, за последние несколько лет они стали появляться реже. Так что же послужило причиной их возвращения?

Он.

Джош.

Такое простое имя для человека, который вызвал во мне столько смятения. Человека, которого я не знаю и, в принципе, знать не хочу. Человека, с которым практически не общалась, и которого вряд ли снова увижу.

Но все же, он проник сквозь непробиваемую оболочку.

И мне не хочется, чтобы он там оставался.

— Холли, — зовет Зои из-за закрытой на замок двери моей спальни.

Ручка дергается, когда она безуспешно пытается войти.

Вот почему я потавила замок. Для моих подруг не существует границ.

— Я сплю, — кричу я в ответ и зарываюсь с головой глубже под подушку.

— Нет, не спишь, — отвечает Зои в перерыве между глухими ударами, как я полагаю, лба об дверь.

— Нет, сплю. К тому же, откуда тебе знать, ты даже не видишь меня.

— Потому что я тебя слышу.

— Нет, не слышишь. Ты бредишь и снова говоришь сама с собой.

Слышу очередной глухой удар, на этот раз он немного громче, поэтому делаю выводы, что она ударяет дверь коленом.

— Нет, — отвечает подруга после короткой паузы. — Я знаю, что не говорю сама с собой, потому что такие беседы намного интереснее, чем эта, и обычно они происходят только после того, как я запускаю руку в свои трусики и трогаю свой…

— Не продолжай.

— Продолжу, если ты не выйдешь оттуда через пять минут, — язвительно замечает Зои.

— Боже! Клянусь, что найду себе комнату там, где люди оставят меня в покое, когда я попрошу их об этом, — возмущаюсь я, откидывая простынь с головы и вылезая с постели.

На мне ничего не надето, за исключением маленьких шортиков. Когда открываю дверь, Зои как раз собирается снова ударить об нее головой. Девушка пытается остановиться, но по инерции летит прямо на меня, и, чтобы предупредить падение, машинально вытягивает руки, и ладонями приземляется прямо на мою голую грудь.

Однако не убирает их, когда поднимает на меня взгляд, нахально ухмыляясь.

— Я бы сказала, что те, кто говорят, что женская грудь должна помещаться в ладонь, нагло врут — самодовольно улыбается она.

— Руки прочь от моих сисек.

— Но они такие пышные теплые, и…

Поднимаю руки и стряхиваю ее ладони со своей груди. Во взгляде, которым я одариваю ее, наполовину шок, наполовину изумление. Зои не собиралась меня лапать, и я бы не сказала, что стесняюсь своего голого тела перед подругами, но мою голую грудь еще никогда не тискала другая девушка, а она, несомненно, получала от этого удовольствие.

— Слушай. Не нужно так огрызаться. Ты всегда можешь потрогать мою.

— Спасибо, как-нибудь обойдусь, — с сарказмом улыбаюсь ей я. — Если захочу потрогать женские сиськи, то у меня есть две своих, которые меня вполне устраивают.

— И меня тоже, — добавляет она, хихикая. — Погоди, вот я расскажу Рейч, как ты голая бросилась на меня.

— Ничего такого я не делала. Это ты свалилась на меня.

— Ага, — подмигивает Зои. — Смысл тот же.

Раздраженно выдыхаю, но, в конце концов, сдавленно смеюсь.

— Ладно, чего ты хотела?

— Тебя.

— Зои, серьезно, что такого важного случилось, что ты выдернула меня из кровати?

Она смотрит на меня, и веселое выражение исчезает с ее лица.

— Жизнь, — просто отвечает она.

Час спустя мы находимся в городе. Зачастую с Зои проще согласиться, чем спорить, поэтому, когда она сказала, что мы уходим на весь день, я сразу же пошла в душ.

И вот теперь мы, рука об руку, бродим по оживленным улицам с кафешками, магазинами и барами.

Для Зои важны тактильные ощущения, и я не буду врать и говорить, что не поглощаю каждую каплю любви, которую с радостью отдает девушка.

Думаете, что имея детство как у меня, я буду опасаться чужих прикосновений? Это не так, я жажду их, но только от тех, кому доверяю. Для нас гулять, держась за руки, лишь один из аспектов дружбы, хотя, как мне кажется, люди думают, что мы пара.

Заворачиваем за угол на одной из узких улочек, и Зои тащит меня за собой, чтобы не дать мне купить очередное украшение для волос, выставленное на стенде около симпатичного винтажного магазинчика.

— Хватит, у тебя полно таких же, — жалуется она. — Клянусь, ты сегодня уже купила заколку для волос и два ободка.

— И что? Они красивые, а для девушки их никогда не бывает слишком много. Хватит меня обламывать и…

Я вдруг замолкаю, когда чувствую на себе чей-то взгляд, и поднимаю голову, чтобы посмотреть на противоположную сторону улицы.

Там, толкая перед собой детскую коляску и не обращая внимания на болтающую пожилую женщину рядом, держа за руку маленькую девочку, идет брат Нейта.

Он встречается со мной взглядом, после чего опускает его на наши с Зои переплетенные пальцы, а затем смотрит обратно на мое лицо. У меня появляется сильное желание отпустить руку Зои, как будто она может обжечь, но я не делаю этого. Наоборот сжимаю ее крепче, пока подруга не останавливается и не пытается освободиться из моей хватки.

— Что за…? Девочка моя, ты сломаешь мне пальцы. К чему эта мертвая хватка?

Она смотрит на меня и следует за моим взглядом на другую сторону улицы.

— О-о-о… Теперь понятно, что стало причиной моих сломанных костей и синяков на пальцах.

От нее не ускользает то, как мужчина смотрит на нас обеих и постоянно останавливает взгляд на том, что мы держимся за руки.

— Хочешь, устроим ему шоу? Можем поцеловаться или…

— Не смей, — предупреждаю я, шепча уголком рта, как будто у меня паралич лица. — И даже не думай о том, что пойти туда и сказать…

Слишком поздно.

Меня тащат через дорогу, ловко лавируя между пешеходами, пока мы не останавливаемся прямо перед ним.

— Привет, рада снова видеть тебя, — начинает Зои, дружелюбно улыбаясь и излучая очарование. — Когда мы встретились на пляже, я даже не подозревала, что ты как-то связан с Нейтом. Он наш босс, — она указывает пальцами сначала на себя, а потом на меня, но мужчина продолжает молчать в ответ.

— Ой, вы же та самая женщина, которая нашла мой мяч, — говорит маленькая девочка, стоящая рядом с ним, продолжая держаться за руку пожилой женщины. Теперь, когда я стою ближе к ним, то могу видеть семейное сходство. Эта поразительно привлекательная пожилая дама, должно быть, его мать.

Она улыбается сначала Зои, а затем мне, и протягивает свободную руку для приветствия.

— Очень приятно с вами познакомиться. Я мама Нейта. Ох, — продолжает говорить она, кивнув головой на молчаливо стоящего рядом с ней мужчину, — и, конечно же, мама Джоша.