На завтрак я пришла раньше всех и спокойно заняла любимый столик возле дерева шаведэ, что росло прямо посреди столовой, уходя кроной высоко в небо. Наблюдая за плавно качающимися за пределами крыши ветками я размышляла о своем. Как удивительно течение жизни, только вчера ты была ничем не примечательной студенткой рунического бесполезного факультета, а сегодня должна разгадывать загадки и думать о предстоящей войне.

Выходя из столовой, я столкнулась с кем-то, и судя по твёрдости мышц, о которые чуть не разбила лоб, это был парень. Желая потребовать извинений, я подняла голову и застыла. Нет, не от внезапно вспыхнувшей любви к неземному красавчику. Хотя внешностью и ростом его боги не обделили, пришлось побороть желание встать на носочки, чтобы не чувствовать как на тебя смотрят свысока. Этого парня я точно видела и к моему удивлению, вспомнила где. Это же он вчера обжимался на балконе с девушкой и был среди той группы парней, от которых мы сбегали. И почему я его вчера не признала? Вот только как же его зовут? Какое-то известное имя, я прямо чувствую его вкус на кончике языка. Блондин неожиданно схватился за сердце и тяжело задышал, опершись о стену. Я как-то сразу не заметила, какой он бледный. Прямо как его волосы, словно из снега весь. Только темные брови и глаза создавали контраст на его лице. Пришла нелепая мысль, что если бы я его нарисовала, то мне понадобилось бы лишь 2 цвета. Парню тем временем стало хуже, на лбу выступила испарина, а вместо дыхания изо рта вырывались рваные всхлипы. Когда я забеспокоилась и собиралась спросить что с ним, все прекратилось. Он как-то резко выпрямился и снова стал таким же, как все напыщенные аристократы.

— Ты ничего не видела, — угрожающе навис он надо мной и я не собиралась ему перечить, еще и опасливо отступила подальше. Может, потому что целовался со всеми подряд и подхватил чего. Такие хвори у нас очень постыдными считаются и плохо лечащимися. В любом случае, мне до него дела нет и распространяться я не собираюсь. Я лишь пожала плечами и обошла свою преграду, собираясь погулять немного на свежем воздухе перед занятиями в душных аудиториях. Но не тут то было.

— Стой. — Я бы может и не оглянулась, но мне стало любопытно, чего он еще может от меня хотеть. — Мда, экземпляр не из лучших, но на раз сгодишься. Даю 50 телиров и обслужи меня как следует, — блондин лениво взмахнул рукой, ожидая немедленных действий с моей стороны. Обслужи? А потом до меня дошел смысл его слов. Нет, я конечно слышала, что некоторые девушки, не принадлежащие к богатым семьям, не брезговали предоставлять интимные услуги аристократам. Одни хотели денег, вторые мечтали влюбить в себя состоятельного красавца и жить в сказке, но всегда это заканчивалось одним разочарованием. Видимо этот… состоятельный, считал, что я как раз одна из, мягко говоря, доступных девушек. Возмутиться мне не дали:

— Вот только не нужно мне тут святую невинность разыгрывать, я сейчас не в том настроении. Начинай уже, а потом, так уж и быть, можешь подружкам похвастаться кто на тебя внимание обратил, — его выжидающий взгляд чуть не вынудил ляпнуть «Что прям здесь?», что совершенно не соответствовало моему мнению о сложившейся ситуации. Хотя меня все еще беспокоил один вопрос.

— А ты кто? — таким ошарашенным я не видела ни одного человека. Даже Риири была менее шокирована, когда я сообщила ей, что ни деньги, ни отношения меня не интересуют и ходить с ней на двойные свидания к ее «зрелым» старикам я не буду.

— Это что шутка? Такой новый способ заигрывания, я оценил, но… — договорить красавчику так и не удалось, так как неожиданно у меня завибрировал галос связи. Кто бы это мог быть в такую рань? Жестом я приказала говорившему заткнуться и вытащила из кармана магическую разработку нового тысячелетия. Посредине тоненького металлического круглого ободка высветилось лицо старосты нашей группы. Я прошептала ее кодовую фразу «Кто владеет информацией, тот владеет миром» и приняла вызов, столкнувшись с потоком ругани в мою сторону.

— Лейлани! Дери тебя оборотень! Где ты шляешься в первый же день? Ты знаешь, что я уже выговор за тебя получила? — яростный крик девушки заставил меня отшатнуться, так же как и блондина. Мы столкнулись взглядами, в которых отражалось непонимание, а потом обратно уставились на старосту.

— Дири, ты о чем? Сейчас 6 утра, а занятия вроде как обычно в 8 начинаются, — на всякий случай я опять отодвинула галос подальше от ушей и принялась слушать.

— Какое 8? Я же тебе вчера звонила, что ведующий Клеар велел собраться у входа в Белый лес в полшестого. Нам для целителей нужно кучу трав опять собирать, — к счастью, девушка немного снизила громкость и теперь просто недовольно рычала.

— Нет, со мной никто не связывался. И пропущенных нет, ты уверена, что точно звонила? — ее сдвинутые брови немного приподнялись и она задумалась.

— Дери меня оборотень! — оборотней в нашем мире не существовало. Это были лишь сказки, в которые верило большое количество людей когда-то давно. С тех времён и пришла поговорка. — С этим праздником из башки вылетело. В любом случае, дуй сюда и не отлынивай, — и отключилась. Никаких тебе прости, что накричала, я совершенно забыла позвонить. Я выдохнула, посмотрев на все еще ошарашенного красавчика.

— Ладно, мне пора. Познакомимся в следующий раз. Всего доброго.

Белый лес находился не так уж далеко от столовой, поэтому уже через 5 минут я прибыла на место. Одногруппники даже не обратили на меня внимания, как обычно. А ведующий махнул рукой на корзину со списком трав, что требовалось собрать. Так и проходят почти все наши пары. Руническое искусство потеряло былую значимость, большое количество знаний уничтожены или засекречены. Людям внушили, что рунизм даже колдовством не является, тем самым лишив мир одной из важнейших граней магии. Хотя, являясь носительницей некоторого, совсем небольшого количества этих утерянных знаний, я как никто понимала опасность, заключенную в маленьких символах. А все опасное, как известно, вызывает в людях желание от этого избавиться.

Это раньше в институтах наш факультет был самым сильным и элитным. Рунописцев боялись больше, чем карателей или, как их называют в народе — черных магов. Что и говорить, ведь чтобы стать по настоящему истинным мастером нужно лишь в институте обучаться около 8 лет, а потом всю жизнь самостоятельно, постоянно оттачивая свое мастерство и создавая все новые и новые рунические комбинации. И сейчас, в отголосок былому величию, мы собираем травки, играем роль подопытных нетопырей и живых мишеней на боевых занятих других факультетов. Иногда нас, конечно, учат поверхностным знаниям. Первый год мы учили рунический алфавит, второй год вырезали руны для предсказателей, а в этом году наверное будем делать простенькие ставы от простуды и прыщей.

Я уныло поплелась на пару с корзиной в гущу леса. Иногда я вспоминала о свече, которую почему-то носила с собой в кармане, но отгоняла назойливое желание продолжить свои поиски. Пора вернуться к тихой жизни и без приключений окончить оставшиеся 6 лет. Снова тяжело вздохнула, срывая под корень тысячелистник.

Следующие 2 пары мы убирали кабинеты, где вроде как должны обучаться рунописцы. А потом нас отправили в самых худший кошмар: на пару к черным магам. Их занятия на повторения включали отработку всех наработанных навыков на живых магах, иногда использовались иллюзии людей, но ведь они не опишут ощущений, вызванных заклинанием. Нас убеждали в безопастности, хотя наученные опытом мы знали, что щиты от магии не всегда исправно защищают. Однажды я уже попала под удар чистой Тьмы, что оставила на мне все еще незажившую дыру в ауре и трещину на браслете, правда это случилось не в институте. Я погладила металлические пластинки на запястьях. Тогда все обошлось, но если магия опять ударит в браслеты, это может плохо кончиться. На пути к арене карателей я изо всех сил куталась в нашу тоненькую осенне-весеннюю форму серого цвета. Это было еще одним поводом для зависти к другим факультетам. У каждого форма была своя, разного цвета, качества ткани, длины и в нескольких комплектах. У белых и черных магов цвет формы был аналогичен названию. У лекарей — зеленого, факультет ведающих гордо носил синий цвет, а боевые — красный. У спецов или особого факультета кажется золотой с белым или серебряный с черным, в зависимости от большего наличия тьмы или света в магических потоках. Для каждого сезона у них был свой комплект с укороченными или удлиненными вариантами, а также девушки могли носить брюки. А мы как блеклое пятно: серое платье с пышной юбкой до колена, плащ с капюшоном и жесткие сапожки на небольшом каблуке. Зимой холодно, а летом из-за плотной ткани жарко. Я желала поскорей укрыться где-то от пронизывающего ветра и отогреться, но только не на арене. Начинало немного подташнивать от страха и ком внизу живота словно давил изнутри. Я обернулась на одногруппников. Когда я впервые увидела своих будущих коллег, то сразу поняла, что практически все из столицы или ближайшего округа. Чаще всего родители отдавали лишенных магии чад для того, чтобы в будущем они могли хоть что-то из себя представлять. Остальные же просто хотели получить минимальное образование и вырваться из тяжкого труда на полях, что ожидает их в будущем.