Когда я вышла в приемную, Властелина уже раздала браслеты и, что удивительно, наши спутники, как выразилась Мария, их молча одели. Правда, осмотрев меня, Молчанов не смог удержаться:

— Зая, а ты чего такая? Приведение увидела?

В другой ситуации я бы побила господина адвоката, но в этот раз даже взглядом его не удостоила. Не дождавшись от меня никакой реакции, Молчанов констатировал очевидный факт:

— Чудеса!!! — именно с этими словами мы вышли на улицу.

Эх, Вадик, если бы ты знал, какие у нас тут чудеса!

***

На улице дул прохладный ветерок, и я окончательно пришла в себя. Конечно, увиденное сейчас, с трудом укладывалось в голове, но не зря ведь давным-давно Шекспир сказал: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!».

Мы уже подошли к машине, Молчанов приоткрыл водительскую дверь, оперся на нее и заявил:

— Так, друзья мои, вынужден вам напомнить, что во второй половине дня у меня намечена встреча. Так что машина…

— Мы помним, не переживай, — перебила я Вадима, мы с Властелиной как раз пытались решить: нужна нам машина или нет. Вообще-то все зависело от того, как пойдут дела в офисе. И тут решение нашлось само, точнее его предложил Никита:

— А я вообще не вижу никакой проблемы. У отца же в офисе есть машина, если что, мы возьмем ее!

Да? Ну и хорошо. — Молчанов был доволен. Потом строго посмотрел на нас с Властелиной — Ну и чего стоим?! Сели и поехали!!!

Честно говоря, мне очень хотелось спросить, чего это он развыступался, но чудеса продолжались — я промолчала?!!

Офис Знаменского — старшего находится не очень далеко от салона Властелины и при обычном уличном движении ехать до него не меньше получаса, я откинулась на подголовник и уставилась в окно. Через какое-то время я заметила, что город за окном мелькает достаточно быстро и без остановок. Не вероятно — мы опять ехали на зеленый! Я взглянула на Молчанова — он только удивленно покачивал головой. Понятно, что до места мы доехали гораздо быстрее, чем предполагали.

Старинный особняк, на удивление, пока еще был окружен деревьями, летом здание, должно быть, утопало в зелени. Вот объясните мне одну вещь — растут себе деревья на улицах наших городов, никого не трогают, глаз радуют, воздух улучшают. Потом их в массовом порядке или вырубают и высаживают новые (при чем эти новые деревья, в большинстве случаев, плохо приживаются, и понятное дело расти будут очень медленно и долго) или же старым деревьям делают радикальную обрезку, и они потом неровно обрастают. Видимо, по мнению городских властей, эти корявые обрубки замечательным образом украшают пейзаж!

Пока я про себя гундела, наша дружная компания подходила к особняку. Нас ждали. На встречу вышла очень приятная женщина лет сорока, правда в глазах у нее была тревога. Я догадалась, что это Елена, помощница Знаменского-старшего, она поздоровалась и пригласила нас внутрь. Как оказалось, Никита с утра позвонил помощнице отца и предупредил, что мы приедем.

***

Пока мы шли к кабинету, я с большим интересом смотрела по сторонам. Иногда интерьер говорит очень о многом. Правда при условии, что человек принимает участие в разработке проекта, а не полагается на дизайнера, пусть даже очень известного. Потому что дизайнеры приходят и уходят, а людям в созданной обстановке достаточно долгое время нужно жить или работать.

Так вот, в этом особняке мне было бы очень комфортно — во всем: в цвете, свете, мебели, аксессуарах, ощущалось спокойствие и надежность. Здесь в принципе не может быть никаких происшествий. Могу себе представить, что вчера испытала помощница Знаменского!

— Тань, мы не будем заходить туда сразу. — Прозвучало у меня в голове. Я кивнула.

— Хорошо.

В этот момент Елена Викторовна поинтересовалась, не хотим ли мы чего-нибудь и мы с Властелиной дружно пожелали кофе. Вадим и Никита не возражали, кофе так кофе. Мы расположились в креслах.

— Странно, знаешь, я совсем не волнуюсь, — сообщила я Властелине, — а ты?

— Я? Нет, я не волнуюсь. Я просто думаю, что делать.

— Ты хочешь сказать, что не знаешь, что делать в кабинете?!

— Представь себе, нет! Не забывай, что я в первый раз в такой ситуации. В любом случае, пойдем туда только мы с тобой.

— Ладно.

В это время Елена как раз подавала мне чашку. Я присмотрелась к ней повнимательнее. Пожалуй, с возрастом я ошиблась, очень ухоженная женщина, возможной ей уже пятьдесят, а возможно и больше. Я послала Властелине сообщение.

— Слушай, что ты мне там говорила. Наша миссис Зло с молодым телом и старой душой? Чем не кандидатура — выглядит явно моложе своих лет, давно при Знаменском и чем-то очень встревожена. — Властелина, как раз взялась за свою чашку, мельком взглянула на меня и слегка качнула головой.

— Вряд ли, от нее идет хорошая энергетика. Не то, что от нашей злодейки.

Тем не менее, Елена Викторовна напоминала скрученную пружину. Ну что ж пора завести «непринужденную» беседу. Я поймала взгляд помощницы господина Знаменского и поинтересовалась:

— Елена Викторовна, а тут ничего больше не случилось? — женщина присела на стул, она явно нервничала.

— Вы знаете, я даже не знаю, как объяснить. Мы все вчера так перенервничали. Но понимаете, я сегодня почти не спала. Все думала. Это ведь не вчера началось, — она повернулась к Никите, — ты же знаешь, мы с твоим отцом работаем вместе уже много лет. Он всегда такой спокойный, выдержанный. Я и представить себе не могла, что он может кого-нибудь ударить, а уж когда он вчера на Самойлова кинулся! Ужас!

Елена вскочила и подошла к окну, зачем-то выглянула на улицу, потом повернулась и продолжила:

— Но вы знаете, ведь перемены с Александром Ивановичем начали происходить давно… — мы с Властелиной — переглянулись.

— А с какого момента вы начали замечать, что с Александром Ивоновичем что-то не то? — поинтересовался Молчанов.

— С какого? Да примерно после его юбилея. Да, именно после юбилея.

— И в чем выражались перемены?

— Ну, вы знаете, он раздражительный какой-то стал. Нет, он, конечно, сдерживался, но понимаете, было видно, что он очень напряжен. И еще он начал жаловаться на головные боли. — Тут Елена замолчала.

— Елена Викторовна, а здесь ничего необычного, на ваш взгляд, не происходило за последнее время? — спросила Властелина.

— Ну да, я об этом и пытаюсь сказать! Понимаете, не знаю, как остальным, но мне стало просто страшно находиться в кабинете у шефа. Я каждый раз оттуда выходила как выжатый лимон. Вот в приемной сижу — все нормально, а в кабинет зайду — жить не хочется! — она снова повернулась к Никите. — Я, конечно, не буду с тобой спорить, раз вам нужно в кабинет — пожалуйста, но можно я туда заходить не буду?!

Никита вопросительно посмотрел на меня, потом — на Властелину. Видно было, что он не только Елене разрешит не входить в кабинет отца, но и нас туда запускать не хочет, хотя и понимает, что спорить бесполезно.

— Вообще-то в кабинет пойдем только мы с Татьяной Владимировной, — сказала Властелина, поднимаясь с кресла, — присутствия остальных там не требуется.

— Вот здорово! А зачем тогда было нас сюда тащить?!! — стал возмущаться Молчанов. Я посмотрела на старого друга и с удивлением сделала несколько выводов. А ведь он переживает! И больше всего за Властелину!! Вадик, да ты влюбился!!!

— Прекрати!!! — возмутилась в моей голове Властелина. Она уже подошла к двери.

— А что?! Почему бы и нет! — подумала я и направилась следом. — Ну ты хотя бы ответь ему что-нибудь, ведь волнуется человек!

Властелина повернулась к Молчанову, улыбнулась и сказала:

— Вадим, ваше присутствие здесь просто необходимо, нам в любой момент может понадобиться помощь!

Ой! Ой!!Ой!!! начала было я про себя, Властелина посмотрела на меня как на маленького ребенка и покачала головой: «Хватит! Пошли уже!», и открыла дверь в кабинет.

***

Мы перешагнули через порог и начали осматриваться по сторонам. Да, я понимаю Елену. В этом кабинете, не смотря на всю его элегантность, действительно хочется застрелиться, ну или, по крайней мере, побыстрее из него выйти. Что-то необъяснимо тяжелое давит на тебя со всех сторон. Должно быть Знаменский — старший очень сильный человек, раз столько времени мог здесь находиться, и быть при этом в относительно вменяемом состоянии.