Глава восьмая, в которой происходит инцидент

Я проснулась с головной болью, и имя ей было- 'мужчины'. Выспаться категорически не удалось, потому что полночи сосредоточенной мантры 'я буду спать, я не буду ни о чем думать' отдохновению не поспособствовали. Лучиком солнца в это хмурое, хоть и ясное, утро стал звонок Егора — единственного мужчины, общение с которым не приносило мне головной боли.

— Привет, Том, — раздался полный энергии голос рысенка.

— Привет, будильник, — зевнула я в микрофон.

Парнишка хохотнул.

— Как насчет погулять? — поинтересовался Егор.

— Я всегда 'за'. А тебя отпустят из клиники? — спросила я.

— Отпустят. Я договорился. Вернее, не совсем я. Борис Игнатьевич попросил меня к нему зайти. А я по городу плохо ориентируюсь. Ну и такая погода хорошая стоит. Вот я и подумал, почему бы не пригласить тебя? Сходили бы вместе.

— А мама?

— Мама по работе домой уехала. Приедет завтра.

— Ясно все с тобой, партизан-эксплуататор, — рассмеялась я.

— Ничего я не эксплуататор, — по голосу рысенка слышно было, что он улыбается. — Это честный бартер: ты мне — сопровождение, я тебе — повод подышать свежим воздухом.

Повод был вполне достойным, так что я с радостью согласилась прогуляться с приятным парнем без претензий на мой хвост и прочие прелести.

Спустя четыре пары, разделенные окном пополам, и получасовую поездку в автобусе, я подходила к воротам клиники доктора Виргуна, где мы договорились с Егором встретиться. Рысенок уже поджидал меня, прохаживаясь вдоль кованой ограды и пиная подвернувшиеся под ногу камешки. Услышав целенаправленно приближающиеся к нему шаги, он навострил уши, а затем увидел меня, просиял и выскочил за калитку с заячьей прытью вместо ожидаемой кошачьей грации.

— Привет! — парнишка радостно отсалютовал мне хвостом.

Куртка и виднеющийся свитер были новыми, но явно родными Егору — сидели по размеру, и чувствовал он себя в них свободно, видно, Людмила Григорьевна привезла — а вот брюки он надел, пожертвованные Аром. Они были больше на несколько размеров и подвернуты пару раз, зато не стесняли движений хвоста.

— Знаешь, Егор, нам с тобой нужно наведаться к портнихе, — сказала я, посмотрев на парня, выглядевшего прилично только на верхнюю половину.

— Зачем? — удивился рысенок.

— Чтобы она тебе джинсы приспособила под анатомические особенности, — пояснила я.

Глаза Егора изумленно округлились.

— У вас этим занимается определенный человек?

— Конечно, — улыбнулась я. — И не один. Тут же дело тонкое. Да ты и сам, наверное, заметил. Кроме брюк ведь нужно корректировать и остальные предметы гардероба, предназначенные для нижней части тела… Ну, ты понял.

Егор хохотнул.

— Для попы. Понял я, понял: трусы. Ты такая смешная, когда смущаешься.

— Ничего я не смущаюсь! — показательно насупилась я. — Кстати, не только трусы, но и юбки, и колготки, и платья.

— И как они умудряются расшить капроновые колготки? — поинтересовался парнишка. — Они же рвутся, как мокрая бумага.

— Ну, не настолько легко, но да, — согласилась я. — Поэтому я лично предпочитаю покупать их и нижнее белье у наших общинных производителей. Они изначально заточены под целевую, так сказать, аудиторию.

— Что, у вас и магазин есть специальный? — спросил Егор, подозрительно хихикая.

— Нет. Магазина, как такового, нет. Есть склад, пункт самовывоза и закрытая группа в сети, через которую заказы осуществляются, — ответила я, пытаясь понять, что это его так забавляет. Нормальная же схема. Рабочая.

Не выдержав неизвестности, я все-таки поинтересовалась:

— И чего хихикаем?

— Я придумал, как законспирировать магазин, если кто-то его захочет открыть.

Я вопросительно подняла брови. Рысенок хохотнул и, весело сверкая глазами, пояснил:

— Можно сделать вид, что это магазин для немного другой целевой аудитории. Заодно и клиентов больше станет.

Поделившись со мной гениальной идеей, Егор заржал. А я, поняв, что он имеет в виду, хрюкнула в кулак, пытаясь не показать расплывающейся улыбки, а потом плюнула на это безнадежное дело и тоже рассмеялась.

А в парне-то растет коммерсант. Предпринимательская жилка явно прослеживается.

— Идея — класс, но не получится, — не переставая улыбаться, ответила я.

— Почему? — все так же хихикал Егор.

— А как же детский отдел? Нас же за детский отдел в магазине для настолько целевой аудитории и посадить могут. Так что увы.

— Это да, — согласился рысенок. — Но если не брать в расчет детскую одежду, то идея вполне.

— Это точно. Блеск, а не идея, — согласилась я и снова рассмеялась.

За болтовней мы и не заметили, как дошли до остановки. Нужный автобус подошел через минуту, так что к ювелирной мастерской Zlatoff мы добрались существенно раньше захода солнца и еще до конца рабочего дня.

В пустующем в прошлый наш визит рабочем помещении сейчас кипела работа. Дуалы в количестве шести особей, склонившись каждый над своим столом, кропотливо трудились. На нас никто не обратил внимания, кроме ближайшего к нам мужчины с охраном енота. Он совершал быстрые и техничные движения, проводя какие-то непонятные манипуляции с заготовкой под кольцо. Увидев нас, он оторвался от работы и поинтересовался, не ошиблись ли мы дверью. Узнав, что дверь мы выбрали намеренно, потому что нас пригласил начальник, кивнул в сторону коридора.

— Борис Игнатьевич у себя в кабинете, — коротко проинформировал он и снова занялся работой.

Я поблагодарила мужчину и, подозревая, что мои слова он уже не слышал, погруженный в процесс по самое темечко, вышла вслед за Егором, который уже стучал в соседнюю дверь.

Ворон открыл дверь сам и в тот же миг расплылся в доброжелательной улыбке. За приглашением тоже дело не стало.

— Очень хорошо, что вы пришли, Егор. Замечательно. У меня для вас кое-что есть, — произнес радушный хозяин, пропуская нас в кабинет. — Очень рад видеть и вас, Тамара.

Я поздоровалась, улыбнулась и принялась осматриваться.

Помещение было немаленьким, но шкафы, комод, стеллажи и пара столов, расставленные, очевидно, по принципу удобства, а никак не эстетики, создавали ощущение тесноты. И, тем не менее, комната навевала особое ощущение уюта и тайны. Не знаю, как у мастера это получилось, но маленькая девочка во мне лучилась от восторга, представляя, что именно в этом помещении мастер доводит до совершенства свои шедевры.

Борис Игнатьевич пригласил нас с Егором к столу, а сам стал что-то искать в одном из выдвижных ящиков.

— Вот. Там, где и должна была быть!

С видом победителя ворон выудил тонкую серебряную цепочку и, придерживая ее второй рукой, положил перед нами на лоскут синего бархата.

Цепочка была хитрого плетения, как будто косу плели из пяти прядей.

Рысенок наклонился над змейкой, внимательно ее рассмотрел и вынес вердикт:

— Здорово!

— Очень красиво, — согласилась я.

— Я рад, что вам нравится, — хитро улыбнулся ворон. — Это мой вам подарок, Егор.

Парнишка удивленно вытаращился на Златова, явно не ожидая такого рода подарков от едва знакомого дуала.

— И не вздумайте отказываться, молодой человек. Я лично занимался изготовлением вашего охрана и не хочу, чтобы его носили на куске скрученного текстиля. Мне от этого неспокойно.

Егор снова посмотрел на цепочку, потом опять перевел взгляд на ворона и расплылся в улыбке:

— Спасибо, Борис Игнатьевич, она очень классная.

После чего снял шнурок с охраном с шеи, развязал его и стал деловито пропускать серебряную змейку сквозь ушко на кулоне.

Ворон одобрительно смотрел на это действо. Уж не знаю: искренний это был порыв или показной жест для того, чтобы расположить рысенка к общине, но, как по мне, порыв хороший. Да и расположить парнишку к общине действительно было нужно.

Повесив охран обратно на шею, Егор принялся оглядывать предметы, лежащие на столе. Слово за слово, вопрос за вопросом, и парнишка развел хозяина мастерской на интересную и познавательную лекцию на тему 'что это за штуковина, и как ее использовать'.

Решив не мешать увлекшимся мужчинам, я отошла к стеллажу с книгами и стала просматривать корешки. Выбрав самый потрепанный, достала и стала пролистывать. Книга оказалась об истории добычи ониксов и их свойствах. Неожиданно, но она затянула с первых абзацев, так что я не сразу заметила, что дверь кабинета открывается и неотвратимо приближается к моим тылам. Поэтому прикосновение к ним дверного полотна стало сюрпризом.