Между тем это был не единственный скандал, вызванный, мягко говоря, сомнительными действиями «медиков» от иммиграционной службы. Пожалуй, еще больше общественность была скандализирована просочившимися в печать сообщениями об обследованиях, которым подвергают девушек из азиатских стран.

Закон разрешал невестам приезжать к обосновавшимся в Англии молодым людям с целью заключения брака. Этим правом пользовались многие молодые люди — выходцы из Индии, Бангладеш, Пакистана, где весьма сильны общинные связи. Чиновники карантинной службы, как выяснилось, долгое время проводили повальную проверку всех приезжающих девушек. На основании этого, с позволения сказать медицинского, обследования они делали глубокомысленный вывод — «невеста» это или же «не невеста». На прямой вопрос представитель министерства внутренних дел заявил без обиняков: проверка преследовала цель установить, является ли данная женщина «невинной девицей, то есть невестой»²⁸.

Хотя, по заявлению властей, такие обследования проводились с полного согласия приезжих, факты свидетельствуют об ином. Подробности оскорбительной процедуры предали гласности супруги Каккар, живущие в районе Саутхолл, в западном Лондоне. В 1&79 году к обосновавшемуся здесь иммигранту индийского происхождения Банфи Л ал Каккару приехала его невеста, 35-летняя школьная учительница из Индии. После ряда формальностей чиновник сказал ей, чтобы она сняла с себя всю одежду. «Затем вошел врач-мужчина, — рассказала она впоследствии корреспонденту «Гардиан». — Я попросила, чтобы меня осмотрела женщина, но мне в этой просьбе отказали». Она очень боялась, что ее отошлют обратно, и пошла на это унижение²⁹. Спустя некоторое время супруги Каккар за это оскорбление подали в суд на министерство внутренних дел³⁰.

Скандальная практика настолько шокировала общественность, что тогдашний министр внутренних дел лейбористского правительства Мерлин Рис поспешил объявить о немедленном прекращении этой процедуры. Однако задним числом, в докладе первой комиссии Йеллоуиса, власти попытались как-то оправдать эту практику, заявив, что «обследования на невинность» преследовали цель определить, рожавшая эта женщина или нет³¹. Это утверждение, как видим, находится в явном противоречии с прежним заявлением официального представителя министерства внутренних дел.

Но и этот скандал, порожденный действиями джентльменов из иммиграционной службы, был не последним. Газета «Гардиан», весьма пристально следящая за данными вопросами, поведала о существовании специальной инструкции министерства здравоохранения и социального обеспечения³². В соответствии с ней службе медицинского контроля, работающей в тесном контакте с иммиграционными властями в аэропортах и других пунктах въезда в страну, предписывается подходить к людям, приезжающим на срок свыше шести месяцев, дифференцированно. Во исполнение этой инструкции, как стало известно, лица из стран ЕЭС подвергаются медицинскому обследованию лишь в случае, если «они обнаруживают очевидные признаки умственного или физического нездоровья». В то же время прочих лиц могут направить на обследование, если они, по мнению работников карантинной службы, «внешне выглядят не совсем чистыми». Но мало того. «Привилегированным» приезжим может быть отказано в разрешении на въезд только в случае обнаружения у них некоторых остроинфекционных заболеваний, однако лицам из стран Содружества могут указать на дверь, если их поведение будет расценено как «предосудительное». Расшифровывая этот расплывчатый термин, авторы инструкции включили и такое загадочное понятие, как «ненормальная сексуальность». Инструкция также предписывает отказывать во въезде не только носителям инфекционных болезней, но и всем, у кого будет заподозрено какое-то умственное расстройство или же старческое слабоумие, а также обнаружена иная болезнь или физический недостаток, которые могут помешать данному человеку поддерживать себя и своих иждивенцев.

Преданная гласности, эта инструкция была справедливо расценена общественностью как расистская по духу и создающая новые предлоги для отказа во въезде в страну выходцам из стран Содружества.

Известно стало и еще об одном документе — циркуляре SC/291 министерства здравоохранения и социального обеспечения³³. В нем министерство предупреждало своих работников о риске заразиться туберкулезом от «иммигрантского населения». Этот документ был послан примерно в 500 медицинских учреждений, с ним были ознакомлены тысячи людей.

Между тем руководителям службы здравоохранения лучше, чем многим другим, известно: свыше 90 процентов англичан имеют иммунитет против туберкулеза³⁴. Так что циркуляр мог служить лишь для того, чтобы усиливать предубежденность против иммигрантов. После того как конфиденциальный циркуляр оказался обнародованным, официальные лица поспешили заявить: «SC/291 будет похоронен как можно более тихо и скромно»³⁵.

Вопрос о различных служебных инструкциях явно и скрыто расистского характера, которыми руководствуются иммиграционные чиновники и некоторые другие службы, вызвал немалое возмущение в слоях британской общественности. Примечательны в этом плане суждения юриста Лоуренса Гранта, одного из авторов книги «Иммиграционный закон и практика».

Повседневные иммиграционные решения, пишет он, принимаются отнюдь не на основании одних утвержденных парламентом иммиграционных правил, но исходя из неопубликованных инструкций министерства внутренних дел чиновникам службы иммиграции. Закон об иммиграции гласит, что в ходе исполнения своих обязанностей работники этой службы должны действовать в соответствии с данными инструкциями, которые, как подчеркивается в законе, не «должны противоречить иммиграционным правилам». «Отчего же эти инструкции не могут быть опубликованы?» — задает вопрос Л. Грант. Тимоти Рейсон, государственный министр внутренних дел, ответственный за иммиграцию, отмечает далее Грант, сообщил «объединенному совету по социальному обеспечению иммигрантов», что «публикация принесла бы значительную пользу лицам, намеревающимся проникнуть в Соединенное Королевство незаконным путем, а также могла бы облегчить задачу тем, кто намерен обойти контроль». Между тем, продолжает юрист, например, министерство занятости и иммиграции Канады в октябре 1979 года предало гласности аналогичные сборники инструкций, и это не повлекло ни всплеска иммиграции, желаемого или нет, никто из иммиграционных чиновников не ушел с работы из соображений, что отныне невозможно эффективно осуществлять свои функции.

Это и наша земля, напоминают власть имущим иммигранты

Грант приводит целый ряд случаев, когда иммиграционные правила расходятся с действующими инструкциями. «Пришло время, — заключает он, — когда министерству внутренних дел следует поступить честно и открыто, опубликовав эти инструкции»³⁶.

Явные и скрытые препоны, система изощренных «проверок» и «обследований» приводят к соответствующим результатам. Так, из 58 взятых наугад приезжих с Индостанского субконтинента, которым британские власти отказали в. разрешении воссоединиться со своими родными, 55 имели законное право остаться в Англии. Индийцы, приезжающие навестить родных в Великобритании, в 30 раз чаще получают отказ властей, чем приезжие из Канады или Австралии, хотя нет никаких свидетельств того, чтобы они чаще нарушали правила въезда. Каждый восьмой житель Нового Содружества и Пакистана, получивший разрешение навестить родственников в Англии, ограничивается сроком менее шести месяцев. Министерство внутренних дел устанавливает обычно пблугодовой срок, за исключением тех случаев, когда намерения приезжего вызывают сомнения. Между тем лишь каждому сотому гражданину Канады или Австралии продолжительность пребывания устанавливается ниже обычной. И только одному из 165 американцев не разрешается провести обычный шестимесячный срок. Собравший и представивший в парламент эти данные «объединенный совет по социальному обеспечению иммигрантов» указал на очевидную расовую предубежденность, которую демонстрируют официальные инстанции³⁷.

Одной из многочисленных жертв дискриминации стал учитель из Зимбабве Ричард Чаварсарира. У него был 15-летний практический опыт преподавания в школе, и ему пришло предложение из Англии пройти курс обучения в колледже Бишоп Лонсдейл в городе Дерби. Однако к тому времени, когда он добрался из Зимбабве до Лондона, а затем до Дерби, занятия уже начались. Ему предложили место на другом отделении, однако там следовало подождать некоторое время начала занятий. Чаварсарира тем временем стал посещать лекционные курсы по двум дисциплинам.