Эстер посмотрела на него почти с благодарностью, позабыв, что минутой раньше была готова растереть его в порошок. Надо же, у него проснулась совесть! Он предложил ей помощь! Ну, конечно, не сам предложил, а она попросила, но это уже большая вещь. Вон, Карлайл не понес бы ее саквояж, даже если б она полчаса его об этом умоляла. А если б по какой-нибудь прихоти и взял его в руки, то для того, чтобы зашвырнуть в ближайшие кусты, избавиться от лишней тяжести.

— Неси, неси, Лео, вьючный мул наш, — подлил масла в огонь Карлайл, не оборачиваясь, — глядишь, она тебе еще на шею сядет.

— Как ты смеешь! — вскричала Эстер, — это просто хамство с твоей стороны!

— Ох, да неужели? — фыркнул он, — с твоей стороны было просто наглостью навязаться к нам третьей, когда ты сама прекрасно знаешь, что только мешаешь.

— Ну и что! — куда громче заявила она.

— Да успокойтесь вы, — сказал Лео, — что теперь обсуждать это. Она уже идет с нами.

— А я не намерен с ней цацкаться, — отрезал капитан, — мне не нужен балласт. Кажется, я прямо об этом сказал еще на корабле. У нас не увеселительная прогулка, Хетти. Не можешь идти как все, возвращайся обратно. А стонать и жаловаться нечего.

Эстер наградила его свирепым взглядом, но он пропал впустую, потому что Карлайл даже не смотрел в ее сторону. Значит, она всем только мешает, вот как? Раньше он почему-то этого не говорил, даже был доволен, что хоть кто-то на этом чертовом судне выказывает ему не только дружелюбие, но и расположение. А теперь, что же, ему этого уже не надо? Эстер злобно засопела и изо всех сил стиснула зубы. Ну ничего, они не вечно будут идти. Она еще припомнит ему это в другой, более подходящий момент.

Лео бросил на женщину взгляд искоса и подумал, что впервые видит миссис Планкетт в такой ярости. А если подумать, то вообще сердитой. До сей поры право быть сердитой предоставлялось лишь Сильвии. От нее и не ожидали ничего другого. Сильвия всегда умела найти причину для неудовольствия и повод для ругани. Ей не нужно было напрягаться и усиленно думать. Но приветливая, доброжелательная миссис Планкетт была всегда в прекрасном настроении. Всегда старалась предотвратить скандалы и ссоры, развести спорщиков по углам. В принципе, Лео и сам придерживался этой тактики в тех случаях, когда это не касалось Рэнфилда. С ним он просто не мог разговаривать мирно и спокойно. Отчего-то постоянно хотелось дать ему в морду. Рэнфилду, по-видимому, тоже.

Наверное, у каждого человека существует предел терпения. И сегодня терпение миссис Планкетт исчерпалось. А заодно и розовые очки слетели. Теперь она уже не думает, что все будет происходить так, как ей хочется. Напротив, она не знает, как справиться с ситуацией и повернуть ее так, чтобы она была ей выгодна. Но ситуация уже вышла из-под контроля не только женщины, но и капитана в том числе. Побег спутал все их планы. Лео очень не хотелось, чтобы неугомонная мисс Эверетт добралась до полиции и рассказала такую историю, что там у всех волосы дыбом встанут. Она умеет это делать. Наговорит такого, что после этого их всех упекут на каторгу лет на двадцать, и то, по снисходительности судьи. Будет считаться, что они за этот дар Божий должны быть всю жизнь признательны и благодарны, что их не вздернули на виселице. Но еще сильнее юноше не хотелось, чтобы они нагнали беглецов. Он с тоской представлял, что будет, когда они отыщут Сильвию и Рэнфилда. И без того Карлайл в ярости и эта ярость еще не утихла, судя по тому, как мило он беседовал с миссис Планкетт. А уж когда он увидит Сильвию…! Это подействует на него, как на быка — красная тряпка. Она, разумеется, тоже в долгу не останется, да и Рэнфилд не отличается мягкостью в общении и кротостью. Лео словно наяву слышал вопли, которые наверняка донесутся даже до бухты и вся команда будет в курсе. Кстати, нужно молить Бога, чтобы все дело ограничилось лишь воплями. А ведь может быть гораздо хуже. Будь на месте Сильвии Эстер, он бы так не беспокоился. Она умеет молчать, когда опасность грозит ее здоровью. Но не Сильвия. Та будет говорить гадости даже стоя с петлей на шее. Так что, зная всю троицу, Лео уже сейчас представлял, что это будет за встреча на высшем уровне. И неизвестно, что лучше. Позволить беглецам скрыться из поля зрении или напротив, приложить все усилия к их поимке. Если б не длинный язычок девушки, он не испытывал бы таких колебаний.

А тут еще Эстер подлила масла в огонь, угрюмо спросив:

— Что вы думаете делать, когда их нагоните?

— Не знаю, — отозвался Лео, внутренне сжавшись.

Очень хотелось, чтобы капитан не услышал этого вопроса, но он, как водится, все прекрасно расслышал и отозвался:

— Лучше тебе не знать, что я сделаю с этими…, - дальнейшие слова были вполне понятны, но не произносимы.

Эстер поморщилась и заявила:

— Избавь меня от таких выражений, если нетрудно.

Но Карлайл не послушался доброго совета и кое-что еще присовокупил.

— О Господи, — тихо простонала женщина, — когда же это закончится!

Лео хмыкнул, на него выражения капитана не производили такого впечатления, он их просто не замечал. На корабле случается всякое и к такому быстро привыкаешь, а потом ловишь себя на том, что эти выражения прочно вошли в твой лексикон. Но осознаешь это уже не с ужасом, а с какой-то апатией.

— А что вы будете делать, если они не найдутся? — продолжала Эстер с какой-то мстительной радостью.

На этот вопрос никто не удосужился ответить. Было заметно, что на обоих он произвел не самое приятное впечатление. Наверняка, они уже думали об этом и перебрали все перспективы.

Эстер понимающе усмехнулась. И не задавала больше никаких вопросов. Все и так было ясно. Уж они-то приложат все усилия, чтобы догнать Сильвию и Рэнфилда, от их поимки зависит их свобода. Если б женщине сказали, что она будет желать капитану сесть в тюрьму или попасть на каторгу в ближайшем будущем, она бы не поверила. Когда-то. Но теперь все изменилось. Оставалось только удивляться, где были ее глаза и почему она не поняла раньше, что из себя представляет Карлайл. Судя по всему, он ничем не лучше ее муженька, а в чем-то даже хуже. Но там, где Карл брал хитростью и осторожностью, капитан предпочитал прямоту и силу. То есть, Карл заманил бы ее в ловушку, используя для этого правдоподобный повод, а Карлайл бы просто пихнул ее туда, добавив пинка для верности. Но если не принимать во внимание эти различия, они были похожи. Вот только Эстер никак не могла решить, что же для нее лучше: прямота или хитрость. В прямоте есть свои плюсы, но грубость всегда ее отталкивала. С другой стороны, сладкоречивый и безукоризненно вежливый мерзавец ничем не лучше откровенного грубияна. В конце концов, Эстер преисполнилась к обоим сильнейшей неприязни и решила, что если судьба избавит ее хотя бы от одного из них, она будет ей благодарна всю оставшуюся жизнь. Хуже было то, что судьба не спешила с этим. Она только наблюдала и хихикала в самых забавных местах.

Но теперь Эстер не знала, что же будет дальше. Что случится потом, когда они отыщут беглецов. Хотя в том, что они их отыщут, женщина сомневалась. Прошло уже достаточно много времени с момента их побега. Даже если они шли пешком, то уже успели убежать далеко, на такое расстояние, что догнать их представлялось проблематичным. В любом случае, ситуация перестала нравиться Эстер. Она уже сомневалась, что выкуп как таковой будет. Теперь головы ее похитителей заняты совсем другим. Они думают только о побеге и возмущаются наглостью сбежавших. Это же смешно! Почему они должны сидеть тихо и не пытаться улучшить свое положение? Конечно, они сбежали при первой же удачной возможности. А капитан ожидал, что они будут покорно сидеть и ждать, когда за них заплатят выкуп? Где это он видел таких похищенных? Уже одно то, что Эстер знала о Сильвии, не внушало ей уверенности в ее покорности и не конфликтности. Уж кто-то, а Сильвия никогда не стала бы пассивно дожидаться своей участи. Да и Рэнфилд, судя по всему, тоже.

И еще кое-что не нравилось ей. То, что имя капитана ей показалось знакомым. Где-то она уже его слышала. Возможно, кто-то говорил ей о нем. А быть может, дело обстоит по-другому. Так что, теперь Эстер хотелось не насолить мужу, а побыстрее покинуть этих людей. Но как, она не представляла.