После нескольких безуспешных попыток поймать взгляд Эдварда Таня сдалась. Она вся будто сжалась, из яркой птички превратившись с обычного воробушка в окружении злобных воронов.

Как только троица подошла ближе, Деметрий с силой толкнул девушку к Аро. Если бы не Карлайл, она обязательно бы упала. Аро оставил это без внимания, быстро схватив Таню за руку. В его голове замелькали видения – как кадры при быстрой перемотке. С завидным постоянством повторялась одна и та же картинка: призрачный Эдвард обнимает призрачную меня. Это был момент нашей первой встречи в гостиной дома Калленов. Надеюсь, это событие Аро отнесёт к моему человеческому периоду.

- Ты говорила, она связана с Калленами. Я этого не вижу.

Вместо ответа Таня посмотрела на Эдварда. Сколько скорби было во взгляде, сколько любви. Сколько сожаления. Сколько мольбы о прощении. И если бы в этот момент Эдвард не был полностью поглощён собой, он обязательно бы ей ответил.

Но сейчас, перетянув на себя дар Эдварда, с Таней была я. Мои первые предположения оказались верны: вампирша страдала от пыток, не только моральных, но и физических. Она до смерти боялась Джейн – та здорово порезвилась с ней в последние пару дней. Эмоциональная сетка Тани была графитовой, в больших зазубринах, как у крышки дешевого гроба. Хорошо, что Эдвард не видит её такой.

- Простите меня, - обратилась девушка к сёстрам. – Я сожалею, что сделала это. Эдвард! – позвала она. – Эдвард, посмотри на меня.

Раскадровка того, что произошло дальше, в моей памяти всегда проходит в одном и том же порядке.

Добившись внимания Эдварда, Таня кричит:

- Они убьют всех. Никого не оставят, кроме тебя и Элис. Я люблю тебя. Ты знаешь, что я должна попытаться.

После этих слов Таня перемещается мне за спину и хватает за голову. Придерживая меня за шею, она тянет её назад. Я вспоминаю о даре Кейт и провожу сквозь её тело электрический разряд. Таня кричит, но хватка не ослабевает.

Феликс оказывается рядом с ней через мгновение. Следом за ним Эдвард. Последний явно действует инстинктивно, но на защиту кого встаёт этот инстинкт, мне не ясно. За моей спиной что-то происходит, голову теперь тянет влево, и я могу наблюдать как Каллены пытаются удержать бьющихся в истерике Кейт и Ирину. Елеазар держит Кармен.

Давление ослабевает.

Аро улыбается.

Денали кричат.

Эсми и Розали в ужасе закрывают рот руками.

Я всё ещё чувствую пальцы на шее, когда обезглавленное тело девушки падает на землю. В последнее мгновение жизни Таня видит в призрачном ореоле себя и Эдварда. Ровно так, как до этого он стоял со мной. В этом она находит успокоение. Но не я.

Белокурая головка катится в сторону Аро. Он брезгливо делает шаг назад.

Меня хватают за плечи и разворачивают в обратную сторону, прочь от страшной картины.

Это Эдвард. Он трясёт меня за плечи, что-то кричит в лицо, но я его не слышу. Оглушённая и ослеплённая увиденным, читаю по губам:

- Кто ты? Кто ты?!

Мне нечего ему ответить. Единственное, что я могу, - успокоить Эдварда, воспользовавшись даром Джаспера. Он замолкает. Отпускает меня. Отходит на шаг назад. На два.

Феликс ощеривается в зверином оскале и поднимает руку в приглашающем жесте. В сопровождении его и Эдварда я иду к Аро.

Карлайл стоит в стороне и выглядит бледнее обычного. На меня он не смотрит, янтарный взгляд направлен в пустоту. Трагедия Тани поразила его до глубины души. Меньше всего Карлайл ожидал чего-то подобного, поэтому сейчас его состояние близко к панике. Я успокаиваю его с помощью всё того же дара Джаспера.

Эдвард становится рядом с отцом. Феликс - с Вольтури. Я стою между ними: пять пар глаз изучают меня с разной степенью заинтересованности.

Больше всего я волную Аро. Он жаждет меня изучить, жаждет прикоснуться ко мне, но опасается сделать это. Я приумножаю этот страх, и Аро отводит глаза. Ему невыносимо на меня смотреть, он тщетно пытается это скрыть. Внимание его переключается на Калленов

- Предполагаю, это один из твоих сыновей?

- Да. – Карлайл спокоен. - Это Эдвард.

- Великолепно!

Аро в предвкушении. В мыслях он давно присвоил дар Эдварда себе. Именно так – присвоил дар Эдварда, а не самого Эдварда. Подобно вещи, любой одарённый вампир немедленно становился его собственностью. Аро Вольтури паразитировал, поглощая всё, что хоть как-то его занимало.

Он протягивает руку и, когда Эдвард послушно отвечает, уже знакомым жестом кладёт сверху вторую ладонь. Я делаю так, что он ничего не видит.

Тишина в голове Эдварда пугает Аро. Он опускает его. Хватает за руку Карлайла. Ничего. Феликса. Тишина. Деметрия. То же безмолвие. Вернее, пустой экран.

Когда Аро смотрит на меня, я улыбаюсь.

- Что ты сделала?

Его глаза становятся похожи на алые блюдца. Он чувствует себя уязвимым, как простой смертный.

- Лишила тебя дара.

- Верни немедленно!

- И не подумаю. Никто из вас, - я киваю в сторону чёрных плащей, - не стоит ничего, пока я рядом.

Я блефую. Вольтури всё ещё смертельно опасны, но я чувствую малейшие колебания щита и могу их нейтрализовать.

- Джейн, - кричит Аро.

Чёрные иголки боли оцарапывают мою кожу. Я успеваю закрыться и тут же отбрасываю их обратно. Страшный женский крик взмывает ввысь. Иллюзия боли, что была послана в мой мозг, увеличена в несколько раз. Джейн падает на землю в эпилептическом припадке, и пока всё внимание обращено к ней, я копаюсь в голове Аро.

Когда я добираюсь до его глубинного страха, то поначалу не верю тому, что вижу. Снова и снова я всматриваюсь в картинку, способную ввергнуть короля вампиров в глубины ада, и, осознав её, начинаю хохотать.

Как же всё просто, господи!

Меня умаляют прекратить агонию Джейн – не только Вольтури, но и их оппоненты. Я жестока, и эта жестокость оправдана: если бы Каллены знали, что именно им уготовано…

Три клана вампиров взирают на меня с ужасом. А я чувствую себя богом. Вернее, мелким божеством, несущим в мир волю главного зодчего.

Джейн затихает на руках у собратьев. Я достаю из кармана спортивный свисток и три раза отрывисто в него дую. И снова начинаю хихикать, наблюдая, как меняются в лице вампиры.

Фарс – вот во что превращает трагедию небольшая вещица из магазина спорттоваров. Правда, её необходимость пришлось отстаивать чуть ли не насмерть: стая во главе с Джейкобом наотрез отказалась повиноваться кусочку пластмассы.

- Только попробуй это сделать, я тебе голову откручу!

- Да не умею я свистеть! Нужды не было учиться.

- Тренируйся, пока время есть, - орал Джейкоб. - И только попробуй свистни в эту чёртову штуку!

Я честно тренировалась. Но после истерики, вызванной видениями Аро, губы не слушались, не складывались трубочкой. Свисток стал моим спасением. Надеюсь, Джейк и ребята меня простят.

Когда из леса показываются первые волки, глава клана Вольтури отступает в надежде присоединиться к своей армии. Я его парализую. С моей стороны это чистая импровизация. На всякий случай, я делаю это со всеми вампирами.

Волков много. Их пасти ощерены, огромные клыки обнажены. Они рычат. Волчьи лапы ступают мягко, но эта мягкость обманчива – тугие смертоносные мышцы перекатываются под густой разномастной шерстью; загривки вздыблены.

Джейкоб идёт первым, его взгляд направлен на Аро. Тот едва ли не в обмороке от ужаса, и только паралич удерживает его в вертикальном положении. Джейк подходит ко мне и отрепетированным жестом кладёт голову на плечо. Я треплю его под подбородком, как щенка. Капля густая горячая слюны падает мне на плечо. Я брезгливо морщусь и бью Джейка по морде. Это тоже отрепетировано, как и его клацанье зубов в миллиметре от моей головы.

- Извини, но это мерзость. Тебе же знакомо это ощущение, правда, Аро? Сибирь, помнишь? Четырнадцатый век. Кое-кто похожий на них хорошенько потрепал вас с Каем. Вы тогда еле ноги унесли. А я могу ими повелевать, представляешь? Дать команду, и тебя не станет. И всей твоей армии. Любого из вас или их. - Я указываю на Калленов.