— Пойдем, Эрик, присядем где-нибудь. Поесть бы чего-нибудь, но в этом доме я бы не рискнул. Придется посылать кого-нибудь из ребят к повозке с припасами

— Там у нас в сумках еда была. — Вспомнил принц Эрик. — Думаю, мои рыцари не осилили всех подарков доброй Берты.

— А кто такая Берта? — Судя по голосу, принц Генрих спрашивал брата, скорее для поддержания разговора, чем из любопытства.

— Кухарка барона, очень надежный человек. Представляешь, Генрих, узнав, что графиня с отпрыском разбилась в карете, эта добрая женщина подкупила пирогами и наливкой управляющего, чтобы он послал людей перепроверить все повозки.

— Однако. — Хмыкнул крон-принц. — Всем бы таких кухарок.

Так болтая о пустяках, братья пришли на кухню. Почему-то, ни одному из них не пришло в голову пройти в парадную комнату. Здесь, у очага, за стоящим в углу грубо сколоченным столом, принцам было уютнее. Здесь они и устроились. Ожидая. Пока солдаты организуют обед для своих командиров. Заплаканная кухарка понятливо вышла из кухни, стараясь не попадаться господам лишний раз на глаза. Заметив, что один из солдат вышел за ней, Эрик вопросительно вскинул бровь.

— Ее проводят к остальным слугам в амбар. Я не могу рисковать, давая им возможность предупредить кого-нибудь. — Объяснил Генрих.

— Что это за дама? — задал Эрик давно мучивший его вопрос. — И кто такой Удо?

— Хозяева. — А за что ты с ней так? — Да, понимаешь, Эрик, эта добрая женщина предоставила заговорщикам свой дом, и поместье в придачу. Тут у них было запасное гнездо.

— Хм, далековато.

— Да. И от столицы тоже. Кто бы стал искать их в такой глуши?

— А как все-таки нашел? — Спросил Эрик брата.

— Удо. Представляешь, Эрик, мальчишке всего семнадцать! Если мы не найдем, где его прячут, я себе этого никогда не прощу! — Генрих не выдержал, и стукнул кулаком по столу.

— Расскажи. — Просто попросил Эрик, понимая, что брата что-то гложет, но не зная. Как он сможет помочь. И сможет ли.

— Почтенная вдова. Единственный сын. Позднее дитя. Молодой маг в одном из гарнизонов недалеко от столицы. — Генрих говорил рубленым фразами, словно слова причиняли ему боль. — Его поймали в Веселом квартале, возвращался из увольнительной. От матери потребовали полного подчинения.

— А почему она не обратилась в Службу? — Эрик нахмурился. Когда в стране, в его стране, кто-то осмеливался проворачивать подобные дела, у него от злости сжимались кулаки.

— Ей сказали, что их люди — везде, вплоть до дворца. И если она куда-нибудь сунется…

— Но вы их все-таки нашли…

— Да, нашли. Парнишке они сказали то же самое, но он все равно рискнул послать вестника.

— Молодец! — Восхитился Эрик мужеством незнакомого рыцаря. — Он знал кого-то, кому точно мог доверять?

— Да. — На этот раз принц Генрих невесело усмехнулся. — Братик, не надо недооценивать влияние армейских баек на молодые умы. Мальчик сильно рисковал, и не хотел рисковать понапрасну. Поэтому он послал вестника: «Крон-принцу Генриху. Лично. Срочно. Секретно». Он смог на меня настроиться, потому что незадолго до этого был в гарнизоне с инспекцией, а потом, как мы все обычно делаем, немного пообщался с ребятами. Если честно, я парня совсем не запомнил. А он, ну надо же, сумел настроиться на мой дар.

— Вот это да! И что с парнем?

— Старый Лис ищет. Если кто-то сможет найти, то он.

Эрик посмотрел на баклагу, в которой плескался напиток баронессы Анны, уже холодный и, из-за этого, весьма своеобразный на вкус. Разлил остатки напитка по кружкам и поднял свою.

— За Удо!

— За Удо! — Принц Генрих отсалютовал ему своей кружкой.

— Слушай, Генрих, ты же получал маговестника от парня. Можешь попробовать настроиться на него?

— Могу, но как отследить вестника?

— А если… — Глаза Эрика загорелись надеждой. — Мне тут твой гауптман подкинул отличную идею. Если послать с вестником не записку, а какую-то магическую вещицу. И отследить ее?

— Отличная идея! — Похвалил брата принц Генрих. — Но, Эрик, всегда есть опасность, что вещицу, фонящую магией. Почувствуют не только наши. И тогда парнишке несдобровать.

— Опасность есть всегда. Тебе ли не знать, Генрих. Но если попросить Старого Лиса подстраховать, то хоть какой-то шанс есть. А так, ты сам-то понимаешь, сколько дыр есть в столице и около нее, в которых не один, а десяток рыцарей незаметно пропасть может.

— Ты прав. — Генрих серьезно кивнул и отставил кружку. — Пойду. Пошлю вестника Старому Лису, путь посмотрит, сможем ли мы воплотить этот план нашими силами. Пока доедем до следующего гарнизона, он, возможно, определится.

— Ждать остальных не будешь?

— Без меня дождутся. — Отмахнулся корон-принц. — Нет смысла сидеть тут толпой и ждать исполнителей. Отец сказал, ехать в столицу. А тут ребята и сами дождутся, кого надо.

— А эта дама? Жалко ее, как ни крути.

— Жалко, но даме придется пока потерпеть некоторые неудобства. — Генрих пожал плечами. — С собой мы ее взять все равно не можем.

И Их Высочества занялись повседневными делами. Людям нужны были отдых и еда, а местным слугам они не доверяли. Так что поместье на время превратилось в филиал гарнизона. Конечно, была опасность, что мужчины, пусть и переодетые, вызовут подозрение заговорщиков, но выпускать слуг было еще более рискованно. Большинство из них много лет служило в поместье, поэтому кто-то мог предупредить врагов, ставя личную преданность хозяйке выше многих человеческих жизней. Обычно крон-принц не имел ничего против преданности, наоборот. Высоко ценил в людях это качество. Но не тогда, когда эта преданность угрожала его людям.

Агата фон Блитерстерп

В моей жизни было время, когда каждый день был похож на предыдущий, а жизнь в замке шла в своем размеренном ритме. Потом были три недели, которые полностью перевернули мою жизнь, впустив в нее окружающи мир. Оказалось, что другие государства — не просто пятна на карте. Точнее, я знала и раньше, что в других государствах есть свои монархи, свои люди, что они с кем-то воюют и с кем-то заключают союзы. Но все это было где-то там, далеко. В столице и еще дальше. И вдруг оказалось, что монархам тех государств есть дело до всего, что делается в нашем королевстве. И что для достижения своих целей они не стесняются в средствах. И чтобы им противостоять, люди, которых я люблю, постоянно рискуют жизнью.

После последнего разговора с папой-бароном, в котором речь опять шла о моей безопасности, я впервые по-настоящему испугалась. До этого все это казалось увлекательным приключением, когда история с Лили вдруг обросла волнующими подробностями и странными незнакомцами, которых надо бояться. А сейчас мне стало страшно по-настоящему. Я боялась а папу-барона, когда он утром выезжал из замка, даже если речь шла о простых хозяйственных делах (Он ведь все равно не скажет: «Дорогие мои, я ухожу раскрывать заговор, к обеду постараюсь вернуться.»). Боялась за маму, потому что лекарь все настойчивее рекомендовал ей беречь себя, а я не представляла, что станет с ней, если…

Боялась за Эрика. За Эрика я боялась больше всего. В конце концов, мы — всего лишь обычное провинциальное семейство, которых по всей стране — тысячи. Такие как мы могут заговорщикам разве что случайно под руку попасть. Папа-барон, конечно, человек Его Величества, но, как я теперь понимаю, таких людей в каждой округе — несколько, всех не убьешь. А Эрик — принц, и покушение на него уже спланировано. Самое настоящее покушение. Теперь я почти постоянно держала окно в своей комнате приоткрытым. Папа-барон советовал не переживать, потому что умные (это слово он всегда особо выделял голосом) птицы всегда находят дорогу домой. Мама качала головой и говорила, что свежий воздух, способствует, конечно, хорошему цвету лица. Но осенняя сырость способствует только плесени на стенах и чахотке. Так что, если мне душно в комнате, нужно просто больше гулять, пользуясь последними сухими деньками. Даже посоветовала перенести кое-какие уроки в парковую беседку.

Кати, верно истолковав причину моего беспокойства, ворчала, что у меня не все чашки в шкафу и кто бы он там ни был, не стоит себя так изводить. Я и не изводила, помня, что Эрику пока нельзя использовать магию, так что птичек от него пока можно не ждать. Но я все равно ждала. Ждала и боялась, жадно прислушиваясь ко всем местным сплетням, в надежде, кто кто-нибудь донесет до нас и свежие новости из столицы. Возможно, среди прочих сплетен, мне удастся услышать что-нибудь и о моем принце.