Я пыталась дать разумное объяснение моим страхам по поводу покупки дома с Биллом. Но образ, который он нарисовал для меня, отличался от того, что я видела в доме в Оук-парке. Он видел нас, детей, теплый и гостеприимный дом. А что видела я? Дэвида.

Думаю, это было правдой. Я поступила ужасно. Я заставила Билла поверить, что он может доверять мне.

Существовал ли неправильный способ влюбиться? Я не могла вспомнить, как или когда это произошло у нас с Биллом. Гретхен называла его надежным. Он не мог обидеть меня, потому что я не позволяла ему приблизиться достаточно близко для этого. Он не мог обидеть меня просто потому, что это было не в его силах, и я знала об этом с самого начала.

Билл не заслуживал такой любви, когда я полностью контролировала направление, в котором мы движемся. И пусть он не понимал всей глубины происходящего, я причинила ему боль еще до того, как встретила Дэвида.

Что касается этого мужчины, то он раскрыл меня и смог приблизиться, но словно сам был вовлечен в сражение, и я видела, что причиняю боль и ему.

Так больше не могло продолжаться.

Был только один вариант развития событий. При мысли о том, чтобы оставить Дэвида, мое сердце сжалось, словно опутанное клубком змей. Когда он вернется, мне придется закончить все раз и навсегда. Я дала зарок, и даже если Дэвид думает, что хочет большего от меня, это не имеет значения. Просто он, как убежденный холостяк, не может понять значения семейных ценностей.

Я хотела все рассказать Дэвиду. Про чувства, которые я испытала, встретив его, про то, что для меня значит заниматься с ним любовью и как это ощущается, быть с ним единым целым. Но говорить ему эти вещи было бы еще большим преступлением, чем мое физическое предательство, поэтому я должна похоронить их глубоко внутри. И другого пути нет.

Мак не спрашивал, что я сделала, потому что для него это не имело значения. Он любил меня, несмотря ни на что.

— Пойдем, — сказал он мне в волосы. — Позволь мне приготовить нам чай, и мы наверстаем упущенное.

Мы втроем провели утро, вспоминая Девину. Отчаяние, которое копилось во мне со дня ее смерти, наконец, отступило. Мак рассказал нам о ее фонде и о том, как он справлялся, принимая на себя дела. Мы разговаривали о работе, и он поздравил меня с повышением, заверив, что Девина гордилась бы мной.

По дороге к машине Билл был молчалив. Время, проведенное с Маком, во многом было пугающим. И хотя я знала, что должна была сделать, но не чувствовала уверенности.

Когда неловкое молчание затянулось, я с беспокойством прикусила щеку.

— Ты никогда не плачешь при мне, — в конце концов, выдавил Билл, с прищуром глядя вперед.

Я сглотнула, не уверенная, что на это сказать. Но муж выглядел так, словно и не ждал ответа. По дороге домой я искала слова, чтобы успокоить его, но так и не нашла. Я пока не знала, как буду действовать, но знала, что что-то делать нужно.

Билл пересек ванную комнату и приподнял брови, глядя на меня.

— Вау.

— Я надеюсь это одобрительное “вау”.

— Где ты взяла платье?

— В магазине костюмов. — Я взглянула вниз на бальное платье цвета слоновой кости с тугим корсетом. Декольте выгодно подчеркивало ложбинку между грудей. Часть волос я заколола сзади, а часть уложила мягкими каштановыми волнами. — Нравится?

— Да.

Я провела рукой по ткани юбки.

— Правда?

Билл поправил галстук и откинул с лица несколько прядей.

— Я сказал “да”. Мне нравится. Однако платье выглядит дорогим.

— Я взяла его в аренду, — ответила я, пожав плечами.

— В  аренду, — повторил муж с насмешкой. — На одну ночь? Это практично?

— Это особый случай, малыш.

Билл взял маску со стола и надел ее. Маска представляла собой черный кусочек пластика с двумя вырезами для глаз. Она чуть съехала влево. Я купила ее за 99 центов, зная, что ничего более сложного он не наденет.

— Как я выгляжу? — спросил Билл.

— Хорошо.

Я взяла свою маску и потрогала ее. Она шла вместе с платьем и была более изысканной: кружева цвета слоновой кости, стеклянные бусинки в уголках глаз и кайма белых перышков по краям.

— Что не так? Ты все еще расстроена?

— Нет. — Я успокаивающе ему улыбнулась.

— Ладно. — Плечи мужа расслабились, и он смущенно улыбнулся в ответ. — Сегодня вечером будет весело. С нетерпением жду.

Я кивнула, удивляясь его изменчивому настроению. В последнее время наши планы редко совпадали. Я надела маску, закрепила ее в волосах и пообещала себе, что буду в отличном настроении всю ночь, забыв все проблемы.

Глава 18

Билеты на бал были дорогими, но Билл знал, что значит для меня приют. Мероприятие проходило в частном особняке, недалеко от города. Сам особняк с винтовыми лестницами и бархатным золотым декором дышал роскошью и богатством. Мы с Биллом кружили по залу, в котором планировалось проведение аукциона, подшучивая, сколько мы готовы выложить за яхту длиной в восемьдесят два фута или за десятидневный отпуск на Ямайке. Мы нашли Люси и Эндрю, прохаживающихся вдоль первого ряда, и я покачала головой, поймав умоляющий взгляд Билла.

— Ты выглядишь потрясающе, — сказал мне Эндрю. — Классно придумано!

— Спасибо, — ответила я с застенчивой улыбкой. — Вы ребята тоже прекрасно смотритесь.

Люси нарядилась в синее богато украшенное платье, которое сочеталось с галстуком Эндрю и ее маской в венецианском стиле.

— Твоя талия такая крошечная в этом платье, — услышала я позади себя.

— О, привет, Дани.

— Ну, правда, Лив, ты такая маленькая.

— Я не маленькая, — возразила я с намеком на раздражение. — Люси едва дотягивает до пяти фунтов, вот она маленькая.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Ты тощая, — ответила Дани, беспечно махнув рукой. Ее волосы шоколадного оттенка были уложены в длинные, роскошные локоны, а глаза девушки казались невероятно зелеными за коричневой маской. Меня охватила зависть и совсем некстати вспомнилась тупая розовая кофта в машине Дэвида. Разве он не вернул все ее вещи? Почему она выглядит такой счастливой?

— А вот у Билла всего лишь маска, да и та… — съязвила она.

В ответ муж хмыкнул.

— Это лучше, чем присоединиться к полчищам Фатомов Оперы.

Стало заметно, как Эндрю покраснел под своей маской.

— Что не так с моим костюмом?

— Ты выглядишь очаровательно, дорогой.

Мы все рассмеялись, и направились в бальный зал занять свои места. Помахав Люси через комнату, я написала ей, чтобы она сохранила для меня танец. Распорядитель рассказала о благотворительной акции мероприятия, о бедственном положении животных в мире и о цели каждому из них найти любящий дом. Билл сжал мое колено. Он прошептал, что гордится тем, что я делаю, хотя глубоко в душе я осознавала, что этого недостаточно.  Когда речь закончилась, зал взорвался аплодисментами.

— Это было прекрасно, — прокомментировал Билл.

Я слабо улыбнулась ему, но он наблюдал за танцполом, на котором стали собираться люди. Как только зазвучала музыка, Билл, повернувшись, взял меня за руку.

— Пошли.

— Что? Я не умею танцевать такие танцы.

— Доверься мне, — ответил муж, подталкивая меня в круг танцующих.

Я начала смеяться, больше от нервозности, нежели от веселья.

— Билл, — запротестовала я, хихикая.

Он развернулся и встал передо мной, а затем поклонился и протянул руку.

— Могу я пригласить тебя на этот танец?

Поправив маску, я вложила руку в его ладонь.

— Конечно.

Билл стоял на некотором расстоянии от меня, удерживая мою руку в воздухе. Затем он начал танец, увлекая меня в вальс. Я не была удивлена, так как знала, что он брал уроки танцев в детстве, но была в замешательство от того, насколько уверенно муж вел меня. Я легко двигалась рядом с ним, не в силах сдержать широкую улыбку.