Кастер попытался скрыть смех, прикрыв губы рукой, завуалировав все под кашель.

— Плюс ко всем, — добавил адвокат. — Полицейские взяли этого маньяка, о котором трубили по всем новостям.

После услышанного, Дональд остановился и резко посмотрел на мужчину.

— Ты хочешь сказать, что они поймали Феникса?

— Да, вроде так его называют.

Казалось, Кастера вообще не волновала участь серийного убийцы. А вот Паркер, услышав новость, изменился в лице.

— Они взяли его живым?

— Да, он здесь. Именно поэтому такой сыр бор во всем департаменте. Поймав крупную рыбу, копы погрязли в бумажной волоките. Из-за этого такие проволочки. Сюда уже мчится конвой на всех порах. Даже не знаю куда его определят. Судя по тому, что я о нем слышал, парень не из робкого десятка.

Паркер побледнел. Этого не может быть. Такое совпадение просто невозможно. Какой шанс на то, что они оба окажутся в одном месте, всего в нескольких метрах друг от друга?

— Кастер, ты хочешь сказать, что он прямо здесь? — впервые адвокат услышал неуверенность в голосе Дональда.

— Да. В наручниках, под охраной. Не о чем беспокоиться.

— Нам нужно валить! — закричал Паркер.

За закрытой дверью послышалась возня. Хлопок выстрела. Крики людей, бежавших в панике.

Дональд понял: они не случайно взяли Феникса.

Он пришел за ним!

***

Перед тем как зайти в камеру для допросов, Фрэнк долгое время смотрел на Феникса, через зеркальное стекло. Ольга и Кевин стояли за спиной детектива, не произнося ни слова. Даже Гарольд Милтон, зайдя в помещение, вел себя на редкость молчаливо. Капитан лишь дотронулся до усов, внимательно уставившись в окно.

Убийца сидел за столом абсолютно неподвижно. Его руки крепко сковывали наручники, цепями прикрепленные к металлической вставке на столе. Одежда, испачканная кровью, выглядела устрашающе. В старой серой кофте, обтягивающей рельефное тело, Феникс смахивал на молодого атлета. Коричневые штаны уходили в высокие ботинки, на манер военных. Ничего лишнего. Весь внешний вид преступника говорил о полной боеготовности.

Он сидел фронтально к огромному зеркалу. Этот прием применяли для допросов, чтобы задержанный чувствовал себя нервно, находясь не своей тарелке; осознавая, что за ним наблюдают. Но в этот раз все было наоборот. Именно полицейские ощущали сильный дискомфорт, смотря на Феникса через окно. Они знали, что он их не видит, но то, с каким взглядом он всматривался в зеркало, говорило об обратном.

Лицо, сплошь покрытое шрамами, пылало чудовищной уверенностью. В его тусклых глазах скрывалась настоящая тьма. Ничего подобного ни один из полицейских не видишь ни разу в жизни. Судя по взгляду убийцы, возникало ощущение, что это их заперли с ним, а не наоборот. Глядя на шрамы и увечья, выступающие из-под одежды, никто не мог себе даже представить через что ему пришлось пройти.

— Фрэнк, — прервал тишину Милтон. — Я не знаю, что тебе сказать… Таких парней я не видел никогда. Я больше, чем уверен, что если он сам не захочет говорить, то ни один из наших приемчиков допроса на него не подействует. Черт, да смотря на эту рожу, меня по спине холод пробирает.

— Вы не один такой, капитан, — сказала Ольга.

Впервые за все дни их сотрудничества, коллеги увидели девушку напуганной. Фрэнк повернулся к Холден и похлопал по плечу.

— Все в порядке, — Чейз заглянул Ольге в глаза.

— Хоть он и прикован цепями, — начал Сакс: — Но внутренний голос подсказывает, что он по-прежнему опасен.

— Так и есть!

Собравшись с мыслями, Чейз открыл дверь и вошел в допросную. В воздухе стояло такое напряжение, что на лбу вздулись вены, а на висках выступил пот. Как бы Чейз не старался, но было ясно: Феникс прочитал его с первой секунды. Больше нет смысла играть роль крутого копа. Не успев начать допрос, детектив потерял все свои позиции. Теперь ведомым будет именно Феникс.

По-прежнему смотря в окно, убийца произнес:

— Ольга, можете не бояться меня. Вам я ничего не сделаю. Вы уже получили свою порцию зла…

Сакс и Милтон внимательно посмотрел на коллегу. По лицу девушки прокатилась одинокая слеза. Как бы Холден не старалась затолкать прошлое в дальнюю дверцу шкафа, кто-то обязательно напоминал о больном психопате, что чуть ее не убил.

— О чем он говорит? — спросил Кевин.

— Долгая история, — девушка украдкой вытерла лицо.

Не обращая внимание на Фрэнка, севшего за соседний стул, Феникс продолжил:

— Я восхищаюсь вами, детектив, — обратился он к Ольге. — Пройдя через все, вы не сломались. Наоборот. Это сделало вас крепче. Закаленнее. Не каждой девочке под силу пережить тот ужас, что уготовила для вас судьба.

— Да о чем он черт возьми говорит? — спросил Гарольд.

— Райли, — ответила Холден. — Ольга Райли — вот мое настоящее имя.

Кевин и Милтон раскрыли рты в недоумении. Это дело было настолько громким, что его отголоски доходили до сих пор. Все журналисты хотели добраться до той девочки, которой посчастливилось спастись из лап психопата каннибала. Но найти ее так никто и не смог. Теперь стало ясно как ей это удалось. Неудивительно, что Ольгу поставили работать с Фрэнком, учитывая кто является ее отцом. Сенатор Райли человек с очень длинными руками.

— Мать твою, — удивился Милтон. — Почему ты не рассказала?

— Не хочу, чтобы все смотрели на меня как на жертву. Надеюсь, это не выйдет за пределы комнаты.

— Конечно, — ответил Кевин.

Чейз пощелкал пальцами, дабы привлечь к себе внимание Феникса. Наконец, убийца повернулся к Фрэнку, с интересом рассматривая уставшее лицо детектива. В поношенном пиджаке, немного лохматый, Чейз действительно выглядел не лучшим образом. Проведя рукой по отросшей бороде, Фрэнк положил ладони на стол, наклонившись вперед.

— Ты сдался. Зачем?

Откинувшись на спинку стула, Феникс расслабился и впервые выдавил на своем лице жалкое подобие улыбки. Сомкнув пальцы в замок, он сказал:

— С чего ты решил, что я сдался, детектив? Все только начинается…

***

Упав на колени, Джой онемела. Крутя головой из стороны в сторону, она не принимала реальность. Это все ночной кошмар! Подобное не могло произойти! Даже грохот, с которым Архитектор закрыл за девушкой дверь, не заставил ее тело дрогнуть. Взгляд, устремившийся в конец комнаты, отказывался транслировать увиденное в мозг.

Первое, что ощутила Джой, когда шок спал — это запах. Пробирающийся в ноздри, проникающий внутрь, от него больше не получится избавиться никогда в жизни.

Смотря на обгоревшие ноги Линдси, Джой боялась поднять глаза выше.

В помещении с бетонными стенами, в чей мрак проникал тонкий лучик света, через маленькое окно, повсюду летал пепел. Он поднимался из железных бочек, стоящих по четырем углам комнаты, оседая на плечи Джой. Плотный слой серого вещества, парящего в воздухе, выглядел как пелена, перед самой мизансценой.

На огромном деревянном кресте, Джой увидела свою лучшую подругу. Кровоточащие кисти, прибитые гвоздями. Обугленные ноги, свободно болтающиеся в воздухе, словно тряпки. Одно плечо Линдси, под весом собственного тела, выглядело неестественно вывернуто. Обнаженная. Беззащитная. С тысячью порезами на каждом сантиметре бледной кожи, она смотрелась, как сломанная кукла, с которой наигрались и бросили.

Перед ней стоял штатив с видеокамерой, снимающей ее фронтально. Вторая камера, поменьше, была расположена на окне. Видимо снимала сцену насилия с другого ракурса, для пущей кинематографичность.

За спиной Линдси, на полу, горели десятки свечей. Вглядываясь в пламя, Джой могла увидеть рисунок огненных крыльев. Словно за спиной Линдси действительно есть пламенный ангел.

Поднявшись на ноги, Джой сделала робкий шаг. От густых волос подруги не было и следа. Их нагло сбрили, оставив редкие пряди, торчащие в разные стороны. С каждым шагом, Джой открывались все более ужасающие детали.

Голени Линдси выглядели так, словно их жгли паяльной лампой. На коже, покрытой сгустками крови, Джой увидела рваные борозды. Некогда сексуальное тело девушки, превратили в дьявольскую палитру боли. Каждым своим миллиметром, Линдси показывала, через какую муку ей пришлось пройти. Такое Джой не могла себе даже вообразить.

Обливаясь слезами, она хотела дотронуться до Линдси, но глядя на ее избитое лицо, покрытое синяками, Джой убрала руку. На голой груди красовались слова: «Сдохни сука». Нож входил так глубоко, что в некоторых местах просматривались ребра.