Не могу сказать, что Лаила была хорошей магессой, хотя об умерших вроде нельзя говорить плохо. И все же она не заслуживала смерти, даже не смотря на то, что сама бросила меня умирать тогда в лесу. Жизнь бы и так ее наказала. Я верю в то, что все получают по заслугам. Спустя месяцы, годы, но получают, только не смертью же. Ниар, что видимо испытывал чувства к умершей, услышав мою историю об изготовлении оружия, но не дослушав, хотел было броситься на меня, выплевывая обвинения. И совершенно неожиданной для меня стала защита со стороны Касиана и Хаммера, один из которых на себе испытал действие созданного мной рунического предмета. Я и сама понимала, что не виновна и все же…

Скептически глядя на чашки в руках унылых парней, ректор, щелкнув пальцами, заменил их на такие же, как у него, граненые стаканы, материализовав при этом рядом бутылку с алкоголем. У меня в руках все так же оставался чай. Жаль. Одним глотком поглотив полный стакан огненной жидкости, Касиан клятвенно произнес:

— Отомстим.

Другие подхватили его, снова наполняя стаканы. Отхлебнула чая ни о чем конкретно не размышляя, ровно до слов ректора:

— Не все так просто. Вам понадобится пятый участник, избранный вашими богами. И раз вы сами не справились с поиском, прошу, знакомьтесь, Лейлани, студентка факультета Рунописцев, прошедшая уже три испытания, — все четыре пары глаз, включая мои, шокировано уставились на ректора. Как? В смысле, откуда? Раскрыла рот, пытаясь озвучить возникнувшие вопросы, что никак не желали произноситься.

— Я догадывался, — тихо прошипел Касиан, недовольно поморщившись, будто это было величайшее упущение в его жизни.

— Человечка избранная богами? Не верю! Это невозможно! — воскликнул обескураженный Триандас, что уж говорить, я разделяла его мнение. Ниар ничего не сказал, но его кривая усмешка сделала это за него. Я вжалась в кресло, готовясь отрицать все ректором сказанное. Доказательств моей причастности к играм у него ведь нет. Ох, лучше бы не думала об этом, так как в это же мгновение, открыв верхний ящик стола, химерец достал так хорошо знакомый мне блокнот. Выдохнула, чувствуя как все внутренности падают вниз, а земля под ногами уходит в далекие дали.

— Вижу, узнаете родной дневник. Или скорее не так. Эта, самая замороченная головоломка в мире, ваша? — слегка насмешливо протянул мужчина, пристально наблюдая за каждой моей эмоцией. Не смогла даже кивнуть, что собственно говоря и не требовалось. Мой ошарашенный вид был более чем красноречив.

— К-как вы узнали о испытаниях? — почти каждая страница моего дневника имела особый шифр, придуманный мной и способный быть разгаданным только мной. Я продумала все, только не заветные три страницы, где была нарисована я, лежащая под каменным деревом, не дуб, высеченный на стене в том храме и не танец с огненными элементалями. У меня просто не было времени на замороченную защиту, поэтому установила что-то стандартное и не очень сложное. Ведь никогда и подумать не могла, что единственный раз, когда я решусь не мудрить с несколькими страницами в дневнике, его тут же прочитают. Раньше мне казалось, что я медленно становлюсь параноиком, раз навешиваю столько шифров на обычный девичий дневник. Ну хорошо, не совсем обычный, а хранящий самые криминальные моменты моей жизни и кипу запрещённых рунических знаний, вместе с моими собственными исследованиями. Только радоваться моей предусмотрительности рано, ведь я не знаю, сколько страниц ректор смог открыть кроме показанных Тройке.

— Сколько еще страниц вы смогли открыть? — глухо спросила я, чувствуя раздражение от такого вмешательства в мою практическу душу, но какие замечания могла делать я ректору и экс-Верховному по совместительству.

— Ансельхем, рестьях ас феху перт, вунье дагаз сихарт, инил соулу отал, — спокойно и уверенно продиктовал ректор мои шифры. Отчаянно перебирая в памяти, что за страницы это были, облегченно выдохнула. Ничего сверх опасного на них не изображалось. На первой странице был портрет родителей, а остальные это просто короткие записи изученных мною ставов. И все равно, берсерк меня впечатлил. Если за столь короткий срок он смог понять, как работает мой шифр, то до полного рассекречивания ему хватило бы и недели. Значит, нужно срочно вернуть мою собственность. Но не тут то было.

Касиан первый схватил дневник, внимательно вглядываясь в рисунок и в мои заметки насчет значения рун, а потом, будто заново знакомясь, посмотрел прямо на меня. От этого взгляда стало некомфортно, хотя казалось, я должна радоваться, что меня начали воспринимать всерьёз. Пару дней назад это принесло бы мне удовлетворение, но сейчас я была слишком напугана. Хаммер, что даже немного отошел после новости о предательстве своей возлюбленной и словно заперев свои чувства, не желая показывать слабину, тоже принялся за изучения моей бедной рукописи, пробуя открыть остальные страницы. Ниар же вообще никаких признаков интереса не подавал совершенно, уйдя в размышления. А я спокойно глядела на все их попытки, точно зная, что ничего у них не выйдет. У ректора в распоряжении была возможность найти информацию по рунах и минимальное представление о их работе. У парней даже понятие об этом искусстве отсутствовало, поэтому сколько бы они не старались без моей помощи ни за что не разгадают оставшиеся шифры.

— Похоже, мы кое-кого недооценили, — усмехнулся бледный. — Невидимости тоже с помощью этих своих закарлючек добилась? — кивнула, недобрым взглядом глядя на Хаммера, что полагаясь на свою силу пытался раскрыть блокнот, раздирая края обложки в разные стороны.

— И что теперь будет? — неожиданно подал голос до этого молчавший Ниар. — Не успели мы стать Великолепной Пятеркой, как потеряли одного участника, — голос слегка сорвался на последних словах, но взяв себя в руки, исцеляющий продолжил: — Кто заменит Лаилу? — было видно, как тяжело ему дались эти слова, но парень держался изо всех сил. Атмосфера вновь стала какой-то скорбной, только ректор казалось оставался безразличен ко всему. Удивительное хладнокровие.

— Боги изберут нового. На первых Играх за Мир был похожий случай, тогда погибло 2 участника. Архивы можете изучить, если кому интересно, — указал ректор на пожелтевшую от времени папку на столе. — Переизбрание должно пройти к началу первого отбора, а пока сосредоточитесь на индивидуальных испытаниях и оборачивайтесь почаще. Как вы уже поняли, мало кто хочет спасения вашего мира, — спокойно произнес берсерк, но в глазах отразилась на мгновение злость.

Внезапно его галос, лежащий на столе, снова завибрировал. Это уже третий раз. В первый, мы узнали, что леди Бристелла совершила самоубийство по пути в Урийскую тюрьму, перерезав себе горло мечом, выхваченным у стражников. А во второй, что менталист, вместе с Шиассой скрылись порталом, который невозможно отследить. Свидетель видел, как девушка забегала в дом, а при обыске след от переноса был лишь один. К тому же поисковая магия не реагировала на запрашиваемых преступников. Единственной надеждой на объяснение всех этих загадочных событий оставался лишь ящер, но после этого звонка, боюсь, как бы мы и его не лишились. Ректор провел рукой над средством связи и задумчиво кивал головой. Это что-то типа мысленного разговора? Иначе как можно объяснить отсутствие голосов что с той, что с этой стороны. Стало интересно. Внимательно наблюдала за помрачневшим ректором и за взбодрившимися парнями. Только не говорите, что и они разговор слышат. Это уже дискриминация какая-то! Но нет, после отбоя, Касиан спросил, в чем дело.

— Нужно отправляться, без нас не справятся, — сухо произнес, высушивая остатки алкоголя из стакана. Все с готовностью поднялись, я в том числе. Все-таки я главный свидетель, на пару с соучастницей, и думаю допрос ректора был лишь первым этапом в выяснении всего случившегося. Но неожиданно химерец открыл темный переход в виде силуэта на стене и обратился ко мне:

— Лейлани, номер вашего дома, — застыла с разинутым ртом, не понимая, почему меня отправляют домой.