"Ел ты что-нибудь сегодня утром?" -
"Да, ел, премудрый!" -
"А где расположился?" -
"В лесу под деревом". -
"А когда после трапезы ты пошёл испить воды, завязал ты мешок?" -
"Нет, не завязал, великомудрый". -
"А когда, напившись, воротился, осмотрел его прежде чем завязывать?" -
"Нет, премудрый, не осмотрел!" -
"Так вот, брахман, — молвил бодхисаттва, — пока ты ходил пить воду, змея, почуяв запах съестного, залезла в мешок, а ты и не знал о том! Поэтому спусти мешок с плеч, положи наземь среди собрания, развяжи чуть, отойди, возьми палку и лупи что есть мочи по мешку, покуда не вылезет из него чёрная кобра, шипя и раздувая капюшон. Узрев её, ты избавишься от сомнений!" И, говоря так, великосущный спел такую гатху:
"Ударив палкой, ты в мешке змею почуешь,
Ту, что глуха, нема и чей язык раздвоен.
Тогда без колебаний и сомнений
Мешок раскрой — и гибкотелого узришь ты!"
И, вняв речам Великосущного, брахман, хотя и был взволнован и дрожал от страха, сделал всё, как ему велели. Свернувшаяся же змея, отведав палки, выскользнула из мешка и замерла, оглядывая собрание. И, толкуя смысл происшедшего, Учитель спел ещё одну гатху:
"Когда в собранье брахман возбуждённый
Мешок с едою развязал, на свет явился,
От ярости шипя и весь народ пугая,
Змей ядовитый, капюшон свой раздувая!"
В тот самый миг, когда змея, раздувши капюшон, показалась из мешка, всем стало ясно, что великосущный явил себя как всецело пробуждённый. И всё великое множество народу исполнилось восторга, многие от радости размахивали полами одежд и приплясывали, щёлкая пальцами. На собравшихся низвергались драгоценности всех семи видов — будто потоки дождя с небес, — и тысячи возгласов "Да будет так!" наполняли воздух. Шум стоял такой, будто земля разверзлась. Но не знатное происхождение, не клан, не род и не место рождения, не слава и не богатство позволили пробуждённому постичь смысл случившегося и быстро найти надлежащий ответ — только силою мудрости сумел он сделать это. Ибо лишь благодаря мудрости, человек, взрастив духовное видение, может распахнуть врата Благородного Пути, войти в великую и вечную нирвану, став либо архатом, либо просветлённым-для-себя, либо всепробуждённым. И среди дхарм, ведущих к великой и вечной нирване, мудрость, поистине, главная, а прочие — лишь её свита. Вот почему сказано:
"Премудрость — главное!" — благие изрекают,
Она — как месяц среди звёзд, светил владыка!
Ведь благость, изобилье, истина и дхарма -
Служанки лишь у мудрости великой!"
И пока великосущный толковал брахману смысл происшедшего, некий заклинатель змей сумел накрыть кобре голову, схватил её, отнёс к кустам и выпустил там. Брахман же, сложив почтительно руки перед грудью, поклонился царю и, воздавая ему хвалу, пропел такую гатху:
"Сколь счастлив и удачлив царь Джанака,
Что может зреть он Сенаку премудрого!"
Восславив царя, брахман достал из мешка семь сотен монет и, вознося хвалу великосущному, желая одарить его и выразить своё восхищение, спел:
"Все сорваны покровы, ибо ты — всевидящ,
Всезнание твоё ввергает в трепет!
Семьсот монет моих, что я насобирал,
Все без остатка передать тебе хочу:
Тебе благодаря я жив сегодня
И здравствует жена — всё это ты содеял!"
В ответ на это бодхисаттва пропел:
"Премудрым не нужна стихами плата,
И чувств их вирши пёстрые не тронут.
Счастлив в богатстве да пребудешь, брахман,
Своё забрав, ступай, веди хозяйство!"
И, молвив так, великосущный повелел добавить брахману монет до полной тысячи и спросил его:
"О брахман, а кто послал тебя за подаянием?" -
"Жена, премудрый". -
"А жена у тебя стара иль молода?" -
"Молода, премудрый!" -
"А коли так, она нарочно отослала тебя из дому, чтобы безбоязненно предаться блуду. Если понесёшь деньги домой, она найдёт способ передать богатство, в муках обретённое тобой, любовнику. Поэтому закопай сперва деньги под деревом или ещё где-нибудь, а уж потом ступай домой!" — и с этими словами великосущный отпустил брахмана.
Брахман зарыл деньги под деревом неподалёку от деревни и, когда стемнело, пошёл домой. С порога окликнул он жену, которая в это время забавлялась с любовником. Услыхав голос мужа, она погасила светильник и отворила дверь, а едва брахман вошёл, вывела любовника из дому, оставила у дверей и вернулась в дом. Пошарила в мешке, убедилась, что там пусто, и спросила мужа:
"Брахман, сколько же ты насобирал денег?" -
"Целую тысячу", — отвечал брахман.
"Где ж она?" -
"Спрятана там-то и там-то, после заберём, не тревожься!" — успокоил её брахман. Жена вышла из дому и обо всём рассказала любовнику. Тот пошёл в указанное место и забрал все деньги, как если бы они принадлежали ему.
На следующий день брахман сам отправился за деньгами, но, не найдя их, пошёл к бодхисаттве.
"Чего тебе, брахман?" — спросил бодхисаттва.
"Не нашёл я своих денег, премудрый!" — отвечал брахман.
"А сказал ты жене, где они спрятаны?" -
"Да, премудрый, сказал". Бодхисаттва понял, что жена обо всём рассказала любовнику, и опять спросил брахмана:
"А нет ли, брахман, у твоей жены какого-нибудь знакомого брахмана?" -
"Да, есть", — отвечал тот.
"И у тебя тоже есть такие знакомые?" -
"Да, премудрый". Тогда великосущный приказал выдать брахману денег, чтобы ему хватило на семь дней, и так наставил его:
"Ступай, брахман, и в первый день позови семь брахманов из твоих друзей и семь — из друзей жены и угости их, а после каждый день зови и тех, и тех на одного меньше, чтобы к седьмому дню осталось всего двое, и если заметишь, что жена твоя и в последний день пригласит брахмана, который хаживал к вам все шесть дней, дай мне знать!" Брахман сделал всё, как велел бодхисаттва, и спустя неделю сказал великосущному:
"Приметил я, о премудрый, того брахмана, что ходит к нам постоянно на трапезы!"
Тогда бодхисаттва послал с брахманом своих людей, приказал им доставить к нему любовника и, когда тот явился, спросил:
"Не ты ли забрал тысячу монет, зарытых вот этим брахманом под таким-то деревом?" -
"Ничего я не брал, премудрый!" — отвечал тот.
"Ты, видно, не знаешь, что зовусь я премудрым Сенакой и что заставлю тебя принести сюда эти деньги!" — пригрозил бодхисаттва. Испугавшись, брахман признался:
"Да, это я их взял!" -
"И что же ты с ними сделал?" -
"Я, о великомудрый, положил их там-то". -
"Ну что, брахман, — обратился тогда бодхисаттва к мужу, — желаешь ли ты остаться со своей женой или возьмёшь другую?" -
"О мудрый, — сказал брахман, — пусть останется эта!"
Бодхисаттва тогда велел доставить к нему деньги, спрятанные любовником, и саму неверную жену и тут же приказал любовнику передать деньги мужу из рук в руки. Затем распорядился примерно наказать вороватого брахмана и изгнать его из города, а неверную жену проучить хорошенько. Старого же брахмана бодхисаттва восславил великою славою и оставил жить подле себя".
И, завершая своё наставление в дхарме, Учитель явил собравшимся Четыре Благородные Истины, и, познав их, многие обрели плод от вступления в Поток и вкусили от разных иных плодов. Учитель же, разъясняя рассказ, так истолковал перерождения: "Тем брахманом в ту пору был Ананда, духом дерева — Шарипутра, царскими приспешниками — служители пробуждённого, премудрым же Сенакой был я сам".