Шепот возражений утих. Брайали склонила голову.

Мы вас научим. Пусть Танец становления станет дождем, что утолит жажду нашего мира.

Траут прошептал:

— Из дождей — река, из реки — море, из моря — дожди… — его голос был сдавленным от сдерживаемых слез. Тонно закрыл глаза рукой.

Калвин сказала.

— Да. Чары движутся по кругу… колесу, — она сжала Колесо ладонями, впервые осознав значение формы.

Лиа сухо сказала:

— Должна признать, что мне сложно поверить, что танцы помогут нам. Но хуже не станет, — она посмотрела на старших жриц. — Мне нужно обсудить это с сестрами. Ты предлагаешь пойти за Стену в ту пещеру и танцевать там?

Калвин покачала головой.

— Не нужно. Долина пылающего дерева — священное место, как и Узел вод. Через шесть дней три луны будут полными. У нас мало времени на подготовку. Надеюсь, мы успеем.

Одна из жриц крикнула:

— Матушка, время полных лун — для укрепления Стены! И долина священна для Богини. Мы уже впустили чужих в Антарис. Но туда хищников вести нельзя!

Лиа не успела ответить, Калвин резко сказала:

— Хищники, как ты сказала, жили на этих землях задолго до дочерей Тарис. Долина водопада была священной для них еще до того, как мы ступили туда. И как можно сравнить укрепление Стены и Тремариса?

Лиа тихо сказала:

— Если жрицы считают ритуал — оскорблением Богини, можете не присоединяться. Н я станцую.

— Сибрил? Что ты скажешь? — Калвин повернулась к лидеру воинов.

Я не буду танцевать, — он смотрел на пол, выдавливал слова. Он казался мальчишкой, что играл во взрослого. — Мои воины не будут танцевать.

Не будь так уверен! — глаза Брайали вспыхнули, она послала слова в разум Калвин. — Не злись на мальчишек. Они юны и глупы, но другого не видят.

И вдруг встал лейтенант Сибрила, прямой, как копье, и с высоко поднятой головой.

Мы ощутили вкус войны, Сибрил. Ты обещал не такое, и больше мы не хотим. Мы посоветовались. Ты больше не наш лидер.

Сибрил все еще смотрел на землю, но вздрогнул, словно его ударили. Юный лейтенант кивнул Калвин.

Люди согласились идти за этой дочерью Древесного народа.

Калвин попыталась поймать взгляд Сибрила, но он не смотрел на нее.

Я уважаю традиции Древесного народа. Как и все мы. Мы хотим использовать магию Древесного народа, чтобы исцелить Тремарис. Ты же не будешь против этого?

Сибрил молчал.

Юноша! — рявкнула Брайали. — С тобой обходятся мягче, чем ты заслуживаешь. В другом месте тебя пленили бы, а то и хуже, за те беды, что ты устроил. Подними голову! Покажи Поющей вежливость.

Сибрил поднял голову и взглянул на Калвин. А потом отвел взгляд.

Калвин повернулась к лейтенанту и мрачно сказала:

Благодарю тебя и твоих людей. Надеюсь, я буду достойна оказанного доверия.

Юноша покраснел, алое проступило на меди, он резко сел.

Брайали встала.

Мы все станцуем, Древесный народ и Голоса. День, который ты предлагаешь, был бы самым долгим в году, если бы времена года были в порядке. Мы станцуем той ночью под вашим священным деревом.

Юный лейтенант и его друзья ушли из комнаты Лии раньше, чем жрица и жители деревни успели пошевелиться. Сибрил хромал с болью, низко опустив голову, другие воины не дожидались его.

Дэрроу тихо сказал Калвин:

— Они обвинят его во всем, чтобы очистить себя от стыда и начать заново. Это для него хуже ран, ведь он гордый.

Калвин смотрела им вслед.

— Уж очень они смущенные, как для военного отряда.

В сражении они такими не были, — Брайали стояла за ней. — Они такие из-за тебя.

С чего им смущаться меня?

Брайали пронзила ее взглядом.

Дитя, ты себя не видишь. В тебе кипит магия с такой силой, что даже концы твоих волос, твоя тень и отпечатки ноги наполнены ею.

Калвин вспомнила слова Самиса. Ему было сложно на нее смотреть. Она сглотнула, в горле был камень. Она была жива, даже более, но Мика была мертва. Но и эти слова казались пустыми и лишенными смысла.

Брайали взяла Калвин за руку и заговорила только с ней:

Ты станешь еще сильнее, дитя. Сила женщины превышает силу девы. Понимаешь? Сила матери еще больше, а величайшая из них — сила Старейшины, — она улыбнулась. — В моем возрасте ты будешь сильной.

Калвин посмотрела на Дэрроу, который пытался встать, отмахиваясь от Халасаа с кривой улыбкой. Он еще мог улыбаться. Если Дэрроу не вылечат, она останется девой навеки. Она не могла полюбить другого.

Непрошенное воспоминание о Самисе всплыло в ее голове: вкус его губ, его руки на ее теле. Она закрыла глаза. Брайали похлопала ее по руке.

Идем, дитя. Нам с тобой и твоим братом нужно понять, каким будет великий Танец. У нас много работы.

Сестры собрались в большом зале, шептались с любопытством и нервным смехом. Несколько жителей присоединились к ним, но их было меньше, чем рассчитывала Калвин. Может, завтра будет больше. Древесный народ сидел у стен и наблюдал, почти все среди них были юными воинами. Кила вызвалась учить.

— Я не знаю ничего о магии, — сказала она. — Но умею танцевать.

Жрицы Антариса не привыкли танцевать. У жителей деревни были пляски на праздниках, после урожая и в начале весны. Но жрицы не отмечали с ними смену времен года. Все праздники сестер были сосредоточены на Богине, на лунах.

«Мы были отделены от земли, — подумала Калвин со вспышкой озарения. — Потому сбились с пути».

Этот великий Танец Становления соединит луны и смену времен года, самый длинный день и самую короткую ночь. Если ритуал сработает, ритмы снова будут в гармонии.

Разувайтесь! — приказала Брайали. — Ощутите землю босыми ногами, — она сбросила меховой плащ и встала перед ними с босыми ногами и голыми руками, крохотная, худая фигурка, упершаяся ногами в пол. — Я покажу вам танец женщин, танец рождения ребенка. Это будет серединой нашего великого Танца, — она кивнула двоим из Древесного народа, сидящим в углу. У одного была дудочка, другой занес руки над барабаном. — Начинайте, братья.

Древесные женщины танцевали, не отрывая ноги от пола. Их тела качались под простую музыку, изящно и чувственно.

Покачивайтесь, как волны моря, — сказала Брайали жрицам, ее тело легко трепетало, как огонек свечи. Сестры переглянулись в смятении, ведь не видели моря. Брайали покачала головой. — Как деревья под ветром.

Сестры не танцевали с детства, когда они девочками кружились у костра. Они умели использовать голоса, но тела — лишь для работы, и их движения были скованными и неловкими.

— Брайали сказала быть как деревья, а не так, будто вы сделаны из дерева! — завопила Кила, и все рассмеялись.

И с этим смехом напряженные тела стали расслабляться.

— Так лучше! — Кила сжала руки двух деревенских девушек, которые двигались грациознее сестер, и встряхнула их. — Трясите руками, ногами, расслабьте их! Да, смейтесь, смейтесь друг над другом, над собой! Наслаждайтесь этим!

Движения начинаются в коленях! — вопила Брайали. — Пусть поднимется к вашим бедрам и животу, — танцующие беспомощно смеялись, пытаясь повторить плавные движения Брайали. Кила легко покачивалась, но не могла удержать ноги на месте.

Потом Халасаа показал им танец мужчин после чьей-то смерти, дикое топанье горя с раскинутыми, как крылья птицы, руками, они будто изображали улетающий дух. Это будет началом их Танца — горе по умирающему году.

Халасаа и Брайали показали танец мужчины и женщины во время брачного ритуала, сложное сплетение двух форм, неподвижность и кружение. Это будет кульминацией Танца. Вскоре зал заполнили топающие танцующие, что старались не столкнуться друг с другом.

После этого Древесный народ слушал, пока Лиа объясняла простыми словами, как для новеньких, как через певчих дышит Богиня, пока они поют Ее песни. Тогда ладонь Богини касается священной долины, опускаясь из Ее царства меж звезды, и магия усиливается. Если Калвин была права, эту силу они призовут танцем, и музыка с магией пения сплетутся в одно. Воины подавленно слушали. Последователи Брайали слушали и кивали, словно вспоминали нечто полузабытое.

Жители деревни восхищенно слушали, и Калвин поняла, что возвращение чар в Тремарис нужно начинать отсюда, с Антариса. Она всегда верила, что тут чары берегли и уважали, что тут работа не нужна. Но вне поселений чаропесни были загадочными и жуткими, как во всем Тремарисе. После первой репетиции Калвин нужно было многое обдумать.