— Дарк, это все было в моем сне. Значит это был не сон… а воспоминание, первая жертва. Дарк, были и другие жертвы? Рассказывай, наверняка в ваших тайных знаниях это все записано, мне нужно знать, что за жертвы?

— Да, продолжение легенды гласит о том, что многие века Белый дракон оставался мудрым наставником и другом для людей, гномов и эльфов, но он так и не смог смириться со своей утратой. Он создал орден Хранителей, чтобы поддерживать так необходимое миру Равновесие, он возглавил этот орден. Именно он создал Видящих, показав им путь к знаниям через употребление обата, он не мог больше переносить ложь и научил людей, некоторых избранных Видеть и чувствовать ложь, чтобы их не могли обмануть. Прошли тысячелетия, но он так и не смог ни разу воссоединиться с Лири, она возрождалась простым эльфом, а он был бессмертным духом. Он мог лишь наблюдать за ней, он мог быть лишь почитаемым духом, но не возлюбленным, когда его муки стали непереносимы, он принял решение и отказался от бессмертия, отдавая свою силу этому миру, он смешал ее с силой, которую подарила смертным Элирия, сила и бессмертие двух драконов и есть наша магия, магия, которой мы пользуемся. Приближалась Великая битва, тогда маги людей, пытались одолеть дракона, но их сил было недостаточно и тогда эльфы, использовали запретные знания, они использовали магию Крови, чем осквернили себя и лишили своих потомков бессмертия, отступив от законов Зеленого дракона, но они пошли на это чтобы помочь людям. Пока маги обеих рас пытались найти решение, воины объединенного войска противостояли воинству орков, сдерживая их яростные атаки, во главе войска стоял уже смертный, Белый дракон, говорят, что рядом с ним сражалась Лири в одном из своих перерождений. Но в тот момент, им обоим было не до объяснений. Орлен сошелся один на один в схватке с Красным драконом, и конечно, без своего могущества, он проиграл, но времени, что он отвлекал Красного дракона хватило, чтобы маги двух народов смогли объединить усилия и заключить Красного дракона в темницу в мире духов, лишив сил, и возможности освободиться. Они думали, что навсегда, но мы теперь видим, что все происходящее — это лишь начало освобождения Красного дракона из темницы.

— Ты отвлекся, Дарк, что про жертвы…

— Слишком много нужно тебе рассказывать, Хранительница, ты словно дитя, ничего не понимаешь и обо все бьешься головой, пытаясь понять, ну да ладно, про жертвы ты спросила… По записям наших древнейших магов, иногда появляются воплощения древних богов: мужчина и женщина, обязательно человек и эльф. Этим двоим было предначертано быть вместе, но злой рок их разлучил и теперь они стараются восстановить равновесие, вернуть миру порядок, они должны быть вместе, но каждая встреча этих двоих оканчивается смертью одного из них, всегда уже на протяжении многих веков под черным деревом проливается кровь одного из них, и горит прощальный костер унося дух, так и не обретший покой к новому воплощению. Мужчины, женщины, эльфы и люди… погребальный костер у черного древа. Наши маги пытались отследить их, хотели им помочь наконец соединиться, так как это принесло бы миру окончательную победу над Красным драконом и царство добра и благополучия, наступил бы Золотой век, но каждый раз, мы узнавали их слишком поздно, когда костер уже горел, когда жертва уже была принесена. Каждая жертва ослабляет силы, удерживающие Красного дракона в его темнице. С каждым воплощением слабела их сила, все труднее становилось их находить, они все больше превращались в самых обычных смертных, но Лири могла возродиться лишь в эльфе с древней кровью, в основном — это были королевские семьи, так как там очень важна кровь и эльфы строго следуют заветам беречь эту кровь, не смешивая ее с другой, ну а Орлен, мог возрождаться только среди людей с очень сильной верой, он всегда принадлежал одному из древнейших орденов: Видящий, Ищущий или Нейтрал. Но эти скудные знания не позволяли нам изменить ход истории. Вся нелепость и боль этого мира прослеживается в немногих сохранившихся историях о встречах этих двоих, но исход всегда один — костер у черного древа и скорбящий влюбленный у костра. Пара никогда не могла….

Внезапно он замолчал и даже вечерний сумрак не скрывал ужаса, без труда читавшегося на его утонченном лице, когда маг посмотрел на меня.

— Хранительница, уж не хочешь ли ты сказать мне, что… ты и командор…

Он в отчаянии хлопнул себя по лбу и закатил глаза с горестным вздохом.

— Вот почему все так сложно… Вы это они… их воплощение… если вы будете вместе — один из вас умрет у черного древа, еще больше ослабив древнее заклятие и приблизив освобождение страшнейшего зла… О, духи всемогущие, не может этого быть… Но, если вы не будете вместе, вы оба умрете от тоски, вы не можете быть вместе и не можете вместе не быть. Я в самом центре древней легенды, вот бы порадовался Зев, узнав во что мы вляпались… По самые уши. Что же делать. В наших легендах не говорится о причинах, только рассказывается, чем все окончилось, но каким образом все эти пары всегда оказывались у черного древа, что влекло их туда, и как этого избежать, я не знаю, Хранительница. Я не могу тебе помочь в этом… хотя мне и очень хочется, когда я смотрю на тебя с ним, я вспоминаю Зева и мне становится легче, вы воплощение нашей мечты, свободные любить друг друга… О чем это я???? Да у вас свободы еще меньше, чем было у нас… Мало того, что вы оба обличены властью, оба являетесь влиятельными личностями, за каждым шагом которых пристально следит как высшее общество, так и низший свет, так еще одному из вас предначертано стать жертвой…

— Меня уже пытались сделать жертвой, Дарк, ничего не вышло, но в тот раз ради меня погиб… — холодный пот выступает у меня на лбу. Медленно собирается на спине ледяная капля и так же медленно, практически вальяжно она катиться по внезапно совершенно сухой спине, обжигая кожу своим холодом. В теплом вечернем воздухе образуется ледяное облако от моего выдоха, я замерзаю, протягиваю руки к огню. Чтобы их согреть, но чувствую лишь как плавится кожа на ладонях, стекая, словно воск, к локтям. Жертвенный камень. Голос говорил, что привел им жертву. Холодное железо уже впивалось мне в руки, когда появился он… Темноволосый, стремительный словно порыв ветра, он освободил меня, он укрыл меня, он спас меня, он умер за меня.

— Мирра, — обеспокоенный маг уже собирается ко мне прикоснуться, но я лишь уворачиваюсь от его руки.

— Со мной все в порядке, — рассеянно шепчу я, восстанавливая в памяти картинки из прошлого, одна за одной, они возвращаются, я вспоминаю. — Дарк, все еще хуже, чем я могла представить, это невыносимо…

— Что случилось, Хранительница, что за голубое свечение тебя окружает?

— Это он, — нежно улыбаюсь я. — Это дух того, кто умер за меня, дух, с которым меня связывает клятва вечной любви…

— Что? — почти срываясь на крик восклицает обескураженный маг.

Голубое свечение вокруг меня пульсирует и при моих словах, горьким стоном отзывается ветер в кроне деревьев. Но я больше не боюсь, я вспомнила, ночные купания, вспомнила лунную дорожку, вспомнила бешенный бег сквозь мир призраков, холодным водопадом на меня обрушились все мои воспоминания этой жизни. Отец, который учил меня метать ножи и разбираться в звериных следах. Другие отшельники, которые при редких встречах в Глуши сперва неохотно, но к ужину все приветливее относились к маленькой эльфийке путешествующей с отцом, и делились своими премудростями и хитростями. Я вспомнила, обжигающий взгляд его голубых глаз, когда он молил меня оставить его и бежать.

— Раир, я все вспомнила, больше нет смысла скрываться, ты можешь показаться, я же чувствую, что ты здесь.

— Что, — удивленный маг не может даже закончить предложение, на его глазах голубая дымка отделяется от кулона на моей груди и принимает сперва размытые, но с течением времени все более четкие очертания. На поляне рядом с нами стоит молодой темноволосый и голубоглазый эльф. Он нежно смотрит на меня, но глаза его печальны.

— Мирриэль, твое упрямство… ты просто несносная девчонка! — в голосе духа слышаться раздражение, смешанное с восхищением.