— Не поверишь, понял. Я математик, по первому образованию, — гордо заявил Евгений, откинувшись в кресле и наслаждаясь произведенным эффектом. Ему казалось, что именно сейчас наступит переломный момент беседы. Стоит только заговорить о математике, и горе-Мэлор посыплется.

— Ясно. Но одно дело расчеты, а другое реальность. Хотите взглянуть на Пульт? — ничуть не смутившись спросил Мэлор.

— Взглянуть? — растерялся Евгений.

— Да. Взглянуть на Пульт управления Вселенной, — совершенно спокойно произнес Мэлор и многозначительно посмотрел на подоконник.

Происходящее все больше и больше напоминало театр абсурда.

— Так он существует? — сердце Чижикова взбрыкнув бешено заколотилось. — Только не вздумайте морочить мне голову, мы без наряда никуда не поедем.

— Этого не потребуется.

Мэлор чуть наклонился вперед и снял с шеи массивную цепочку, на которой висел крестик.

— Вот он.

— Пульт?

— Самый настоящий. Хочешь подержать в руках?

Чижиков заворожено смотрел на раскачивающийся перед ним блестящий крестик.

— Но почему крест? — спросил он.

Далеко, на уровне подсознания, он понимал, что в данный момент всем происходящим в кабинете управляет Мэлор, но ничего не мог этому противопоставить. И ему по-прежнему отчаянно хотелось курить.

— А почему нет? — вопросом на вопрос ответил Мэлор и хохотнул. — Ведь управление Вселенной с помощью мысли лишь вопрос веры. Возьми его в руки и сразу поймешь: я не вру.

— Не боишься, что я его отберу? — Евгений пытался сопротивляться отчаянному желанию схватить крестик из последних сил.

— Нет, я могу управлять им на расстоянии, и до сих пор не могу понять, насколько мы с ним взаимозависимы. Не правда ли, он прелесть? Бери!

Евгений потянулся к крестику. Мгновение, и блестящий металл лежал в руке. Евгений сразу увидел изумрудную ауру, окружавшую крест.

— Он светится, — зачарованно разглядывая Пульт, произнес Евгений — Почему?

— Он заряжен и готов к использованию, — ответил Мэлор. — Поэтому и светится. Ты прости меня, Евгений Николаевич, но так надо.

— Сейчас! — крикнул Эд, спрыгивая с подоконника.

Мэлор закрыл глаза, мысленно потянулся к блокам КЕА-3 и блоку SUU, последний отвечал за запуск программы корректировки Вселенной, и активировал их.

Стрелки настенных часов, висевших рядом с портретом Путина, замерли. Все в мире прекратилось, набухло пузырем, ухнуло и заработало вновь.

Незримая волна, высвобождая огромное количество энергии, разбежалась от эпицентра. Вселенная вздрогнула и изменилась. Но почти никто из ее жителей даже не заметил этого. Кроме избранных.

Мэлор открыл глаза и взглянул на сидящего напротив человека: худосочное тело, небритое широкоскулое бледное лицо, грязные всклоченные волосы. Он брезгливо поморщился.

— Как ты? — участливо спросил Эд.

— Нормально, — Мэлор поднял руку и потрогал усы. — А они прикольные. Всегда хотел знать, каково это − носить усы. Слушай, как мы могли существовать в таком неказистом теле?

Встав с кресла, Мэлор обошел стол и подошел к сидящему с немигающим взглядом Косте Бирюлеву.

— Кто бы говорил? Вспомни свой оригинал. Кожа да кости, — напомнил Эд, соскакивая с подоконника. — Как он?

Мэлор нагнулся и провел рукой перед глазами сидящего на стуле человека. Зрачки Костика отследили траекторию движения руки. Губы его дрогнули, рот раскрылся.

— Агу, — произнес он и положил указательный палец правой руки в рот.