Повернулся к белой от ужаса девушке, давая понять, что помнит о ней и ее не избежать той же участи. А затем махнул разрешающе рукой, и к жертве, которая, оказывается, была еще жива, направился очень красивый молодой парень. Его необычные серебристые волосы были убраны в тонкую длинную косичку. Элегантный белый костюм сидел на стройной фигуре идеально. А правильные черты лица рождали мысли о прекрасной статуе, что изваял гениальный скульптор. И даже глаза были статуе под стать, стольже холодны и пусты, и легкий белесый туман на поверхности.

Вот юноша подошел к безвольно замершему человеку совсем близко, схватил его за горло и резко дернул на себя. И девушке, в ужасе замершей за кругом, показалось, что пленник разделился. Вот он замер в крепких руках амбалов, и он же болтается невесомой грязной тряпкой в руке беловолосого. Или не так. Будто тень став объемной, вдруг поднялась и встала впереди хозяина.

В этот момент девушке показалось, что она сидит в огромном кино зале и смотрит жуткое и не очень интересное кино. А может, она просто спит. Сошла с ума… Умерла?

А сереброволосый между тем разорвал тень на две не равные половины. Та часть, что имела очертания головы, черным дымом втянулась в руку державшую ее. А большая упала под ноги красавчику, и, тот брезгливо переступив через нее, покинул круг. Ком тьмы задергался, принял очертание собаки. Пес поднялся на лапы, совершенно по-звериному встряхнулся и убежал, под радостный вой собратьев, приветствующего его.

Человек, и хотя разум и чувства к нему не вернулись, больным он больше не казался. И уже самостоятельно, хотя и как то слегка не уверенно, будто забыв, как ходить, скрылся в другом направление.

Все действующее лица покинули эту странную сцену среди горящих костров. Дым одного из них вдруг стал разрастаться, слоиться по земле и подниматься к небесам. Все растворялось в нем. Даже свет холодной луны, даже яркий огонь костров, и уж конечно силуэты людей и самого замка. И девушка замерла в этой беспросветной белесой мути, боясь одинаково, как пошевелиться, привлекая к себе внимания тех, кто внушал ей ужас, так и остаться совсем одной…

— А я думал, что совсем излечил тебя от этих кошмаров, — раздался рядом знакомый голос, и из дымной тьмы выступил брат. И Настя, наконец, осознав, что до этого спала и видела кошмар, сорвалась с места и, совсем как в детстве повисла у брата на шее, радостно ощущая знакомый запах и тепло.

— Ты ведь мне не снишься? — настороженно спросила она, и он отрицательно покачал головой и тут же отстранил девушку от тебя.

— Ася, я ненадолго. Прости, я думал, что уничтожил всех теней, но внезапно объявилась еще одна. Сил убить и ее у меня еще не скопилось, но отвлечь — получилось. К рассвету, когда псы вынуждены будут прекратить осаду, она еще не доберется, но у вас будет максимум полчаса.

— Но…

— Знаю! Это очень мало. Но вы должны успеть. Здесь недалеко протекает речушка, а дальше по дороге, на более полноводной реке, расположился городок. Доберись туда и на какое-то время будете в безопасности. Я постараюсь как можно скорее прибыть и освободить твоих друзей. Не волнуйся, они будут в полнейшей безопасности, как и многие до них. Только доберитесь до городка на острове. А теперь пора просыпаться, а то беды не миновать.

***

Резкий запах нашатыря привел Мишку в чувства, выдернув из болезненной мути.

— Где я? В больнице?

— Все хорошо, — знакомый голос прогнал остатки сна. — Я же предупреждала, что нельзя спать, псы слишком близко. Могли зацепить.

Мишка открыл глаза, Настя наклонилась близко-близко, взволнованно вглядываясь в его лицо.

"Странно, откуда Настя в больнице? Мы ведь тогда еще не были знакомы. Или были? В мозгах какая то каша."

— Пришел в себя? Тогда пойду другим помогу. Тоже не послушались.

Настино лицо уплыло куда-то вверх и в бок, прошуршали шаги, он увидел над собой земляной потолок, и пришло понимание, что ему просто все приснилось. Но какой реальный сон, все четко помнится даже по пробуждению. Хотя лучше не помнить.

Мишка сел. Голова слегка кружилась, и тело ныло, а в остальном норма. Огляделся. Стася пришла в себя без посторонней помощи, и, похоже, чувствовала себя намного лучше Мишки. А вот Тимур что-то вскрикивал, постанывал, но не просыпался. Настя смочила ватку, менее резкий, но узнаваемый запах нашатыря поплыл по комнате, и сунула ее под нос Пчелычу. Парень взмахнул руками, вскакивая, распахнул шальные глаза. Огляделся, зачем-то вытянул руки перед собой, пошевелил пальцами и, радостно засмеявшись, и сграбастал Настю и Стасю в охапку. Настя тут же вывернулась, но он даже не заметил.

— Девчонки! Как же здоров быть живым! Я живой и все при мне! — прокричал он в близкий потолок. — Мне такая чушь приснилась! Будто я на столе у маньяка-хирурга, и он мне в подробностях и красках рассказывает, что и за чем будет у меня отрезать. А потом берет мясницкий нож…

— А я видела бабушку, — не дослушав, пробормотала Станислава и медленно отодвинулась. — Она выглядела, как при нашей последней встрече. И говорила со мной, будто мы расстались только вчера, но при этом знала, что уже мертва достаточно давно. А еще… Подождите…

Станислава, освободилась из рук Тимура, сползла с табурета и нырнула под столом.

— Славка, ты куда? — удивленно пробормотал парень, заглядывая в темноту, но Стася уже выползала обратно.

— Значит, это действительно не было сном, — в глазах девушки дрожали слезы, а в руке она сжимала небольшую шкатулку, слегка запачканную землей. — Бабушка сказала, что я найду ее там, в тайнике. Что это последний ее подарок, и ей жаль, что не удалось вручить его мне лично. Но тогда мне нужно еще уснуть, хотя бы на пару минут. Бабушка хотела мне что-то сказать важное.

Настя кивнула, поверив сразу, лишь предупредив, что бы не долго. Псы могут найти тропку и к самому защищенной душе.

Станислава уснула сразу, едва закрыла глаза, будто лишилась сознания. Все та же комната, но никого кроме бабушки нет. И первым, что сделал Стася — обняла свою любимую старушку, уткнулась в ее родное плече, и глубоко вдыхала такой знакомый запах, с трудом сдерживая слезы. А нежные руки гладили по волосам, успокаивали.

— Ну все, Атаска, — проговорила бабушка, отодвигая Станиславу, и утирая свои непрошенные слезы. — Поздоровались и будет. Времени мало. Послушай, в этот дом, всякой нечисти ход заказан, его хранит память многих поколений женщин нашей семьи. Но дольше, чем до утра оставаться здесь не стоит. Как рассветет, те твари, что сторожут дом, уйдут, но другие подберутся совсем близко. Так что запрыгивайте в машину этого шалапая и едте через брод, по мосту не успеете, да и размыло мост в последние дожди.

— А как я пойму, что пора выбираться?

— Девчонка, та что помечена тьмой, подскажет. И еще. Я люблю тебя, Атаска. Береги себя, не рискуй понапрасну. Ведь не все достойны твоего доверия. А теперь пора просыпаться.

— Но я не хочу…

Прошептала Станислава и открыла глаза. Над ней склонились три взволнованных лица.

— Вернулась? — спросила Настя, и отошла, опустилась на лавку напротив.

Станислава не ответила, села.

— Ну что бабушка Дотя сказала? — влез Тимур.

— Что ты шалапай, — ответила Станислава. Парень широко улыбнулся. — А еще, что Псы уйдут, но за ними прейдут другие.

— Да, я знаю. Но мы успеем, главное не усните опять. Я не знаю, почему псы еще не схватили вас, но в следующий раз я могу не успеть.

— Бабушка сказала, что Настя узнает, когда Псы уйдут, — проговорила Станислава, не глядя на девушку.

— Но как? — непонимающе начала Настя. — Хотя может и почувствую.

Станислава кивнула и пересела к столу, поставила перед собой шкатулочку. Тимур без слов понял, что ее сейчас лучше не трогать, по возможности даже взглядом. И, желая переключить внимание с нее на себя, подсел ближе к Насте.

— Ну, раз нам спать нельзя, а очень хочется, — проговорил он бодрым голосом, в котором не наблюдалось и тени сонливости, — развлеки нас, красна девица, рассказом. Очень уж интересно, как ты дошла до жизни такой.

И увидев тень былого ужаса, быстро добавил:

— Не надо про страшное. Мне интересно узнать, что было раньше. Про детство, где ты жила. Про родителей, брата. Ведь не всегда все было плохо?