Я уже говорил, что почти никогда не сталкивался с ним на работе. Однажды, впрочем, я встретил его на мосту около закусочной как раз в тот момент, когда над нами пролетал самолет-наблюдатель. Было очень жарко, и я окликнул Мака:

— В такую жару, как сегодня, в этой штуке сидеть неплохо — прохладно и уютно.

Он остановился, посмотрел вверх на самолет и сказал:

— Ну, без бутылочки меня туда не заманишь.

Что тут скажешь? Мак был из той породы людей, которые на работе еще кое-как терпимы, но не дай бог очутиться с ними в пивной. Вы меня понимаете? Перспектива не из веселых.

Вы вот рассказывали о том, как парни хватаются за любую работу, какая ни подвернется, лишь бы не угодить в армию безработных. Ну а я расскажу вам о Мак-Криди и о том, как он нашел золото. У нас на строительстве об этом до сих пор вспоминают.

Тед Доусон гулял с Шерли — девушкой из закусочной — и подарил ей такую маленькую бутылочку с золотым песком: знаете, их еще ставят в виде украшения на каминную полку. Когда-то Тед занимался промывкой золота на Западном побережье, и этот песок хранил как сувенир. Цена ему была небольшая, и Шерли, увидев как-то в его хижине эту бутылочку, попросила ее, и Тед подарил ей.

Хорошенькая девчонка была эта Шерли (правда, ноги у нее были чуть толстоваты). И на язык острая. Продвигаясь мимо прилавка с закусками, за которым она стояла, парни, бывало, так и норовили сорвать у нее поцелуй, и тут уж она могла так отбрить каждого, что любо-дорого!

Однажды утром Мак-Криди вошел в закусочную, чтобы выпросить чашку чаю, и вдруг приметил на полке позади прилавка бутылочку с золотым песком.

— Где это ты достала? — поинтересовался Мак-Криди, взяв бутылку в руки.

— Из ручья на отмели, ясное дело, — сказала Шерли. — Где же еще, по-твоему?

Она ответила ему не задумываясь. Мак-Криди удивился.

— Неужто правда?

— А то нет? Каждый знает, что там есть золото. Посиди на берегу, и сам увидишь, как крупинки по дну течением несет.

Мак-Криди схватил ее за руку и, придвинувшись к ней совсем вплотную, лицом к лицу, прошептал:

— Я бы на твоем месте об этом не болтал. — А затем поставил бутылку снова на полку, но то и дело на нее поглядывал. — Впрочем, что тут волноваться, — сказал он (испугавшись, видимо, что слишком себя выдал). — Грош цена этому золоту. Качество очень низкое. — И вышел, не допив свою чашку чая.

Он пошел к хижине Теда Доусона и постучал в дверь.

— Послушай-ка, Тед, не сохранился ли у тебя грохот с тех пор, как ты золотой песок в реке добывал?

Тед берег весь свой инструмент, полагая, что когда-нибудь снова отправится на прииски.

— Конечно, вон он там, за печкой лежит. А зачем он тебе понадобился?

— Да так, надо, — сказал Мак-Криди. — Во всяком случае, ты в накладе не останешься. Только помалкивай и наберись терпения, ручаюсь, ты об этом не пожалеешь.

И он ушел, забрав грохот, а Тед тут же забыл об этом. Он решил, что Маку понадобился грохот, чтобы наносить земли к себе в огород. Мак очень любил цветы, и к его хижине примыкал маленький садик, обнесенный бетонной оградкой — цемент для нее он натаскал со строительства.

В тот вечер, когда Тед шел по мосту, направляясь в закусочную, он увидел, как Мак-Криди в больших сапогах шлепает по воде. Есть такие ручьи — несколько крошечных водоемов, а между ними водопадики, вот в одном из этих водоемов и стоял Мак, тряс в грохоте песок, взятый со дна, и промывал его — ну, вы ведь знаете, как это обычно делается?

Тед рассказал об этом Шерли, она засмеялась, показала бутылочку с золотым песком и передала Теду, какой у нее был утром разговор с Мак-Криди. Этот рассказ очень насмешил Теда и всех ребят, собравшихся в закусочной. Слышали бы вы, какой гогот поднялся, когда Мак просунул голову в дверь и попросил Шерли поставить его ужин в духовку, потому что он дотемна не сумеет освободиться.

Все порешили разыграть старину Мака. Один из механиков сказал, что в мастерской есть медные опилки, которые могут вполне сойти за золото. В тот же вечер он набрал этих опилок и рассыпал их по дну водоема, расположенного по течению ниже, чем тот, где работал Мак-Криди.

На следующий день была суббота, и сразу же после завтрака Мак в болотных сапогах, держа в руках грохот, помчался к своему водоему; летел он на всех парах. Все утро он промывал песок на одном и том же месте, и люди со всего поселка стали сходиться, чтобы посмотреть на старателя за работой.

— Ты что, Мак, очумел, что ли? Там ведь ничего нет! — кричали ему.

— Есть. Я своими глазами видел. Смейтесь себе на здоровье. А я все равно видел. Золото, добытое из этого самого ручья. Спросите-ка Шерли, она вам расскажет.

Они все измывались над ним, но без толку. Он продолжал работать, не обращая на них никакого внимания.

Большинство парней уехало на воскресенье в город, а те, что остались в поселке, после завтрака уселись позади бани играть в ту-ап[11]. Все радиоприемники были настроены на одну программу — передавали скачки, и Сэм Вэйс, букмекер, бегал по всему поселку, словно заведенный. Азартная игра в ту-ап завладела всеобщим вниманием, но то и дело кто-нибудь отрывался и шел подразнить Мак-Криди.

К вечеру Тед Доусон пошел к ручью и сказал:

— Послушай, Мак, если в этом ручье и родится золото, оно должно быть ниже по течению. Течением его сносит, понимаешь?

— А ведь, может, ты и прав, Тед. Кажется, я возьму тебя в компанию. — И Мак двинулся ниже по течению, к тому самому месту, где парни набросали медных опилок.

Спустя десять минут раздался ликующий крик; игра прервалась — игроки повскакали с мест и побежали смотреть представление, а болельщики даже пропустили результаты последнего заезда.

Мак-Криди стоял по колено в воде, потрясая грохотом над головой, с рук у него стекала вода.

— Вот оно! — кричал он. — Дураком Мак-Криди все называли, а вот посмотрите-ка, вы, всезнайки! — И он передал грохот собравшимся, чтобы люди могли сами убедиться. Все сказали, что сожалеют, что смеялись над ним и делали из него посмешище. Ну да кто прошлое помянет, тому глаз вон, и пусть он включит их в долю.

Нет, этого он не сделает.

— Это мое, потом моим добытое, и если я кого здесь, на этом ручье, увижу, тогда берегись! Это все мое, каждая крупинка.

— Верно, это все Маку принадлежит, — сказал Тед Доусон. — Победителю добыча. Кто первый нашел, тот все и забирает. У старателей это закон.

— Сказано — и точка. Советую это запомнить. — Мак показал рукой на вершину холма. В том месте, где ручей вырывался из скал на волю, было разбросано с десяток домов, в которых жили семейные рабочие. — Кто живет в тех домах? Что они там делают?

— Это квартиры семейных, ты же знаешь!

— Пусть переезжают. Пусть выселяются все! Переселяйте их в другое место. Сносите все эти дома, они мне мешают. Этот ручей отныне моя собственность. В понедельник я первым делом повидаю Рассела. — (В то время Рассел был главным инженером строительства.) — Повидаю Рассела и заставлю его всех их выселить. А если он не захочет этого сделать, я его самого выселю.

— Прежде ты должен сделать заявку, — сказал ему Тед Доусон. — Так во всех законах сказано. Ты все должен сделать на законном основании. Пока эта земля тебе не принадлежит, не можешь ты сносить дома.

— Тед, ну и голова же у тебя! В понедельник я первым делом поеду в город. Повидаю там адвоката и получу нужные бумаги и все прочее, и тут уж дело пойдет! Боже, подумать только! Мою фотографию поместят в газете, все девушки будут на меня вешаться, все жулики наперебой будут стараться, чтобы я поместил свои денежки в то или иное дельце…

И Мак-Криди понесло, фантазии его не было предела. Никто не в силах был его остановить.

Но тут кто-то с самым невинным видом сказал:

— Мак, а откуда тебе известно, что оно настоящее? Не лучше ли тебе сделать проверку? А вдруг там золотом и не пахнет? Заранее никогда ведь неизвестно.