Кончиком пальца он приподнял мне подбородок, чтобы наши глаза встретились.

— Ты долгое время контролировала ситуацию. И у тебя всегда были свои правила. Ты всегда знала, что нужно делать. Может быть, когда напали на Лулу, пришло время сделать то, что ты хотела.

Из-за этой мысли у меня скрутило живот.

— Навредить людям?

Его глаза были одновременно добрыми и жестокими.

— Нет, Лиз. Спасти людей. Сражаться, потому что против людей, которых ты любишь, было совершено насилие.

Я не знала, что на это сказать… или что чувствовать.

— В следующий раз, когда почувствуешь монстра, как ты его называешь, желание драться — прими его, вместо того, чтобы отталкивать или притворяться, что это не ты. И борись за справедливое дело.

Я подумала о церкви, о моем нападении на фейри.

— Я пыталась с этим справиться. Я не могу. Я просто снова впаду в бешенство. Я избила фейри, когда мы спасали Клаудию.

— Почему ты впала в бешенство?

— Потому что фейри убила бы меня и Тео, если бы у нее был шанс.

— Сейчас тебя контролирует монстр?

— Нет.

Его улыбка была лукавой.

— Значит, тебе удалось подавить его после драки?

— В твоих устах это звучит так просто.

— О, я не говорю, что это легко. Я оборотень и знаю, как усмирять эти два разума. Суть в том, что у руля стоишь ты, и всегда стояла. И да, эта мысль может быть неутешительной. Но в тебе нет ничего неправильного.

Его глаза потемнели, синева завихрилась, подобно темной воде океана.

— Ты именно та, кем должна быть.

* * *

Полчаса спустя Петра, Коннор и я сидели во внедорожнике и приближались к месту. Юен, Тео, Клаудия и Габриэль поехали отдельно, и мы должны будем встретиться с ними у «Аквы»[79], одного из небоскребов, граничащих с парком. Они займутся магией и будут присматривать за Клаудией. Мы же поможем окружить фейри — или обезвредить Клаудию, если все пойдет не так.

— Почти на месте, — сказал водитель, вампир по имени Броуди, который также является одним из охранников Кадогана.

Начал повышаться адреналин, ускоряя мою кровь. Монстр знал, что назревает драка, и знал, о чем я думаю. Что я чувствую. Он ждал и изумлялся.

Нам пришлось отказаться от Лэйк-Шор-Драйв из-за искажения, и он поехал по Мичиган, где почти не было людей благодаря эвакуации. Мы почти добрались до Рэндольф, когда перед нами возник этот мир.

Мичиган-Авеню превратилась в холм, мягкий и покрытый зеленью — и все это прямо перед внедорожником.

Петра закричала, а Броуди ударил по тормозам — и мы врезались прямо в землю и траву, из-за удара мы все полетели вперед.

Раскрылись подушки безопасности, и мир затих, за исключением рева крови в моих ушах.

Машину наполнили покалывание магии и запах крови.

— Все целы? — спросила я.

— Я в порядке, — ответил Коннор, возясь с ремнем безопасности. — Но моя шея, возможно, никогда не будет такой, как раньше. Проверь Петру.

Я пошарила рукой, пытаясь отстегнуть свой ремень безопасности, и в конце концов мне это удалось, потом я наклонилась над сидением второго ряда, чтобы проверить ее.

Крови видно не было, но ее глаза были закрыты.

— Петра? — Я похлопала ее по щекам. — Петра? Ты как?

Она открыла один глаз.

— Нормально. Почему ты на меня кричишь? Ой.

— Броуди? Ты там как?

— Я… — Он приложил руку к голове и провел по ней, обнаружив кровь. — Похоже, просто порез. Но все на месте.

— Предупреди другой внедорожник, — сказала я. — Скажи им, что Мичиган заблокирован. И давайте убираться к чертовой матери из этой машины.

Коннор распахнул дверь и помог вылезти из машины Петре и мне. У меня закружилась голова, когда мои ноги коснулись тротуара, но я устояла на ногах.

— Ты в порядке? — спросил Коннор, приподнимая мой подбородок, чтобы проверить глаза.

— Бессмертная, — напомнила я ему.

— Но не несокрушимая.

— Я постараюсь не сломаться. — «Это лучшее, что я могу сделать».

* * *

Несмотря на то, что с Миллениум-Парком все было в порядке, небоскребы к востоку от Мичигана и к югу от реки становились холмами. Эти холмы были более каменистыми, чем те, что мы видели у «Юнайтед-Центра», они представляли собой смесь поросших травой полей и скалистых холмов, медленно движущихся на запад.

— Ты сказал им? — спросила я Броуди, глядя на скалистую вершину, возвышающуюся над Стэйт-Стрит.

— Сказал. Они меняют маршрут.

— Тогда встретим их на месте. Остаток пути пройдем пешком.

Мы прошли через Миллениум-Парк, отражаясь в «Облачных Вратах»[80], а потом по Рэндольф и Колумбус к «Акве», которая возвышалась над нашими головами почти на триста метров. Ее волнистые края выглядели более органично, чем стекло и сталь, подобно мосту между двумя мирами, с которыми мы сейчас столкнулись.

На Юене был черный пиджак со словом «ОМБУДСМЕН», написанным белыми буквами, и он руководил действиями членов ЧДП.

— Дирборна нет? — спросил Коннор, озираясь по сторонам.

— Он следит за ситуацией вместе с мэром, — сухо ответил Юен. — С вами все в порядке? — спросил он, осматривая нас.

— Немного помяты, но ничего страшного, — ответила я. — Внедорожник в мясо. Фейри?

— Клаудия ждет. Никаких признаков Руадана.

— Начинает трясти, — сказал Коннор, и мы все затихли. Вибрация была слабой, но становилась все сильнее. — Они скоро будут здесь.

— Тогда нам нужно поторапливаться, — произнес Юен. — Коннор, Элиза, это Хэмметт. Его люди будут вас подстраховывать.

Хэмметт был невысоким, но коренастым, с мышцами, обтянутыми темной униформой. У него была короткая стрижка и ярко-голубые глаза. За ним стояла дюжина мужчин и женщин в той же униформе.

— Хэмметт, — произнес он, пожимая руку мне, а потом Коннору. — Я видел запись из Гайд-Парка, — сказал он, улыбаясь мне. — Ты хорошо двигаешься.

— У меня были хорошие учителя.

Он одобрительно кивнул.

— Хороший ответ. У нас есть тазеры[81], — он указал на оружие, пристегнутое к поясу, — и пистолеты, если они нам понадобятся. Но мы надеемся по возможности обезвредить их.

— Это всегда хорошая стратегия, — сказала я. — Как только они поймут, что происходит, то могут попытаться накинуться на Клаудию.

— Мы можем задержать их, а вы тогда разберетесь с остальным.

Я кивнула и поглядела на Коннора.

— Меня это устраивает, — ответил он, кивнув. Он приподнял рубашку и показал пистолет в кобуре. — Я буду сражаться в этой форме. Иначе будет слишком много путаницы и слишком много магии.

— Понял, — произнес Хэмметт. Он указал на другую группу полицейских в форме. — Это команда поддержки. Они будут ждать на кирпичном заводе.

— Вот рельеф местности, — сказал Юен и протянул большой экран с планом парка, изображенным сверху.

— Клаудия здесь, — произнес Юен, указывая на самое большое место на открытой лужайке.

— Она сказала, что, возможно, будет некоторое мелькание, — сказала Петра. — Вам лучше приготовиться.

— Что значит «мелькание»? — спросила я.

— Неполный фазовый сдвиг, — ответила она. — Руадан попытается перенести сюда больше зеленой земли, а она попытается обратить это вспять. При этом зеленая земля может появляться и исчезать.

— Значит, ты говоришь, что мы можем оказаться на мосту через реку, — произнес Габриэль, — потом это окажется славный, покрытый травой холм, потом снова мост, и мы можем либо очутиться в воде, либо не очутиться?

Петра улыбнулась ему.

— Ага.

Габриэль лишь покачал головой.

— По крайней мере, я умею плавать.

* * *

Мы с Коннором подкрались с запада и остановились за рощицей, пока Клаудия ждала, стоя на траве и выглядя совершенно безмятежной в своем платье. Петра и Тео были на другой стороне парка, а члены полицейского спецназа окружили его.

Теперь земля вибрировала сильнее, и это нервировало, поскольку листья над нами не шелестели.

— Ты это чувствуешь, верно?

— Да. Мне это не нравится.

Вспыхнула магия, и фейри появились единым строем над лей-линией, Руадан стоял впереди.

Он вышел вперед, уверенный и спокойный, и окинул взглядом свою королеву.

— С тобой все в порядке.

— Не благодаря тебе. — Клаудия пробежалась глазами по фейри позади него, а потом снова посмотрела на Руадана. — Ты пытался свергнуть меня. Твое предательство, Руадан, я восприняла очень остро.

— Разве я не доказал, что это было необходимо? Мы сделали то, что от нас требовалось, что было необходимо для возвращения нашего королевства. Для переноса нашего королевства сюда, в этот мир, где оно и должно быть.