— Такое мог сказать только обращённый человек. К тому же меня он совсем не отпугивает. С такими-то драгоценностями? Если я посмотрю на него, то обязательно захочу заполучить.

— Стало быть, ты не хочешь заполучить его только потому, что ты — католичка?

— Моя семья — ортодоксальные язычники. Можно я заберу его себе? Можно, можно, Рос?

— Положи на место, — сказал он, борясь с непривычным желанием усмехнуться.

С обиженным выражением лица она вернула распятие на место, пробормотав что-то о жадюгах вампирах. Затем засунула ноги в его сапоги и повернулась, уперев руки в боки.

Губы Николая почти растянулись в улыбке при виде безумной бессмертной язычницы, примерившей его обувь.

— Чем тебя кормила мать? — поддразнила она. — Анаболиками эпохи Возрождения?

Его желание улыбаться пропало.

— Моя мать умерла молодой.

— Как и моя. — Ему показалось, что он услышал, как она пробормотала: — В первый раз…

— И я родился позже эпохи Возрождения.

Она сняла его сапоги и неторопливо прошла мимо него.

— Не на много.

— Ты права. И по какой же причине, по-твоему, я перестал стареть в тридцать пять? — снова спросил он.

Она нахмурилась, будто не понимая, откуда взялся его вопрос, затем ответила:

— Потому что шалун Кристоф нашёл тебя умирающим на поле битвы и решил, что ты станешь прекрасным новобранцем, а затем заставил тебя выпить кровь. Из запястья, да? После того, как его ритуальная вампирская кровь попала в твои вены, он позволил тебе умереть. Ну, конечно, если не спешил, иначе он убил бы тебя. Через пару ночей ты восстал из мертвых... возможно, с хмурым выражением лица и мыслью: «Святое дерьмо, это сработало!»

Проигнорировав последнюю реплику, Николай спросил:

— Откуда ты знаешь ритуал крови?

Он думал, что только вампиры знают истинный способ обратить человека. В книгах обращение всегда происходит из-за укуса вампира, но на самом деле человек имеет больше шансов на обращение, если сам укусит вампира.

— Я уже говорила: я знаю всё.

Да, но он только учился. Она была бессмертной, которая перестала стареть в двадцать пять. Раз она — язычница, то ей, как минимум, несколько сотен лет. Она знала о ритуале крови и о том, что Кристоф «вербовал» солдат прямо на поле боя.

Она подобрала свою одежду, промаршировала к двери и распахнула её, после чего щелчком пальцев привлекла внимание охранника. Николай просто смотрел на это, как сторонний наблюдатель.

— Псс, миньон! Мне нужно, чтобы это выстирали. Не перестарайтесь с крахмалом. И не стой там, вытаращив глаза, иначе навлечёшь на себя гнев моего заклятого друга — генерала Роса. Мы с ним на короткой ноге.

Она скрестила пальцы.

Всучив свои вещи охраннику, она закрыла дверь и театрально прислонилась к ней... будто говоря: «Теперь ты никуда от меня не денешься»... Затем плавно двинулась к нему.

Николай, как правило, наблюдал, просчитывал и ждал момента сделать ход, ему никогда не нравилось просто следить за стремительным развитием событий. Непредсказуемость — слишком мягкое слово...

Ухватившись за его плечи, женщина оседлала его.

Теперь их разделяли только его штаны и несколько ничтожных дюймов. Николай даже ощущал жар её тела.

Она точно не его Невеста, иначе он бы уже сорвал с себя штаны, чтобы войти в неё. Его сердце начало бы биться, а в лёгкие проник первый вдох. Между этими вдохами он бы похоронил свой член так глубоко в её тесной плоти, что она извивалась бы на нём...

— А теперь, Рос, нам стоит обговорить кое-какие технические моменты. Раз меня держат в качестве домашнего питомца, то заботиться обо мне нужно как следует.

Он нахмурился.

— У меня нет никакого желания держать тебя в качестве домашнего питомца.

— Я у тебя в плену. Ты считаешь, что можешь мне приказывать. В чем разница?

— Ты — не питомец, — настаивал Николай.

Он не мог думать... её глаза гипнотизировали, а плоть была всего в нескольких дюймах от него. Этот жар...

Она наклонилась и пробормотала ему на ухо:

— А если я хочу быть твоим питомцем? Ты хотел бы этого, вампир?

Она сжала его за запястья и подвинула его руки к подлокотникам кресла. Затем стиснула их... намекая, что хочет, чтобы они там и оставались?

Он не собирался двигаться, не представлял, что она будет делать дальше.

Её пальцы прошлись по его груди, расстегивая рубашку.

— Если бы я была твоим питомцем, ты мог бы держать меня для своего удовольствия, а я воплотила бы в жизнь любые твои фантазии. — Она распахнула рубашку и явно залюбовалась его грудью. — Мускулы. — Её голос стал хриплым. — Шрамы. — Соблазнительница облизала губы. — Ты бы засыпал на рассвете, всё ещё находясь глубоко во мне. А я будила бы тебя на закате, лаская своими губами твой член. Ты мог бы нарушить свой пост... испив крови из моего бедра.

Боже всемогущий.

Её рука двинулась вниз, а взгляд восхищённо скользил по рваному шраму, образовавшемуся на месте раны, от которой Николай погиб.

— Я здесь для того, чтобы принимать твои прикосновения и изнывать без них.

Прежде, чем Николай успел перехватить её руку, она обхватила его пах.

Судя по всему, её не удивило отсутствие эрекции.

Соблазняющий взгляд, как ветром, сдуло с её лица, когда она дотронулась до его члена.

— Ну и ну, Рос! — Она выгнула бровь. — Будь ты возбуждён, я бы не знала быть мне заинтригованной или напуганной.

Мелькнув размытым пятном, она оказалась лежащей на животе на кровати и подпёрла руками подбородок. Эта девчонка осталась совершенно безучастной к тому, что сейчас произошло, в то время как Николай был зол и… опозорен. Он хотел, чтобы она увидела его возбуждённым.

— Как ты собираешься держать меня здесь в течение дня? — спросила она. — Одолеть не пробуждённого Обуздавшего Жажду будет проще простого.

Быть побеждённым ею? Забавно.

— Я отправлю тебя в камеру. Ты же хочешь быть моим питомцем? Я буду выпускать тебя, а затем снова запирать, когда мне заблагорассудится.

Она удивленно моргнула.

— Ты ведь не хочешь отправлять меня назад. Кто тогда будет тебя развлекать? Я могу играть в покер и показывать теневые фигурки.

Николай встряхнулся. Это — очередной пример того, как Ллор издевается над ними. Эта женщина ненормальная.

Если она говорит искренне, то и он может притвориться таким.

— Я хочу, чтобы ты ответила на некоторые вопросы. Мне нужно знать: кто ты и как тебя зовут.

— Я отвечу на твои вопросы, если ты ответишь на мои.

— Договорились, — быстро ответил он. — Спрашивай.

— Ты испугался, когда увидел нависшего над тобой Кристофа?

Странный вопрос.

— Я был… уставшим.

— Большинство смертных были бы в ужасе, увидев «Бродящего среди мертвых».

— Вы так его называете? — Кристоф посчитал бы это забавным. После её утвердительного кивка, Николай сказал: — К тому времени я уже многое успел повидать.

— Каковы его цели? Он хочет занять место Деместриу?

Николай медлил с ответом, затем ответил честно, надеясь, что она сделает то же самое.

— Он хочет вернуть свою корону, но властвовать ни над какой фракцией, кроме нашей, не собирается.

— Угу. — Она подняла бровь, словно не поверила, затем спросила: — В камере был твой брат?

— Да, Мёрдок.

— У обращённых вампиров обычно нет семьи.

— Мёрдок погиб в той же битве. У меня есть ещё два брата, которые тоже были позже обращены.

— Ты молод. Тем не менее ты — генерал. Как тебе это удалось?

Ему больше трехсот лет. Молод по сравнению с ней?

— Я отказался принимать тёмный дар, если не будут выполнены кое-какие условия.

В её глазах заблестел интерес, и она похлопала по кровати, призывая его сесть рядом. Николай ощущал, что вот-вот узнает что-то новое, поэтому подчинился, прислонившись к спинке кровати и вытянув ноги.

Он чуть не рассмеялся. Впервые за несколько столетий в его кровати находится женщина... бесспорно, самая красивая из всех встречавшихся ему прежде... а Николай ничего не может с ней сделать. Он не мог даже выпить её крови, хотя его клыки изнывали от желания пронзить эту белую шею. Слава Богу, он покормился перед её приходом.