Немного помявшись на ногах, Карл обнял Чейза, крепко похлопав по спине. Вялой походкой мужчина пошел в сторону выхода, напоследок сказав:

— Насчет денег, можешь забыть. Если тебе когда-нибудь что-то понадобится, я к твоим услугам.

Чейз знал как нелегко дались ему эти слова. Карл Руссо — человек которому должен каждый второй в городе, пытался сдержать слезы радости, от того, что член его семьи остался в живых.

— Карл, — позвал его Фрэнк. — Не давай мне больше в долг. Никогда.

— Заметано…

Пройдя в изолятор, Фрэнк увидел умиротворенного Алекса. Мужчина лежал на койке, с улыбкой смотря в поток. Будто его не заботит абсолютно ничего. Сейчас он скинул маску добропорядочного гражданина. На свет вышел монстр, который умело скрывался в тени все эти долгие годы. Пиджак финансиста, заляпанный кровью, подпирал голову заключенного.

— Здравствуйте, детектив, — Корбан не удосужил Фрэнка даже взглядом.

Повернувшись к полицейскому, стоящему за спиной, Чейз попросил ключи от камеры. Пожилой мужчина, проработавший в департаменте не один десяток лет, сразу же смекнул, что задумал Фрэнк. Отдав ключи, он сказал:

— Я пойду кофе попью. Думаю, задержусь там минут на десять, — подходя к выходу он добавил: — Совсем забыл сказать! Камеры видеонаблюдения не работают. Техники пообещали починить их к вечеру.

— Спасибо, Барни, — Чейз подмигнул пожилому полицейском.

Подождав, пока коллега удалится, Фрэнк подошел к железным прутьям, подкидывая ключи в воздух.

— Алекс Корбан, — улыбнулся детектив. — Ты хоть представляешь, что тебя ждет за решеткой? От твоей задницы не останется ничего. Разорвут на лоскуты в первые же дни.

Корбан ехидно улыбнулся.

— Ты только представь, — продолжил Чейз: — Из таких смазливых красавчиков, итак, делают подстилки, а учитывая, какая ты птица и за что сел, тебя затрахают до смерти в первую же неделю. Говорят это самая позорная смерть.

Встав с кровати, Алекс подошел к решетке и, прислонившись лбом между прутьев, посмотрел Чейзу прямо в глаза.

— Взгляни на меня, детектив, — Корбан сделал сладостный вдох. — Все что мне нужно уже есть здесь, — указательным пальцем он постучал по голове. — Все их мольбы. Крики о помощи. Желание жить. Все отпечаталось в моей памяти так ярко, что никто и никогда не сможет этого отнять. Я видел, как маленькие девочки умирают от жажды и голода. Как их губы трескаются, покрываясь плотной коркой. Как их тела превращаются в биологический мусор, о который можно вытереть ноги. Нас, итак, слишком много, детектив. Я просто минусовал, хоть и делал это с особым наслаждением… Все мы выкидыши! Одни через три месяца после зачатия, другие — через сто лет после появления на свет. Какая разница, что несколько малолетних сучек сдохло от голода, не дожив до совершеннолетия.

Глядя на повязку на голове Корбана, Чейз открыл решетку.

— Мне кажется у тебя пошла кровь.

Алекс отошел в сторону, потрогав бинт, но крови там не было. Плотный апперкот сложил заключенного пополам. Корбан закашлялся, хватаясь за живот. Взяв мужчину за волосы, Чейз несколько раз, со всей силы, ударил его головой о стальные прутья. Алекс рухнул на пол, истекая кровью, в том же месте, куда ранее бил Феникс. Густая жижа заливала бетон, рядом со скрючившимся финансистом. Чейз замахнулся ногой, собираясь размазать ублюдка словно жука, но здравый смысл опередил ярость.

Глядя на плачущего мужика, с разбитой головой, Фрэнк вышел из камеры, закрыв ее на замок.

— Привыкай, — сказал детектив. — Я лично прослежу, чтобы ты сидел в блоке с самыми отбитыми головорезами, — плюнув на Алекса, Чейз добавил: — Я буду тебя навещать. Не прощаюсь.

Вернув ключи Барни, Чейз пошел в допросную.

Вот где его ждал настоящий монстр…

***

Идя по длинным коридорам поместья, следуя за Архитектором, Джой никак не могла выбросить из головы тех трех девушек. Как такое произошло, что где-то в лесу стоит огромный замок, в котором уродуют людей за деньги и никто об этом не знает?

— Как ты можешь спать ночами? Ты сумасшедший, или все ради денег? — спросила Джой.

Продолжая идти вперед, не оборачиваясь, мужчина ответил:

— Видишь ли, как оказалось, в этом мире правят не политики, президенты или директора корпораций… В наше время во главе всего стоят именно деньги. И у кого их больше, тот и находится на вершине пищевой цепочки. Все хотят быть наверху. Я не исключение.

Остановившись, Архитектор повернулся, взглянув на озлобленную девушку.

— Знаешь, Генри Форд однажды сказал: Зарплату платит не работодатель — он только распоряжается деньгами. Зарплату платит клиент. Именно тогда я понял, что нужно работать с самыми обеспеченными клиентами, — развернувшись, Архитектор продолжил идти прямо, рассматривая картины на стенах. — Когда человек добился всего. Попробовал все! Трахал самых красивых женщин! Пил алкоголь за сотни тысяч долларов! Убивал ноздри чистейшим порошком, дабы испытать нечто новое! Побывал в каждом уголке мира! После всего этого, он начинает хотеть чего-то большего!

— И тут на сцену выходишь ты! — фыркнула Джой.

— Именно! Я даю возможность выпустить внутренних демонов! Стать тем, кем не позволяет общество. За такое клиенты готовы платить огромные деньги. Среди посетителей «Райских угодий» люди из высших слоев. Об этом месте давно известно. Но оно не закроется никогда, поскольку, почувствовав чужую кровь на руках лишь однажды, ты уже не сможешь остановиться. Тебе всегда будет охото еще и еще, — секунду помолчав, Архитектор добавил: — Я таков, каким вы меня сделали, и если вы называете меня бешеной собакой, Дьяволом, убийцей, то учтите, что я — зеркальное отражение вашего общества. Чарли Мэнсон был недалек от истины. Человеку всегда хочется переступить черту. Ощутить власть. Настоящую власть! Познать, что такое убийство! Понимаешь, о чем я?

Задержав взгляд на картине, изображающей казнь, Джой удивилась насколько педантично художник воспроизвел боль и отчаяние в глазах жертвы.

— Я думаю, что ты и тебе подобные, все вы, просто отбросы общества. Люди с больными фантазиями, которые в детстве мочились в кровать и мучили животных!

Остановившись перед дверью, Архитектор не торопился потянуть за ручку. Посмотрев на Джой с улыбкой, он сказал:

— Открыв эту дверь, частичка тебя умрет…

Он произнес эти слова так, словно хотел вызвать Джой на эмоциональный поединок. Глядя в зеленые глаза Архитектора, приправленные любопытством, Джой уже понимала, что ее ждет. По ту сторону двери — Линдси…

— Она жива?

— Да.

Подойдя ближе, Джой прикоснулась к резной металлической ручке. Что-то заставляло бежать! Не открывать и не видеть этого! Но она не могла так поступить с подругой. Возможно, это все его игры! Он стратег и пытается вывести Джой из себя.

— Запомни, — сказал Архитектор. — Из этой комнаты ты выйдешь уже совсем другим человеком. И все твои слова, сказанные ранее, покажутся детским лепетом. То, что ты показываешь характер, вовсе не говорит о том, что этот самый характер у тебя есть. Пришло время проверить твой стержень…

— Пошел ты! — потянув за ручку, Джой открыла дверь.

Архитектор был прав.

Во всем…

***

— Черт возьми, Кастер! — кричал Дональд, сидя за столом в допросной комнате. — Я проторчал здесь всю ночь! Ты за что деньги получаешь, урод поганый?

Толстый мужчина, в коричневом пиджаке, поправил очки. Сев за стол, он поднял руки вверх, пытаясь утихомирить своего клиента. Паркер же наоборот, хотел рвать и метать.

На его дорогой рубашке выступили пятна пота подмышками. Белые волосы, всегда аккуратно зачесанные назад, после ночи за решеткой, выглядели сальными кустами. В лакированных туфлях, без шнуров, Дональд ходил из угла в угол, испепеляя адвоката взглядом.

— Были трудности, — оправдывался Кастер. — Парень, что тебя принял, оказался на редкость правильным и не хотел убирать пункт об угрозе огнестрельным оружием при аресте. Пришлось подключать людей со стороны, чтобы надавить.

— И это должно меня успокоить? Кастер, я провел ночь в обезьяннике, с бомжами и шлюхами! Сука, ты хоть представляешь, что там за вонь стоит! Один урод пердел, как пулемет, при этом сопя, словно ему снятся ангелы!